Архипов, Василий Степанович

Василий Степанович Архипов
Дата рождения	26 марта 1920(1920-03-26)
Место рождения	д. Данилово, Царевококшайский уезд, Казанская губерния
Дата смерти	30 декабря 1941(1941-12-30) (21 год)
Место смерти	окрестности д. Ямны, Юхновский район, Калужская область
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	кавалерия
Годы службы	1939—1941
Звание	гвардии младший сержант
Сражения/войны	Советско-финская война, Великая Отечественная война
Награды и премии	(посмертно)

Васи́лий Степа́нович Архи́пов (26 марта 1920 — 30 декабря 1941) — Герой Советского Союза (12.04.1942), участник советско-финской и Великой Отечественной войн, в годы Великой Отечественной войны — командир пулемётного расчёта кавалерийского эскадрона 160-го гвардейского кавалерийского полка 1-й гвардейской кавалерийской дивизии 1-го гвардейского кавалерийского корпуса Западного фронта, гвардии младший сержант.

Биография

Родился 26 марта 1920 года в деревне Данилово ныне Семёновского территориального управления городского округа «Город Йошкар-Ола» в крестьянской семье. Русский.

Окончил Марийский государственный педагогический институт имени Н. К. Крупской города Йошкар-Олы. Работал учителем начальной школы.

В Красной армии с 1939 года. Участник советско-финской войны 1939—1940 годов. В Великой Отечественной войне с сентября 1941 года. Служил пулемётчиком 131-го кавалерийского полка 5-й кавалерийской дивизии, которая обороняла Москву, и с 26 ноября 1941 года стала гвардейской.

Командир пулемётного расчёта кавалерийского эскадрона 160-го гвардейского кавалерийского полка (1-я гвардейская кавалерийская дивизия, 1-й гвардейский кавалерийский корпус, Западный фронт) гвардии младший сержант Василий Архипов 30 декабря 1941 года у деревни Ямны Юхновского района Калужской области прикрывал левый фланг своего подразделения.

При отражении контратаки противника гвардии младший сержант Архипов В. С. уничтожил несколько десятков гитлеровцев. Будучи окружённым врагами, отважный советский воин-гвардеец предпочёл смерть плену.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 12 апреля 1942 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм гвардии младшему сержанту Архипову Василию Степановичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Награды

• Медаль «Золотая Звезда» Героя Советского Союза
• Орден Ленина

Память

• Похоронен в городе Сычёвка Смоленской области.
• Именем Героя Советского Союза В. С. Архипова названы улицы Йошкар-Олы и Семёновки, Семёновская средняя школа.
• На здании Марийского педагогического института имени Н. К. Крупской установлена мемориальная доска.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=7678 Архипов, Василий Степанович]. Сайт «Герои Страны».  (Проверено 12 сентября 2011)

Отрывок, характеризующий Архипов, Василий Степанович

– Марьи Генриховны платье не запачкать, – отвечали голоса.
Ростов с Ильиным поспешили найти уголок, где бы они, не нарушая скромности Марьи Генриховны, могли бы переменить мокрое платье. Они пошли было за перегородку, чтобы переодеться; но в маленьком чуланчике, наполняя его весь, с одной свечкой на пустом ящике, сидели три офицера, играя в карты, и ни за что не хотели уступить свое место. Марья Генриховна уступила на время свою юбку, чтобы употребить ее вместо занавески, и за этой занавеской Ростов и Ильин с помощью Лаврушки, принесшего вьюки, сняли мокрое и надели сухое платье.
В разломанной печке разложили огонь. Достали доску и, утвердив ее на двух седлах, покрыли попоной, достали самоварчик, погребец и полбутылки рому, и, попросив Марью Генриховну быть хозяйкой, все столпились около нее. Кто предлагал ей чистый носовой платок, чтобы обтирать прелестные ручки, кто под ножки подкладывал ей венгерку, чтобы не было сыро, кто плащом занавешивал окно, чтобы не дуло, кто обмахивал мух с лица ее мужа, чтобы он не проснулся.
– Оставьте его, – говорила Марья Генриховна, робко и счастливо улыбаясь, – он и так спит хорошо после бессонной ночи.
– Нельзя, Марья Генриховна, – отвечал офицер, – надо доктору прислужиться. Все, может быть, и он меня пожалеет, когда ногу или руку резать станет.
Стаканов было только три; вода была такая грязная, что нельзя было решить, когда крепок или некрепок чай, и в самоваре воды было только на шесть стаканов, но тем приятнее было по очереди и старшинству получить свой стакан из пухлых с короткими, не совсем чистыми, ногтями ручек Марьи Генриховны. Все офицеры, казалось, действительно были в этот вечер влюблены в Марью Генриховну. Даже те офицеры, которые играли за перегородкой в карты, скоро бросили игру и перешли к самовару, подчиняясь общему настроению ухаживанья за Марьей Генриховной. Марья Генриховна, видя себя окруженной такой блестящей и учтивой молодежью, сияла счастьем, как ни старалась она скрывать этого и как ни очевидно робела при каждом сонном движении спавшего за ней мужа.
Ложка была только одна, сахару было больше всего, но размешивать его не успевали, и потому было решено, что она будет поочередно мешать сахар каждому. Ростов, получив свой стакан и подлив в него рому, попросил Марью Генриховну размешать.
– Да ведь вы без сахара? – сказала она, все улыбаясь, как будто все, что ни говорила она, и все, что ни говорили другие, было очень смешно и имело еще другое значение.
– Да мне не сахар, мне только, чтоб вы помешали своей ручкой.
Марья Генриховна согласилась и стала искать ложку, которую уже захватил кто то.
– Вы пальчиком, Марья Генриховна, – сказал Ростов, – еще приятнее будет.
– Горячо! – сказала Марья Генриховна, краснея от удовольствия.
Ильин взял ведро с водой и, капнув туда рому, пришел к Марье Генриховне, прося помешать пальчиком.
– Это моя чашка, – говорил он. – Только вложите пальчик, все выпью.
Когда самовар весь выпили, Ростов взял карты и предложил играть в короли с Марьей Генриховной. Кинули жребий, кому составлять партию Марьи Генриховны. Правилами игры, по предложению Ростова, было то, чтобы тот, кто будет королем, имел право поцеловать ручку Марьи Генриховны, а чтобы тот, кто останется прохвостом, шел бы ставить новый самовар для доктора, когда он проснется.
– Ну, а ежели Марья Генриховна будет королем? – спросил Ильин.
– Она и так королева! И приказания ее – закон.
Только что началась игра, как из за Марьи Генриховны вдруг поднялась вспутанная голова доктора. Он давно уже не спал и прислушивался к тому, что говорилось, и, видимо, не находил ничего веселого, смешного или забавного во всем, что говорилось и делалось. Лицо его было грустно и уныло. Он не поздоровался с офицерами, почесался и попросил позволения выйти, так как ему загораживали дорогу. Как только он вышел, все офицеры разразились громким хохотом, а Марья Генриховна до слез покраснела и тем сделалась еще привлекательнее на глаза всех офицеров. Вернувшись со двора, доктор сказал жене (которая перестала уже так счастливо улыбаться и, испуганно ожидая приговора, смотрела на него), что дождь прошел и что надо идти ночевать в кибитку, а то все растащат.