Чигорин, Михаил Иванович
Поделись знанием:
Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.
Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную.
«Chere comtesse, il y a si longtemps… elle a ete alitee la pauvre enfant… au bal des Razoumowsky… et la comtesse Apraksine… j'ai ete si heureuse…» [Дорогая графиня, как давно… она должна была пролежать в постеле, бедное дитя… на балу у Разумовских… и графиня Апраксина… была так счастлива…] послышались оживленные женские голоса, перебивая один другой и сливаясь с шумом платьев и передвиганием стульев. Начался тот разговор, который затевают ровно настолько, чтобы при первой паузе встать, зашуметь платьями, проговорить: «Je suis bien charmee; la sante de maman… et la comtesse Apraksine» [Я в восхищении; здоровье мамы… и графиня Апраксина] и, опять зашумев платьями, пройти в переднюю, надеть шубу или плащ и уехать. Разговор зашел о главной городской новости того времени – о болезни известного богача и красавца Екатерининского времени старого графа Безухого и о его незаконном сыне Пьере, который так неприлично вел себя на вечере у Анны Павловны Шерер.
– Я очень жалею бедного графа, – проговорила гостья, – здоровье его и так плохо, а теперь это огорченье от сына, это его убьет!
– Что такое? – спросила графиня, как будто не зная, о чем говорит гостья, хотя она раз пятнадцать уже слышала причину огорчения графа Безухого.
– Вот нынешнее воспитание! Еще за границей, – проговорила гостья, – этот молодой человек предоставлен был самому себе, и теперь в Петербурге, говорят, он такие ужасы наделал, что его с полицией выслали оттуда.
| Михаил Иванович Чигорин | |
 | |
| Страны: | |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: |
12 (25) января 1908 (57 лет) |
| Место смерти: | |
Михаи́л Ива́нович Чиго́рин (31 октября (12 ноября) 1850, Гатчина (по другим данным — Санкт-Петербург) — 12 (25) января 1908, Люблин) — русский шахматист, сильнейший шахматист России на рубеже XIX—XX веков.
Содержание
Биография
Родители: Иван Иванович Чигорин (1814—1859), выпускник пиротехнической школы при Охтинском пороховом заводе, мастер порохового дела первого разряда, затем старший мастер; Наталья Егоровна (1822—1856), по происхождению крестьянка.[1]
Родители Чигорина умерли очень рано, поэтому он воспитывался в Гатчинском сиротском институте императора Николая I, где он и научился играть в шахматы у воспитателя Шумана. В 17 лет Чигорин покинул сиротский дом (был отчислен за участие в бунте: воспитанники устроили групповое избиение директора Доливо-Добровольского за отказ принять жалобу на издевавшегося над ними воспитателя Игнациуса). В 1871 году поступил на службу писарем в Петербургскую полицию, где прослужил до 1883 года. В Петербурге, в кафе «Доминик», Чигорин часто и успешно играл в шахматы на деньги, где познакомился с Шифферсом. В 1874 году он впервые участвовал в шахматном турнире, проходившем в немецком собрании, где занял третье место, основными противниками у него были Шумов и Шифферс. В 1875 году Чигорин встретился с шахматным мастером Шимоном Винавером, после этой встречи Чигорин занялся изучением шахматной теории.
В 1879 году в Петербурге, Михаил Чигорин выиграл сильнейший турнир в России, победив в дополнительном поединке Алапина. Пять матчей Чигорин провел с Э. Шифферсом, выиграв четыре из них.
В 1881 году, в Берлине, Чигорин впервые принял участие в международном турнире. После Джозефа Блэкберна и Иоханнеса Цукерторта Чигорин разделил третье-четвертое места с Шимоном Винавером. В 1889 году Чигорин разделил первое место на шестом американском шахматном конгрессе в Нью-Йорке (результат: +27 −7 =12) с Максом Вейсом (дополнительный матч: +0 −0 =4, 2:2). В 1895 году Чигорин занял второе место на традиционном турнире в Гастингсе, опередив Ласкера, Тарраша и Стейница.
Знаменитыми стали две партии, которые Михаил Чигорин играл против Вильгельма Стейница по телеграфу между Россией и США. Обе партии выиграл Чигорин.
Дважды Чигорин играл матчи на первенство мира против Стейница. Оба матча выиграл Стейниц. Первый матч состоялся с 20 января по 24 февраля 1889 года в Гаване. Чигорин проиграл со счётом 6,5:10,5 (+6 −10 =1). Второй матч состоялся с 1 января по 28 февраля 1892 года также в Гаване. Чигорин проиграл со счётом 10,5:12,5 (+8 −10 =5).
В 1899—1901 годах Чигорин выиграл три Всероссийских турнира.
Чигорин также выиграл международный турнир в Будапеште (1896) (результат: +10 −3 =3), одолев в дополнительном матче Харузека со счётом 3:1 (+3 −1 =0), и гамбит-турнир в Вене (1903) (результат: +12 −4 =2). В начале 1890-х годов Чигорин сыграл матчи против Исидора Гунсберга (1890, +9 −9 =5) и Зигберта Тарраша (1893, +9 −9 =4). В 1903 году Чигорин выиграл небольшой матч у чемпиона мира Ласкера (+2 −1 =3), однако матч не имел спортивного значения. Он был посвящён исследованию «Гамбита Райса» — одного из вариантов Королевского гамбита, причём все партии Чигорин играл чёрными.
В России Чигорин организовывал шахматные турниры, играл в заочные шахматы, издавал журналы «Шахматный листок» (1876—1881) и «Шахматный вестник» (1891—1897), писал статьи на шахматные темы в ежедневных газетах.
В своём последнем турнире в Карлсбаде, в 1907 году, Чигорин играл неудачно и занял 17-е место.
Михаил Иванович Чигорин скончался 12(25) января 1908 года в Люблине. За месяц до начала мировой войны прах Чигорина был перевезён из Люблина в Петербург и захоронен на Новодевичьем кладбище (участок № 18).
Спортивные результаты
| Год | Город | Соревнование | + | - | = | Результат | Место |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1875 | Санкт-Петербург | Турнир в рамках гастролей Ш. А. Винавера (двухкруговой) | |||||
| 1878 | Санкт-Петербург | 1-й матч с Э. С. Шифферсом | 7 | 3 | 0 | 7 : 3 | |
| Санкт-Петербург | 2-й матч с Э. С. Шифферсом | 6 | 7 | 1 | 6,5 : 7,5 | ||
| 1878 / 79 | Санкт-Петербург | Турнир сильнейших шахматистов России | 6 | 1 | 1 | 6,5 из 8 | 1-2 |
| 1879 | Санкт-Петербург | Дополнительная партия с С. З. Алапиным | 1 | 0 | 0 | 1 из 1 | |
| Санкт-Петербург | 3-й матч с Э. С. Шифферсом | 7 | 4 | 2 | 8 : 5 | ||
| Санкт-Петербург | 1-й матч с Е. А. Шмидтом | 6 | 0 | 2 | 7 : 1 | ||
| Санкт-Петербург | 2-й матч с Е. А. Шмидтом | 4 | 2 | 0 | 4 : 2 | ||
| Санкт-Петербург | 3-й матч с Е. А. Шмидтом | 3 | 0 | 1 | 3,5 : 0,5 | ||
| 1880 | Санкт-Петербург | 4-й матч с Э. С. Шифферсом | 7 | 1 | 3 | 8,5 : 2,5 | |
| Санкт-Петербург | Матч с С. З. Алапиным | 7 | 3 | 0 | 7 : 3 | ||
| Санкт-Петербург | Турнир-гандикап | 1-2 | |||||
| Санкт-Петербург | Дополнительный матч с Э. С. Шифферсом (3 партии) | Матч проигран | |||||
| 1881 | Берлин | II Конгресс Германского шахматного союза | 10 | 5 | 1 | 10,5 из 16 | 3-4 |
| 1882 | Вена | Международный турнир | 13 | 19 | 2 | 14 из 34[2] | 12-13 |
| 1883 | Париж | Матч с Р. Ж. Арну де Ривьером | 5 | 4 | 1 | 5,5 : 4,5 | |
| Лондон | Международный турнир | 16 | 10 | 0 | 16 из 26[3][4] | 4 | |
| 1884 | Санкт-Петербург | Матч с А. В. Соловцовым | 1 | 1 | 0 | 1 : 1 | [5] |
| 1889 | Нью-Йорк | Международный турнир | 27 | 7 | 4 | 29 из 38 | 1-2 |
| Нью-Йорк | Дополнительный матч с М. Вейсом | 0 | 0 | 4 | 2 : 2 | ||
| Гавана | Матч на первенство мира с В. Стейницем | 6 | 10 | 1 | 6,5 : 10,5 | ||
| 1889 / 90 | Гавана | Матч с И. Гунсбергом | 9 | 9 | 5 | 11,5 : 11,5 | |
| 1891 / 92 | Гавана | Матч на первенство мира с В. Стейницем | 8 | 10 | 5 | 10,5 : 12,5 | |
| 1892 | Санкт-Петербург | Матч с А. А. Ашариным | |||||
| 1892 / 93 | Москва | Матч с А. А. Соловцовым | 4 | 0 | 0 | 4 : 0 | |
| 1893 | Санкт-Петербург | Консультационный турнир | |||||
| Санкт-Петербург | Матч с З. Таррашем | 9 | 9 | 4 | 11 : 11 | ||
| 1895 | Санкт-Петербург | 5-й матч с Э. С. Шифферсом | 7 | 3 | 3 | 8,5 : 4,5 | |
| Гастингс | Международный турнир | 14 | 3 | 4 | 16 из 21 | 2 | |
| 1895 / 96 | Санкт-Петербург | Международный турнир (шестикруговой) | 5 | 9 | 4 | 7 из 18 | |
| 1896 | Нюрнберг | Международный турнир | 8 | 7 | 3 | 9,5 из 18 | 9-10 |
| Будапешт | Международный турнир | 7 | 2 | 3 | 8,5 из 12 | 1-2 | |
| Будапешт | Дополнительный матч с Р. Харузеком | 3 | 1 | 0 | 3 : 1 | ||
| 1897 | Санкт-Петербург | 6-й матч с Э. С. Шифферсом | 7 | 1 | 6 | 10 : 4 | |
| Берлин | Международный турнир | 8 | 6 | 5 | 10,5 из 19 | 10 | |
| 1898 | Вена | Международный турнир | 17 | 13 | 6 | 20 из 36 | 6-7 |
| Кельн | XI Конгресс Германского шахматного союза | 9 | 3 | 3 | 10,5 из 15 | 2-4 | |
| 1899 | Москва | Всероссийский турнир | 12 | 1 | 0 | 12 из 13[6] | 1 |
| Лондон | Международный турнир | 14 | 10 | 4 | 16 из 28[7] | 7 | |
| 1900 | Санкт-Петербург | Турнир сильнейших шахматистов города | |||||
| Париж | Международный турнир | 9 | 4 | 3 | 10,5 из 16[8] | 6 | |
| 1900 / 01 | Москва | Всероссийский турнир | 16 | 0 | 1 | 16,5 из 17 | 1 |
| 1901 | Монте-Карло | 1-й международный турнир | 8 | 3 | 2 (4) | 9 из 13[9] | 3-4 |
| 1902 | Монте-Карло | Международный турнир | 11 | 7 | 1 (3) | 11,5 из 19[9] | 8 |
| Санкт-Петербург | Турнир сильнейших шахматистов города | ||||||
| Ганновер | XIII Конгресс Германского шахматного союза | 6 | 5 | 6 | 9 из 17 | 7 | |
| 1903 | Вена | Тематический международный турнир (по королевскому гамбиту) | 11 | 3 | 4 | 13 из 18 | 1 |
| Брайтон | Тематический матч с Эм. Ласкером (по варианту Райса в королевском гамбите) | 2 | 1 | 3 | 3,5 : 2,5 | ||
| Киев | Всероссийский турнир | 14 | 2 | 2 | 15 из 18[10] | 1 | |
| 1904 | Кембридж-Спрингс | Международный турнир | 6 | 6 | 3 | 7,5 из 15 | 6-7 |
| Санкт-Петербург | Турнир сильнейших шахматистов города | ||||||
| 1905 | Санкт-Петербург | Тематический турнир (двухкруговой; по варианту Райса в королевском гамбите) | 12 | 2 | 0 | 12 из 14 | 1 |
| Остенде | Международный турнир | 3 | 16 | 7 | 6,5 из 26 | 13 | |
| Бармен | Международный турнир | 4 | 5 | 6 | 7 из 15 | 7-10 | |
| 1905 / 06 | Санкт-Петербург | Всероссийский турнир | 1 (2) | 3 (2) | 0 | 1 из 4 (2 из 4?) | ----[11] |
| 1906 | Лодзь | Матч с Г. С. Сальве | 7 | 5 | 3 | 8,5 : 6,5 | |
| Лодзь | Турнир мастеров (трехкруговой) | 5 | 3 | 1 | 5,5 из 9 | 2 | |
| Остенде | Международный турнир (1-й круг) | 3 | 4 | 2 | 4 из 9 | ||
| (2-й круг) | 1 | 2 | 3 | 2,5 из 6 | |||
| (общий результат) | 4 | 6 | 5 | 6,5 из 15 | |||
| Нюрнберг | XV Конгресс Германского шахматного союза | 8 | 4 | 4 | 10 из 16 | 5 | |
| Санкт-Петербург | Турнир Петербургского шахматного собрания (четырехкруговой) | 6 | 3 | 3 | 7,5 из 12 | 2 | |
| 1907 | Москва | Показательный турнир (двухкруговой) | 6 из 8 | 1 | |||
| Остенде | Международный турнир (четырехкруговой «турнир чемпионов») | 1 | 12 | 7 | 4,5 из 20 | 6 | |
| Карлсбад | Международный турнир | 6 | 11 | 3 | 7,5 из 20 | 16-18 | |
| СОРЕВНОВАНИЯ ПО ПЕРЕПИСКЕ | |||||||
| 1882 | Матч с Гельвигом | 2 | 0 | 0 | 2 : 0 | ||
| 1884 — 1885 | Турнир журнала «Всемирная иллюстрация» | 20 | 0 | 2 | 21 из 22 | 1 | |
| 1886 — 1887 | Матч Санкт-Петербург — Лондон (по консультации,
Чигорин — капитан команды Петербурга) |
2 | 0 | 0 | 2 : 0 | ||
| 1890 | Матч с А. А. Марковым | 2 | 1 | 1 | 2,5 : 1,5 | [12] | |
| 1890 — 1891 | Матч по телеграфу с В. Стейницем | 2 | 0 | 0 | 2 : 0 | ||
| 1894 — 1895 | Матч Санкт-Петербург — Париж (по консультации,
Чигорин — капитан команды Петербурга) |
1 | 1 | 0 | 1 : 1 | ||
| 1897 — 1898 | Матч Санкт-Петербург — Вена (по консультации,
Чигорин — капитан команды Петербурга) |
||||||
| 1899 | 2-й турнир газеты «Новое время» | ||||||
| 1899 — 1900 | 4-й турнир газеты «Новое время» | ||||||
| 1900 — 1901 | 5-й турнир газеты «Новое время» | ||||||
| 1901 | 6-й турнир газеты «Новое время» | ||||||
| 1901 — 1902 | 8-й турнир газеты «Новое время» |
Заслуги
Михаил Чигорин считается одним из основоположников русской шахматной школы. Чигорин внёс большой вклад в теорию шахматных дебютов. Много дебютных вариантов носят имя Чигорина.
Среди них — вариант в Ферзевом гамбите, который называется «Защита Чигорина»:
- 1. d2-d4 d7-d5 2. c2-c4 Кb8-c6…
Вариант Чигорина в Испанской партии:
- 1.e2-e4 e7-e5 2.Кg1-f3 Кb8-c6 3.Сf1-b5 a7-a6 4.Сb5-a4 Кg8-f6 5.0-0 Сf8-e7 6.Лf1-e1 b7-b5 7.Сa4-b3 d7-d6 8.c2-c3 Кc6-a5 (или 8…0-0 9.h2-h3 Кc6-a5)
Вариант Чигорина во Французской защите:
- 1.e2-e4 e7-e6 2.Фd1-e2
Вариант Чигорина в Славянской защите:
- 1.d2-d4 d7-d5 2.c2-c4 c7-c6 3.Кg1-f3 Кg8-f6 4.Кb1-c3 e7-e6 5.e2-e3 Кb8-d7 6.Сf1-d3 Сf8-d6.
Память
- В 1958 году была выпущена почтовая марка СССР, посвященная Чигорину.
- В 2000 году Банк России выпустил серебряную монету номиналом 2 рубля к 150-летию со дня рождения М. И. Чигорина.
- Шахматный клуб в Санкт-Петербурге на Большой Конюшенной ул., дом 25 носит имя Чигорина.
- Регулярно проводится шахматный турнир памяти Михаила Ивановича Чигорина — «Мемориал Чигорина».
- В Киеве есть улица Чигорина.
- В Казани есть улица Чигорина.
- В Новосибирске так же есть улица Чигорина.
- В Нижнем Новгороде есть переулок Чигорина.[13]
- На здании бывшего Сиротского института в Гатчине установлена мемориальная доска.
- Шахматисты всех стран, выигравшие хотя бы одну партию у чемпиона мира в официальном соревновании с классическим контролем, объединены в символический клуб Михаила Чигорина.
Адреса
- 1859—1868 — Гатчинский сиротский институт — Гатчина, проспект 25-го Октября, 2;
- 1901—1907 — доходный дом — 9-я Рота, 15.[14] (ныне 9-я Красноармейская улица)
- Gatchina. Sirotsky institut. Memorial table 4.jpg
Мемориальная доска на здании бывшего Сиротского института в Гатчине
- Chigorin Memorial plate.jpg
Мемориальная доска на 9-ой Красноармейской улице.
Напишите отзыв о статье "Чигорин, Михаил Иванович"
Примечания
- ↑ Юдович М.М. Михаил Чигорин: Жизнь и творчество. — М.: Сов. Россия, 1985. — С. 3 - 4.
- ↑ Включая очко от выбывшего из турнира Й. Ноа. .
- ↑ Включая очко от выбывшего из турнира А. Скипуорта. .
- ↑ Ничьи переигрывались. Засчитывалась только третья ничья. Чигорин переиграл 6 ничейных партий (одну дважды), из которых 4 выиграл, 2 проиграл. .
- ↑ Соловцов не смог продолжить матч по личным обстоятельствам. Комитет матча присудил общую победу Чигорину. .
- ↑ Включая два очка от выбывших из турнира Н.Е. Калинского и П. Перваго. .
- ↑ Включая очко от выбывшего из турнира Р. Тейхмана. .
- ↑ Ничьи переигрывались с переменой цвета фигур. Одну из переигровок Чигорин выиграл, остальные закончились повторными ничьими. .
- ↑ 1 2 По условиям турнира, в случае ничьей участникам засчитывалось по 0,25 очка. Затем они играли (с переменой цвета) вторую партию, победитель которой получал еще 0,5 очка. В случае повторной ничьей участники получали еще по 0,25 очка. .
- ↑ Включая очко от не явившегося на игру Ф.И. Дуз-Хотимирского. .
- ↑ В четвертом туре Чигорин выиграл у С.К. Избинского, но судейская коллегия засчитала ему поражение из-за мнимой просрочки времени. В знак протеста Чигорин вышел из турнира. Подробнее: Юдович М.М. Михаил Чигорин: Жизнь и творчество. — М.: Сов. Россия, 1985. — С. 201 - 202.
- ↑ Гродзенский С.Я. Шахматы в жизни ученых. — М.: Наука, 1983. — С. 45 - 46.
- ↑ Улицы города Горького: Справочник / Сост. Т.И. Пелевина. — Горький: Волго-Вятское кн. изд-во, 1983. — С. 124.
- ↑ Алфавитный указатель жителей С.Петербурга, Кронштадта, Царского Села, Павловска, Гатчины и Петергофа // Весь Петербург: Адресная и справочная книга г. С.-Петербурга на 1902—1908 гг.
Литература
- Васюков Е. А. и др. Михаил Чигорин. М.: ФиС, 1972. — 311 с. — (Выдающиеся шахматисты мира).
- Панов В. Н. Рыцарь бедный : Документальное повествование о великом русском шахматисте М. И. Чигорине. М.: Сов. Россия, 1968. — 335 с.
- Панов В. Н. Михаил Иванович Чигорин, его друзья, соперники и враги. М.: ФиС, 1963. — 156 с. — (Замечательные спортсмены нашей Родины).
- Морозевич А. Барский В. Защита Чигорина по Морозевичу. — М.: Русский Шахматный Дом / Russian Chess House, 2007. — 240 с.
- Юдович М. М. Михаил Чигорин: Жизнь и творчество. — М.: Сов. Россия, 1985. — 208 с. — (Шахматное искусство).
- Кентлер А. Р. Штрихи к биографии М. И. Чигорина. — СПб.: «Шахматный Петербург» (Чигоринский сборник), 2000. e3e5.com/article.php?id=1548
Ссылки
- [www.chessgames.com/perl/chessplayer?pid=10016 Партии Михаила Чигорина] в базе Chessgames.com (англ.)
- Шмачков Л. [www.sovsport.ru/gazeta/article-item/113534 Михаил Чигорин. Первый профессионал] // Советский спорт. — 29 мая 2003. — Вып. 95 (16052).
- [www.wtharvey.com/chig.html 25 шахматных задач, основанных на партиях Чигорин англ. ]
| ||||||
Отрывок, характеризующий Чигорин, Михаил Иванович
Но тотчас же он вспомнил данное князю Андрею честное слово не бывать у Курагина. Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет или случится с ним что нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили к Пьеру. Он поехал к Курагину.Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.
Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную.
«Chere comtesse, il y a si longtemps… elle a ete alitee la pauvre enfant… au bal des Razoumowsky… et la comtesse Apraksine… j'ai ete si heureuse…» [Дорогая графиня, как давно… она должна была пролежать в постеле, бедное дитя… на балу у Разумовских… и графиня Апраксина… была так счастлива…] послышались оживленные женские голоса, перебивая один другой и сливаясь с шумом платьев и передвиганием стульев. Начался тот разговор, который затевают ровно настолько, чтобы при первой паузе встать, зашуметь платьями, проговорить: «Je suis bien charmee; la sante de maman… et la comtesse Apraksine» [Я в восхищении; здоровье мамы… и графиня Апраксина] и, опять зашумев платьями, пройти в переднюю, надеть шубу или плащ и уехать. Разговор зашел о главной городской новости того времени – о болезни известного богача и красавца Екатерининского времени старого графа Безухого и о его незаконном сыне Пьере, который так неприлично вел себя на вечере у Анны Павловны Шерер.
– Я очень жалею бедного графа, – проговорила гостья, – здоровье его и так плохо, а теперь это огорченье от сына, это его убьет!
– Что такое? – спросила графиня, как будто не зная, о чем говорит гостья, хотя она раз пятнадцать уже слышала причину огорчения графа Безухого.
– Вот нынешнее воспитание! Еще за границей, – проговорила гостья, – этот молодой человек предоставлен был самому себе, и теперь в Петербурге, говорят, он такие ужасы наделал, что его с полицией выслали оттуда.
