Бергер, Иоганн Непомук
Поделись знанием:
Наступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву.
Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.
Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились.
| Иоганн Непомук Бергер | |
| Johann Nepomuk Berger | |
 | |
| Страны: | |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: |
17 октября 1933 (88 лет) |
| Место смерти: | |
Иоганн Непомук Бергер (нем. Johann Nepomuk Berger; 11 апреля 1845, Грац — 17 октября 1933, там же) — австрийский шахматист, шахматный теоретик и шахматный композитор. Один из основоположников и теоретиков старонемецкой школы в шахматной задаче. Основатель и председатель шахматного общества в Граце. Редактор журнала «Deutsche Schachzeitung». Автор капитального труда «Теория и практика эндшпиля». Составлял преимущественно четырёх- и многоходовые задачи.
В 1882 на турнире в Ливерпуле впервые применил способ определения мест в соревнованиях среди участников, набравших равное количество очков — так называемый коэффициент Бергера.
Выступление в соревнованиях
Победитель международного турнира в Граце (1870). Лучшие результаты в других международных соревнованиях: Нюрнберг (1883) — 4-е; Франкфурт-на-Майне (1887) — 5-6-е (с З. Таррашем); Бармен (1905) — 6-е (выиграл у Д. Яновского, Ф. Маршалла, К. Шлехтера, М. Чигорина) места.
Задачи
1.Фb4! - цугцванг,
1. … Крd5 2.Ke3+ Крd6 3.Фb8+,
1. … e4 2.Кe6+ Крd5 3.Фc5+,
1. … f4 2.Кb6+ Крe3 3.Фb2.
Книги
- Das Schachproblem und dessen kunstgerechte Darstellung, Lpz., 1884;
- Theorie und Praxis der Endspiele, Lpz., 1890;
- Katechismus des Schachspiels, Lpz., 1891 (в русском переводе: Шахматная игра, Л. 1925)
Напишите отзыв о статье "Бергер, Иоганн Непомук"
Литература
- Шахматный словарь / гл. ред. Л. Я. Абрамов; сост. Г. М. Гейлер. — М.: Физкультура и спорт, 1964. — С. 195—196. — 120 000 экз.
- Шахматы : энциклопедический словарь / гл. ред. А. Е. Карпов. — М.: Советская энциклопедия, 1990. — С. 34. — 624 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-85270-005-3.
- Helmut Roth: Der Schachkomponist. Johann Berger als Schachtheoretiker und Partiespieler, Leopold Stocker Verlag, Graz 1982. ISBN 3-7020-0419-X
- Хлубна, Фридрих: Versunkene Schätze. Problemkunst von 1891—1913, Verlag F. Chlubna, Wien 1998. ISBN 3-9500310-6-5
- Граземан, Херберт: Eines Reverends Einfall, der Geschichte machte. Das neudeutsche Schachproblem: Ursprung, Grundlagen, Grundbegriffe, Selbstverlag, Berlin 1981.
Ссылки
- [www.chessgames.com/perl/chessplayer?pid=10542 Партии Иоганна Бергера] в базе Chessgames.com (англ.)
- [www.softdecc.com/pdb/search.jsp?expression=A=%27Berger%27%20and%20FIRSTNAME=%27Johann%27 Композиции Иоганна Бергера] на PDB-сервере
Отрывок, характеризующий Бергер, Иоганн Непомук
– Господа ничего не скажут… – говорила она. Но надо было избежать подъема на лестницу, и потому раненого внесли во флигель и положили в бывшей комнате m me Schoss. Раненый этот был князь Андрей Болконский.Наступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву.
Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.
Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились.
