Бенхабиб, Сейла
Сейла Бенхабиб (англ. Seyla Benhabib, 9 сентября 1950, Стамбул) — профессор политологии и философии в Йельском университете и директор программы по этике, политике и экономике. Известный современный философ, объединяющая в своих исследованиях феминистическую и критическую социальную теорию. Ранее преподавала на кафедрах философии в Бостонском университете, университете штата Нью-Йорк в Стоуни-Брук, в Новой Школе Социологических исследований и на кафедре управления в Гарвардском университете.
Биография
Родилась в сефардской еврейской семье в Стамбуле,[1] где получила образование в Американском колледже для девушек, а затем продолжила учёбу в США, на философском факультете университета Брандейса (Уолтем, штат Массачусетс). В 27 лет, получив диплом доктора философии в Йельском университете, Бенхабиб вернулась в Европу и более пятнадцати лет жила в Германии, где вела активную научную деятельность в русле последователей «Франкфуртской» философской школы. В 1991 году была приглашена на работу в Нью-Йорк, в новую школу социологических исследований — независимое научное учреждение, близкое к Колумбийскому Университету. В 1993 году перешла на должность профессора в Гарвардский университет, являясь одновременно старшим научным сотрудником Гарвадского Центра европейских исследований. С 2000 году Сейла Бенхабиб — профессор политологии и философии в Йельском университете. В настоящее время ведёт курсы политической философии университетах Амстердама и Вены. Также работает в редакционном консультативном совете по Этике & Международным отношениям. Сейла Бенхабиб является активным участником феминистского движения.
Список произведений
Автор 12 книг, среди которых:
- «Критика, нормы и утопия» (Critique, Norm and Utopia, 1986),
- «Самоопределение» (Situating the Self, 1992),
- «Трансформация гражданства» (Transformation of Citizenship, 2000),
- «Притязания культуры» (The Claims of Culture, 2002),
- «Чужестранцы, граждане, резиденты» (Aliens, Citizens, and Residents, 2004).
Под редакцией С. Бенхабиб опубликовано шесть коллективных монографий, заслужили признание специалистов её переводы на английский язык работ Ханны Арендт и Герберта Маркузе. В настоящее время публикуется в самых авторитетных европейских и американских философских, политологических и социологических журналах.
Основные идеи
В центре внимания Сейлы Бенхабиб, активно разрабатываемая современными западными социологами концепция мультикультурализма и вопросы о том, в какой мере принципы мультикультурализма противоречат либеральным основаниям западной демократии, в какой мере «притязания культур» совместимы с фундаментальными представлениями о свободе и равенстве.
Личная жизнь
C. Бенхабиб замужем за известным автором и журналистом Джиме Слипере, который является в настоящее время лектором политологии в Йельском университете.
Напишите отзыв о статье "Бенхабиб, Сейла"
Ссылки
- [www.yale.edu/polisci/people/sbenhabib.html Йельский университет]
- [en.qantara.de/webcom/show_article.php/_c-476/_nr-1224/i.html Интервью с Сейлой Бенхабиб]
- [feminism.omskreg.ru/person.html Философия феминизма]
Примечания
- ↑ [www.google.com/url?sa=t&source=web&cd=7&ved=0CEIQFjAG&url=http%3A%2F%2Fgen.lib.rus.ec%2Fget%3Fnametype%3Dorig%26md5%3Ddd13f00872da05171c8913552e976750&rct=j&q=riva%20putnam&ei=cGc5Tvv0NMXn0QGK9KDEAw&usg=AFQjCNGjQQsNBNMT3a-MCleSJWoiqAle0Q&sig2=KO4YPWnYTUSjHVeU-7uxPw&cad=rja Хиллари Патнэм «Ethics Without Ontology»]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Бенхабиб, Сейла
– Разбойники, что делают! – закричал офицер, оборачиваясь к Пьеру. Лицо старшего офицера было красно и потно, нахмуренные глаза блестели. – Беги к резервам, приводи ящики! – крикнул он, сердито обходя взглядом Пьера и обращаясь к своему солдату.– Я пойду, – сказал Пьер. Офицер, не отвечая ему, большими шагами пошел в другую сторону.
– Не стрелять… Выжидай! – кричал он.
Солдат, которому приказано было идти за зарядами, столкнулся с Пьером.
– Эх, барин, не место тебе тут, – сказал он и побежал вниз. Пьер побежал за солдатом, обходя то место, на котором сидел молоденький офицерик.
Одно, другое, третье ядро пролетало над ним, ударялось впереди, с боков, сзади. Пьер сбежал вниз. «Куда я?» – вдруг вспомнил он, уже подбегая к зеленым ящикам. Он остановился в нерешительности, идти ему назад или вперед. Вдруг страшный толчок откинул его назад, на землю. В то же мгновенье блеск большого огня осветил его, и в то же мгновенье раздался оглушающий, зазвеневший в ушах гром, треск и свист.
Пьер, очнувшись, сидел на заду, опираясь руками о землю; ящика, около которого он был, не было; только валялись зеленые обожженные доски и тряпки на выжженной траве, и лошадь, трепля обломками оглобель, проскакала от него, а другая, так же как и сам Пьер, лежала на земле и пронзительно, протяжно визжала.
Пьер, не помня себя от страха, вскочил и побежал назад на батарею, как на единственное убежище от всех ужасов, окружавших его.
В то время как Пьер входил в окоп, он заметил, что на батарее выстрелов не слышно было, но какие то люди что то делали там. Пьер не успел понять того, какие это были люди. Он увидел старшего полковника, задом к нему лежащего на валу, как будто рассматривающего что то внизу, и видел одного, замеченного им, солдата, который, прорываясь вперед от людей, державших его за руку, кричал: «Братцы!» – и видел еще что то странное.
Но он не успел еще сообразить того, что полковник был убит, что кричавший «братцы!» был пленный, что в глазах его был заколон штыком в спину другой солдат. Едва он вбежал в окоп, как худощавый, желтый, с потным лицом человек в синем мундире, со шпагой в руке, набежал на него, крича что то. Пьер, инстинктивно обороняясь от толчка, так как они, не видав, разбежались друг против друга, выставил руки и схватил этого человека (это был французский офицер) одной рукой за плечо, другой за гордо. Офицер, выпустив шпагу, схватил Пьера за шиворот.
Несколько секунд они оба испуганными глазами смотрели на чуждые друг другу лица, и оба были в недоумении о том, что они сделали и что им делать. «Я ли взят в плен или он взят в плен мною? – думал каждый из них. Но, очевидно, французский офицер более склонялся к мысли, что в плен взят он, потому что сильная рука Пьера, движимая невольным страхом, все крепче и крепче сжимала его горло. Француз что то хотел сказать, как вдруг над самой головой их низко и страшно просвистело ядро, и Пьеру показалось, что голова французского офицера оторвана: так быстро он согнул ее.
Пьер тоже нагнул голову и отпустил руки. Не думая более о том, кто кого взял в плен, француз побежал назад на батарею, а Пьер под гору, спотыкаясь на убитых и раненых, которые, казалось ему, ловят его за ноги. Но не успел он сойти вниз, как навстречу ему показались плотные толпы бегущих русских солдат, которые, падая, спотыкаясь и крича, весело и бурно бежали на батарею. (Это была та атака, которую себе приписывал Ермолов, говоря, что только его храбрости и счастью возможно было сделать этот подвиг, и та атака, в которой он будто бы кидал на курган Георгиевские кресты, бывшие у него в кармане.)
Французы, занявшие батарею, побежали. Наши войска с криками «ура» так далеко за батарею прогнали французов, что трудно было остановить их.
