ЧКД

Českomoravská Kolben-Daněk
Тип	Akciová společnost
Основание	1927
Основатели	Эмиль Колбен, Ченек Данек
Расположение	Чехия Чехия
Отрасль	машиностроение, электротехника
Продукция	трамваи, локомотивы
Сайт	[www.ckd.cz/translate/cs/home www.ckd.cz]

К:Компании, основанные в 1927 году

ЧКД (Чешско-мора́вская Ко́лбен-Да́нек) (чеш. ČKD — Českomoravská Kolben-Daněk) — одна из крупнейших и старейших марок в области машиностроения и электротехники в Чехии (бывшей Чехословакии).

История

В 1930-х годах компания занималась электротехническим производством, включая паротурбинные установки и насосы, производством локомотивов, компрессоров, дизельных двигателей, а также выпускала парогенераторы. Двумя другими важными отраслями деятельности было производство бытовой техники (стиральные машины, пылесосы, холодильники), а также военная продукция.

Во время немецкой оккупации большая часть производства была переведена на снабжение немецких вооруженных сил, вермахта, а сама компания была переименована в BMM (нем. Böhmisch-Mährische Maschinenfabrik AG) . В частности компания выпускала лёгкий танк Panzer 38(t) и самоходное противотанковое орудие Jagdpanzer 38(t).

После окончания Второй мировой войны «ЧКД» была национализирована. В течение 45 лет, когда Чехословакия была социалистическим государством, предприятие росло, разделялось на отдельные фирмы. Все традиционные отрасли «ЧКД» сохранились, а ориентировка на экспорт в социалистические и развивающиеся страны позволила увеличить объемы производства. Компания стала мировым лидером в производстве трамваев (под маркой «Татра», хорошо известных в Советском Союзе, не путать с автомобильной компанией Tatra, специализирующейся на выпуске грузовиков).

В тот период в компании работало до 50 000 сотрудников. Главными видами продукции являлись: локомотивы (в частности ЧМЭ3), турбокомпрессоры, тиристорные преобразователи, трамваи, поставляемые в объемах сотен и даже тысяч штук в год.

После 1990 года было образовано акционерное общество «ЧКД Прага», полностью принадлежащее государству, с восемнадцатью дочерними обществами. В 1994 году 51 % акций «ЧКД» переходит к акционерному обществу «ИНПРО» и основывается АО «ЧКД ПРАГА ХОЛДИНГ». В 1995 году Завод «ЧКД Прага — Смихов» был закрыт (ныне на его месте торговый центр Новый Смихов) и производство переносится на завод «ЧКД Зличин». Предприятие выполняет несколько заказов на поставку трамваев и локомотивов, в том числе в Россию, но впоследствии происходит понижение объемов экспорта и производства, некоторые дочерние общества становятся несостоятельными и на их имущество объявляется конкурс. В конце концов в 1998 году из-за нерентабельности производства начинается процедура банкротства предприятия и в 1999 году холдинг «ЧКД» окончательно прекращает своё существование.

В 1998 году появилось на рынке акционерное общество «11FITE», целью которого является возобновление марки «ЧКД».

В 2004 году возникает ГРУППА «ЧКД» ПРАГА, состоящая из отдельных фирм: АО «ЧКД ПРАГА ДИЗ», АО «ЧКД НОВОЕ ЭНЕРГО», АО «ЧКД ЭЛЕКТРОТЕХНИКА», АО «Полупроводники» и АО «ЭТТ ЭНЕРГЕТИКА». Вся группа компаний получила название концерн «ČKD GROUP».

В 2008 году в состав концерна «ČKD GROUP» вошла компания ČKD EXPORT, a.s. (бывшая «ŠKODAEXPORT, a.s.»)

См. также

• Tatra — чешская компания из Копршивнице, специализирующая на выпуске грузовиков

Ссылки

• [www.ckd.cz/translate/ru/home/ Официальный сайт группы компаний «ЧКД»]
• [www.ckdexport.com/ ČKD Export]
• [scbist.com/zhurnal-lokomotiv/9701-chkd-novaya-koncepciya-teplovozostroeniya.html «ЧКД»: новая концепция тепловозостроения]

Отрывок, характеризующий ЧКД

Даву был Аракчеев императора Наполеона – Аракчеев не трус, но столь же исправный, жестокий и не умеющий выражать свою преданность иначе как жестокостью.
В механизме государственного организма нужны эти люди, как нужны волки в организме природы, и они всегда есть, всегда являются и держатся, как ни несообразно кажется их присутствие и близость к главе правительства. Только этой необходимостью можно объяснить то, как мог жестокий, лично выдиравший усы гренадерам и не могший по слабости нерв переносить опасность, необразованный, непридворный Аракчеев держаться в такой силе при рыцарски благородном и нежном характере Александра.
Балашев застал маршала Даву в сарае крестьянскои избы, сидящего на бочонке и занятого письменными работами (он поверял счеты). Адъютант стоял подле него. Возможно было найти лучшее помещение, но маршал Даву был один из тех людей, которые нарочно ставят себя в самые мрачные условия жизни, для того чтобы иметь право быть мрачными. Они для того же всегда поспешно и упорно заняты. «Где тут думать о счастливой стороне человеческой жизни, когда, вы видите, я на бочке сижу в грязном сарае и работаю», – говорило выражение его лица. Главное удовольствие и потребность этих людей состоит в том, чтобы, встретив оживление жизни, бросить этому оживлению в глаза спою мрачную, упорную деятельность. Это удовольствие доставил себе Даву, когда к нему ввели Балашева. Он еще более углубился в свою работу, когда вошел русский генерал, и, взглянув через очки на оживленное, под впечатлением прекрасного утра и беседы с Мюратом, лицо Балашева, не встал, не пошевелился даже, а еще больше нахмурился и злобно усмехнулся.
Заметив на лице Балашева произведенное этим приемом неприятное впечатление, Даву поднял голову и холодно спросил, что ему нужно.
Предполагая, что такой прием мог быть сделан ему только потому, что Даву не знает, что он генерал адъютант императора Александра и даже представитель его перед Наполеоном, Балашев поспешил сообщить свое звание и назначение. В противность ожидания его, Даву, выслушав Балашева, стал еще суровее и грубее.
– Где же ваш пакет? – сказал он. – Donnez le moi, ije l'enverrai a l'Empereur. [Дайте мне его, я пошлю императору.]
Балашев сказал, что он имеет приказание лично передать пакет самому императору.
– Приказания вашего императора исполняются в вашей армии, а здесь, – сказал Даву, – вы должны делать то, что вам говорят.
И как будто для того чтобы еще больше дать почувствовать русскому генералу его зависимость от грубой силы, Даву послал адъютанта за дежурным.
Балашев вынул пакет, заключавший письмо государя, и положил его на стол (стол, состоявший из двери, на которой торчали оторванные петли, положенной на два бочонка). Даву взял конверт и прочел надпись.
– Вы совершенно вправе оказывать или не оказывать мне уважение, – сказал Балашев. – Но позвольте вам заметить, что я имею честь носить звание генерал адъютанта его величества…
Даву взглянул на него молча, и некоторое волнение и смущение, выразившиеся на лице Балашева, видимо, доставили ему удовольствие.
– Вам будет оказано должное, – сказал он и, положив конверт в карман, вышел из сарая.
Через минуту вошел адъютант маршала господин де Кастре и провел Балашева в приготовленное для него помещение.
Балашев обедал в этот день с маршалом в том же сарае, на той же доске на бочках.
На другой день Даву выехал рано утром и, пригласив к себе Балашева, внушительно сказал ему, что он просит его оставаться здесь, подвигаться вместе с багажами, ежели они будут иметь на то приказания, и не разговаривать ни с кем, кроме как с господином де Кастро.
После четырехдневного уединения, скуки, сознания подвластности и ничтожества, особенно ощутительного после той среды могущества, в которой он так недавно находился, после нескольких переходов вместе с багажами маршала, с французскими войсками, занимавшими всю местность, Балашев привезен был в Вильну, занятую теперь французами, в ту же заставу, на которой он выехал четыре дня тому назад.