Аристов, Николай Александрович

Николай Александрович Аристов
Научная сфера:	история, востоковедение, этнография
Альма-матер:	Казанский университет
Известен как:	историк-востоковед, этнограф
Награды и премии:

Николай Александрович Аристов (1847—1910) — русский историк-востоковед и этнограф.

Биография

В 1864 г. окончил Казанский университет по разряду камеральных наук юридического факультета. С 20 октября 1864 г. — помощник столоначальника Тобольского губернского правления, затем там же — губернский секретарь, бухгалтер ревизского отделения казённой палаты.

С 1868 г. — делопроизводитель Семиреченского областного правления, младший чиновник особых поручений при военном губернаторе. С апреля 1869 г. возглавлял Семиреченский тюремный комитет. В 1871 г. участвовал в военной кампании против Кульджинского ханства, захваченного правителем уйгурского государства Йеттишар Якуб-беком, заведуя походной канцелярией командующего войсками Г. А. Колпаковского. Непосредственно участвовал в штурме и взятии города-крепости Кульджа; был награждён орденом Св. Станислава 2 степени. С 1 сентября 1871 по 22 февраля 1872 г. возглавлял Канцелярию по Кульджинским делам, одновременно оставаясь в должности начальника отделения Семиреченского областного правления.

С июня 1872 г. — делопроизводитель в составе комиссии по разработке проекта Положения об управлении в Туркестанском генерал-губернаторстве (Ташкент). В 1873—1874 гг. руководил съездами биев по урегулированию земельных споров в Семипалатинском, Сергиопольском уездах и Семиреченской области. С 1879 г. — непременный член областного статистического комитета, затем — помощник председателя. В 1881 г. участвовал в работе редакционной комиссии, учреждённой при канцелярии генерал-губернатора К. П. фон Кауфмана, по составлению нового Положения об управлении Туркестанским генерал-губернаторством.

С 1 июня 1881 г. — помощник военного губернатора Семиреченского областного правления; с того же года исполнял обязанности военного губернатора Семиреченской области. С июля 1882 г. переведён в Степное генерал-губернаторство. В 1889 г. вышел в отставку «в связи с расстроенным здоровьем и по домашним обстоятельствам» в чине действительного статского советника; проживал в Петербурге.

Научная деятельность

Исторические работы посвящены англо-афганским отношениям в конце XIX в., этнографические ‒ некоторым народам Средней Азии и Афганистана. Наиболее востребованными сегодня являются работы, касающиеся родоплеменной структуры казахов конца XIX века, написанные по результатам этнографических экспедиций.

Избранные труды

• Аристов Н. А. Англо-индийский «Кавказ» : Столкновения Англии с афг. погран. племенами : [Этнико-ист. и полит. этюд]. — СПб.: тип. кн. В. Ц. Мещерского, 1900. — 198 с. — (Отт. из: Живая старина. — 1900. — Вып. 1-2; 1899. — Вып. 4).
• Аристов Н. А. [www.bizdin.kg/elib/kitepter/html/taryh/aristov_turk/section4.html Заметки об этническом составе тюркских племен и народностей и сведения об их численности]. — СПб.: тип. С. Н. Худекова, 1897. — 182 с. — (Отт. из: Живая старина. — 1896. — Вып. 3-4).
• Аристов Н. А. Записка об устройстве водоснабжения города Верного и Алматинской станицы : [С прил.]. — Б.м., [1886]. — 22+6+14+12 с.
• Аристов Н. А. Опыт выяснения этнического состава киргиз-казаков Большой орды и каракиргизов, на основании родословных сказаний и сведений о существующих родовых делениях и о родовых тамгах, а также исторических данных и начинающихся антропологических исследований. — СПб.: тип. С. Н. Худекова, 1895. — 96 с. — (Отд. отт. из: Живая старина. — 1894. — Вып. 3, 4).
• Аристов Н. А. Труды по истории и этническому составу тюркских племен. — Бишкек: Илим, 2003. — 458 с. — 1100 экз. — ISBN 5-8355-1297-X.
• Аристов Н. А. [www.bizdin.kg/elib/kitepter/html/taryh/aristov_usuni/section1.html#title3 Уисуны и кыргызы или кара-кыргызы : очерки истории и быта населения западного Тянь-Шаня и исследования по его исторической географии]. — Бишкек: Илим, 2001. — 576 с. — ISBN 5-8355-1132-9.

Награды и признание

• орден Св. Станислава 3 степени (1868)
• орден Св. Станислава 2 степени (1871) — за мужество и храбрость в делах с таранчами
• действительный член Императорского Русского Географического общества (1893)
• малая Золотая медаль Русского Географического общества (по отделению этнографии, 1895).

Ссылки

• Аристов Николай Александрович // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
• Плоских В. М. [www.bizdin.kg/elib/kitepter/html/taryh/aristov_usuni/section2.html#title4 Н. А. Аристов и его фундаментальный труд по истории кыргызов и Кыргызстана] // Аристов Н. А. Усуни и кыргызы или кара-кыргызы: очерки истории и быта населения Западного Тянь-Шаня и исследования по его исторической географии. — Бишкек, 2001. — С. 3–10.
• [www.centrasia.ru/person2.php?&st=1082879626 Аристов Николай Александрович]. ЦентрАзия. Проверено 30 сентября 2013.
• Воропаева В. А. [www.time.kg/istoricheskie-lichnosti-kyrgyzstana/3195-aristov-nikolay-aleksandrovich.html Аристов Николай Александрович : Первый исследователь древнейшей цивилизации Кыргызстана]. Исторические личности Кыргызстана. Time.kg (24 февраля 2012). Проверено 30 сентября 2013.

Отрывок, характеризующий Аристов, Николай Александрович

– Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь.
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.


Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.

На другой день после своего объяснения с матерью, Наташа ждала целый день Болконского, но он не приехал. На другой, на третий день было то же самое. Пьер также не приезжал, и Наташа, не зная того, что князь Андрей уехал к отцу, не могла себе объяснить его отсутствия.
Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.
Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
Лакей хотел войти, чтобы убрать что то в зале, но она не пустила его, опять затворив за ним дверь, и продолжала свою прогулку. Она возвратилась в это утро опять к своему любимому состоянию любви к себе и восхищения перед собою. – «Что за прелесть эта Наташа!» сказала она опять про себя словами какого то третьего, собирательного, мужского лица. – «Хороша, голос, молода, и никому она не мешает, оставьте только ее в покое». Но сколько бы ни оставляли ее в покое, она уже не могла быть покойна и тотчас же почувствовала это.
В передней отворилась дверь подъезда, кто то спросил: дома ли? и послышались чьи то шаги. Наташа смотрелась в зеркало, но она не видала себя. Она слушала звуки в передней. Когда она увидала себя, лицо ее было бледно. Это был он. Она это верно знала, хотя чуть слышала звук его голоса из затворенных дверей.