Вайда, Аттила

Аттила Вайда
Личная информация
Гражданство	Венгрия Венгрия
Специализация	каноэ, одиночки
Клуб	Демас-Сегед
Дата рождения	17 марта 1983(1983-03-17) (41 год)
Место рождения	Сегед, Венгрия
Рост	177 см
Вес	86 см
Награды и медали Олимпийские игры Бронза 2004 Афины C-1 1000 м Золото 2008 Пекин C-1 1000 м Европейские игры Бронза Баку 2015 C-1 1000 м Чемпионаты мира Бронза 2006 Сегед C-1 1000 м Золото 2007 Дуйсбург C-1 1000 м Серебро 2009 Дартмут C-1 4 ? 200 м Серебро 2010 Познань C-1 1000 м Золото 2011 Сегед C-1 1000 м Золото 2013 Дуйсбург C-1 1000 м Серебро 2013 Дуйсбург C-1 5000 м Бронза 2014 Москва C-1 1000 м Серебро 2014 Москва C-1 5000 м Чемпионаты Европы Золото 2007 Понтеведра C-1 1000 м Золото 2009 Бранденбург C-1 1000 м Бронза 2009 Бранденбург C-1 4 ? 200 м Серебро 2014 Бранденбург C-1 1000 м

А́ттила Ша́ндор Ва́йда (венг. Vajda Attila Sandór; 17 марта 1983, Сегед) — венгерский гребец-каноист, выступает за сборную Венгрии начиная с 2004 года. Олимпийский чемпион, трижды чемпион мира, дважды чемпион Европы, многократный победитель и призёр первенств национального значения, бронзовый призёр I Европейских игр 2015 года.

Биография

Аттила Вайда родился 17 марта 1983 года в городе Сегед, медье Чонград. Активно заниматься греблей начал в возрасте четырнадцати лет, по примеру старшего брата выбрал каноэ. Проходил подготовку в местных спортивных клубах «Вашуташ» и «Демас-Сегед», тренировался на сегедском гребном канале под руководством тренера Виктора Вецши. Среди юниоров в 2000 году совместно с напарником Мартоном Йообом в километровой гонке двухместных экипажей выигрывал чемпионат Европы во Франции, затем в 2002 году в той же дисциплине они были серебряными призёрами на молодёжном европейском первенстве в Хорватии.

Первого серьёзного успеха на взрослом международном уровне добился в 2004 году, когда попал в основной состав венгерской национальной сборной и благодаря череде удачных выступлений удостоился права защищать честь страны на летних Олимпийских играх в Афинах. Главный тренер сборной Золтан Андьяль в предыдущих сезонах не задействовал Вайду на крупных регатах, и для большинства соперников его появление на Олимпиаде стало полной неожиданностью. В итоге спортсмен показал в одиночках на тысяче метров третий результат и получил награду бронзового достоинства, уступив лишь испанцу Давиду Калю и немцу Андреасу Диттмеру, но одолев при этом олимпийского чемпиона 1996 года Мартина Доктора из Чехии.

Тем не менее, постолимпийский сезон вышел для него не очень удачным, он набрал лишний вес и не смог попасть в число призёров на важнейших международных стартах. В 2006 году на домашнем чемпионате мира в Сегеде Вайда выиграл бронзовую медаль в гонке одиночных каноэ на 1000 метров. Год спустя в той же дисциплине стал чемпионом Европы на соревнованиях в испанской Понтеведре и чемпионом мира на соревнованиях в немецком Дуйсбурге.

Будучи одним из лидеров сборной, прошёл квалификацию на Олимпийские игры 2008 года в Пекин, где одолел на тысячеметровой дистанции всех своих соперников и завоевал тем самым золотую олимпийскую медаль — в ходе заезда у него на руке была повязана траурная повязка в память об умершем товарище по команде Дьёрде Колониче, и победу Вайда тоже посвятил Колоничу. Также участвовал в пятисотметровой программе, но в финале финишировал только девятым. На церемонии закрытия нёс знамя страны, впоследствии за своё выдающееся достижение был признан в Венгрии спортсменом года, награждён офицерским крестом ордена Заслуг Венгерской Республики.

В 2009 году на чемпионате Европы в немецком Бранденбурге Аттила Вайда взял золото в одиночной километровой дисциплине и бронзу в эстафете 4 ? 200 метров, тогда как на мировом первенстве в канадском Дартмуте был в эстафете серебряным призёром. В следующем сезоне на 1000 м получил серебряную медаль на чемпионате мира в польской Познани, ещё через год на домашнем первенстве мира в Сегеде во второй раз в карьере стал чемпионом мира, обойдя всех конкурентов на своей коронной километровой дистанции. Позже прошёл отбор на Олимпийские игры 2012 года в Лондон, хотя на сей раз попасть в призы не сумел: одиннадцатое место на дистанции двести метров и шестое на тысяче.

После трёх Олимпиад Вайда остался в основном составе венгерской национальной сборной и продолжил принимать участие в крупнейших международных регатах. Так, в 2013 году на чемпионате мира в Дуйсбурге он защитил чемпионское звание в одиночках на 1000 метрах и добавил в послужной список бронзу на 5000 метрах. В следующем сезоне пополнил медальную коллекцию серебром с чемпионата Европы в Германии, бронзой и серебром с мирового первенства в Москве: в одиночных каноэ на километре и пяти километрах соответственно.

Ссылки

• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/va/attila-vajda-1.html Аттила Вайда] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)
• [www.canoeresults.eu/medals?year=&name=vajda Аттила Вайда] — медали на крупнейших международных соревнованиях
• [web.archive.org/web/20100105013709/www.canoeicf.com/site/canoeint/if/downloads/result/Pages%201-41%20from%20Medal%20Winners%20ICF%20updated%202007-2.pdf?MenuID=Results%2F1107%2F0%2CMedal_winners_since_1936%2F1510%2F0 Списки чемпионов и призёров по гребле на байдарках и каноэ (1936—2007)]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Вайда, Аттила

– Петя, я тебе говорю, замолчи, – крикнул граф, оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына.
– А я вам говорю. Вот и Петр Кириллович скажет…
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.
– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
Пьер находился в смущении и нерешительности. Непривычно блестящие и оживленные глаза Наташи беспрестанно, больше чем ласково обращавшиеся на него, привели его в это состояние.
– Нет, я, кажется, домой поеду…
– Как домой, да вы вечер у нас хотели… И то редко стали бывать. А эта моя… – сказал добродушно граф, указывая на Наташу, – только при вас и весела…
– Да, я забыл… Мне непременно надо домой… Дела… – поспешно сказал Пьер.
– Ну так до свидания, – сказал граф, совсем уходя из комнаты.
– Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?.. – спросила Пьера Наташа, вызывающе глядя ему в глаза.
«Оттого, что я тебя люблю! – хотел он сказать, но он не сказал этого, до слез покраснел и опустил глаза.
– Оттого, что мне лучше реже бывать у вас… Оттого… нет, просто у меня дела.
– Отчего? нет, скажите, – решительно начала было Наташа и вдруг замолчала. Они оба испуганно и смущенно смотрели друг на друга. Он попытался усмехнуться, но не мог: улыбка его выразила страдание, и он молча поцеловал ее руку и вышел.
Пьер решил сам с собою не бывать больше у Ростовых.


Петя, после полученного им решительного отказа, ушел в свою комнату и там, запершись от всех, горько плакал. Все сделали, как будто ничего не заметили, когда он к чаю пришел молчаливый и мрачный, с заплаканными глазами.
На другой день приехал государь. Несколько человек дворовых Ростовых отпросились пойти поглядеть царя. В это утро Петя долго одевался, причесывался и устроивал воротнички так, как у больших. Он хмурился перед зеркалом, делал жесты, пожимал плечами и, наконец, никому не сказавши, надел фуражку и вышел из дома с заднего крыльца, стараясь не быть замеченным. Петя решился идти прямо к тому месту, где был государь, и прямо объяснить какому нибудь камергеру (Пете казалось, что государя всегда окружают камергеры), что он, граф Ростов, несмотря на свою молодость, желает служить отечеству, что молодость не может быть препятствием для преданности и что он готов… Петя, в то время как он собирался, приготовил много прекрасных слов, которые он скажет камергеру.
Петя рассчитывал на успех своего представления государю именно потому, что он ребенок (Петя думал даже, как все удивятся его молодости), а вместе с тем в устройстве своих воротничков, в прическе и в степенной медлительной походке он хотел представить из себя старого человека. Но чем дальше он шел, чем больше он развлекался все прибывающим и прибывающим у Кремля народом, тем больше он забывал соблюдение степенности и медлительности, свойственных взрослым людям. Подходя к Кремлю, он уже стал заботиться о том, чтобы его не затолкали, и решительно, с угрожающим видом выставил по бокам локти. Но в Троицких воротах, несмотря на всю его решительность, люди, которые, вероятно, не знали, с какой патриотической целью он шел в Кремль, так прижали его к стене, что он должен был покориться и остановиться, пока в ворота с гудящим под сводами звуком проезжали экипажи. Около Пети стояла баба с лакеем, два купца и отставной солдат. Постояв несколько времени в воротах, Петя, не дождавшись того, чтобы все экипажи проехали, прежде других хотел тронуться дальше и начал решительно работать локтями; но баба, стоявшая против него, на которую он первую направил свои локти, сердито крикнула на него:
– Что, барчук, толкаешься, видишь – все стоят. Что ж лезть то!
– Так и все полезут, – сказал лакей и, тоже начав работать локтями, затискал Петю в вонючий угол ворот.
Петя отер руками пот, покрывавший его лицо, и поправил размочившиеся от пота воротнички, которые он так хорошо, как у больших, устроил дома.
Петя чувствовал, что он имеет непрезентабельный вид, и боялся, что ежели таким он представится камергерам, то его не допустят до государя. Но оправиться и перейти в другое место не было никакой возможности от тесноты. Один из проезжавших генералов был знакомый Ростовых. Петя хотел просить его помощи, но счел, что это было бы противно мужеству. Когда все экипажи проехали, толпа хлынула и вынесла и Петю на площадь, которая была вся занята народом. Не только по площади, но на откосах, на крышах, везде был народ. Только что Петя очутился на площади, он явственно услыхал наполнявшие весь Кремль звуки колоколов и радостного народного говора.
Одно время на площади было просторнее, но вдруг все головы открылись, все бросилось еще куда то вперед. Петю сдавили так, что он не мог дышать, и все закричало: «Ура! урра! ура!Петя поднимался на цыпочки, толкался, щипался, но ничего не мог видеть, кроме народа вокруг себя.
На всех лицах было одно общее выражение умиления и восторга. Одна купчиха, стоявшая подле Пети, рыдала, и слезы текли у нее из глаз.
– Отец, ангел, батюшка! – приговаривала она, отирая пальцем слезы.
– Ура! – кричали со всех сторон. С минуту толпа простояла на одном месте; но потом опять бросилась вперед.
Петя, сам себя не помня, стиснув зубы и зверски выкатив глаза, бросился вперед, работая локтями и крича «ура!», как будто он готов был и себя и всех убить в эту минуту, но с боков его лезли точно такие же зверские лица с такими же криками «ура!».
«Так вот что такое государь! – думал Петя. – Нет, нельзя мне самому подать ему прошение, это слишком смело!Несмотря на то, он все так же отчаянно пробивался вперед, и из за спин передних ему мелькнуло пустое пространство с устланным красным сукном ходом; но в это время толпа заколебалась назад (спереди полицейские отталкивали надвинувшихся слишком близко к шествию; государь проходил из дворца в Успенский собор), и Петя неожиданно получил в бок такой удар по ребрам и так был придавлен, что вдруг в глазах его все помутилось и он потерял сознание. Когда он пришел в себя, какое то духовное лицо, с пучком седевших волос назади, в потертой синей рясе, вероятно, дьячок, одной рукой держал его под мышку, другой охранял от напиравшей толпы.
– Барчонка задавили! – говорил дьячок. – Что ж так!.. легче… задавили, задавили!
Государь прошел в Успенский собор. Толпа опять разровнялась, и дьячок вывел Петю, бледного и не дышащего, к царь пушке. Несколько лиц пожалели Петю, и вдруг вся толпа обратилась к нему, и уже вокруг него произошла давка. Те, которые стояли ближе, услуживали ему, расстегивали его сюртучок, усаживали на возвышение пушки и укоряли кого то, – тех, кто раздавил его.
– Этак до смерти раздавить можно. Что же это! Душегубство делать! Вишь, сердечный, как скатерть белый стал, – говорили голоса.
Петя скоро опомнился, краска вернулась ему в лицо, боль прошла, и за эту временную неприятность он получил место на пушке, с которой он надеялся увидать долженствующего пройти назад государя. Петя уже не думал теперь о подаче прошения. Уже только ему бы увидать его – и то он бы считал себя счастливым!
Во время службы в Успенском соборе – соединенного молебствия по случаю приезда государя и благодарственной молитвы за заключение мира с турками – толпа пораспространилась; появились покрикивающие продавцы квасу, пряников, мака, до которого был особенно охотник Петя, и послышались обыкновенные разговоры. Одна купчиха показывала свою разорванную шаль и сообщала, как дорого она была куплена; другая говорила, что нынче все шелковые материи дороги стали. Дьячок, спаситель Пети, разговаривал с чиновником о том, кто и кто служит нынче с преосвященным. Дьячок несколько раз повторял слово соборне, которого не понимал Петя. Два молодые мещанина шутили с дворовыми девушками, грызущими орехи. Все эти разговоры, в особенности шуточки с девушками, для Пети в его возрасте имевшие особенную привлекательность, все эти разговоры теперь не занимали Петю; ou сидел на своем возвышении пушки, все так же волнуясь при мысли о государе и о своей любви к нему. Совпадение чувства боли и страха, когда его сдавили, с чувством восторга еще более усилило в нем сознание важности этой минуты.