Берёзов, Темирболат Темболатович

Темирболат Берёзов
Дата рождения:	19 октября 1924(1924-10-19)
Место рождения:	селение Джимара, Казбекский район, Грузинская ССР, СССР
Дата смерти:	10 марта 2014(2014-03-10) (89 лет)
Место смерти:	Москва, Российская Федерация
Страна:	СССР СССР → Россия Россия
Научная сфера:	биохимия, онкология
Место работы:	Российский университет дружбы народов
Учёная степень:	доктор медицинских наук
Учёное звание:	профессор; академик АМН СССР
Альма-матер:	Северо-Осетинский государственный медицинский институт
Награды и премии:

Темирбола́т Тембола́тович Берё́зов (осет. Берозты Темболаты фырт Темырболат; 19 октября 1924, с. Джимара, Грузинская ССР, СССР — 10 марта 2014, Москва, Российская Федерация) — советский и российский учёный-биохимик, онколог, публицист, доктор медицинских наук (1964), профессор.

Академик АМН СССР (1984; член-корреспондент 1978). Заслуженный деятель науки РФ (1999). Лауреат премии Правительства РФ (2001).

Биография

Участник Великой Отечественной войны. В 1949 г. окончил Северо-Осетинский государственный медицинский институт.

• 1949—1950 гг. — старший лаборант кафедры патологической анатомии института,
• 1950—1953 гг. — аспирант Института биологической и медицинской химии Академии медицинских наук СССР,
• 1953 г. — защищает кандидатскую диссертацию по теме «Обмен L- и D-аминокислот при авитаминозе В6»,
• 1953—1961 гг. — ассистент,
• 1961—1962 гг. — доцент кафедры биохимии Первого Московского медицинского института Минздрава СССР,
• 1962—1996 гг. — основатель и первый заведующий кафедрой биохимии медицинского факультета Университета дружбы народов имени П. Лумумбы,
• 1964 г. — защитил докторскую диссертацию по теме «Обмен аминокислот в нормальных тканях и злокачественных опухолях».

С 1996 г. — профессор кафедры биохимии РУДН

Скончался 10 марта 2014 года в Москве. Похоронен на Аллее Славы в г. Владикавказ.

Научная деятельность

Действительный член АМН СССР (1984), в 1980—1996 гг. — заместитель академика-секретаря, с 1996 г. — член бюро отделения медико-биологических наук РАМН.

Являлся вице-президентом Всесоюзного (Российского) биохимического общества (1968—2002), членом Экспертной комиссии ВАК СССР по биохимии (1969—1990), членом Международной ассоциации по проблемам витамина В6 и пиридоксалевого катализа (1983—1995). Входил в состав редколлегий журналов «Вопросы медицинской химии» (1984), «Вопросы биологической, медицинской и фармацевтической химии» (1997), «Вестник РАМН» (1990); международных журналов «Biochemical Education» (1990—1999) и «Eastern Medical Journal» (1994—2001).

Обладатель 30 авторских свидетельств, 3 патентов на изобретения, под его руководством и при консультировании защищены 40 кандидатских и 22 докторских диссертации.

Основные научные исследования посвящены молекулярным основам злокачественного роста, в частности, с особенностями обмена аминокислот и полиаминов в злокачественных опухолях человека и животных, определением механизмов регуляции активности и синтеза ферментов, катализирующих многообразие превращений аминокислот и полиаминов.

Ученым выдвинута и экспериментально обоснована гипотеза о существовании обратной зависимости между скоростью роста клеток опухоли и активностью ключевых ферментов (глутаматдегидрогеназы, аминотрансферазы), участвующих в распаде незаменимых факторов роста (аминокислот, полиаминов).

• Выяснены и определены особенности молекулярных механизмов регуляции синтеза и активности ряда важных ферментов азотистого обмена (серин/треониндегидратазы, аспарагинсинтетазы, ферментов, катализирующих биосинтез и распад полиаминов и др.) в разнообразных типах опухолей человека и животных.
• Получены доказательства, что лейкозные клетки человека при лимфолейкозе теряют способность синтеза абсолютно необходимого (эссенциального) для роста аспарагина, в то же время эти клетки приобретают новое свойство, не открытое в здоровых клетках крови — способность биосинтеза аспарагина путём реакций трансаминирования.
• Экспериментально установлено, что в процессе химического (диэтилнитрозаминового) карценогенеза ткани печени накопление (аккумулирование) полиаминов (путресцина, спермина, спермидина) в клетках печени обусловлено в большей степени утратой клетками активности катаболического фермента диамин-(полиамин)оксидазы, а не резким повышением активности ключевого фермента синтеза полиаминов — орнитиндекарбоксилазы.
• Разработаны ферментные диагностические тесты сыворотки крови (в частности, трансаминазы, g-глутамилтрансферазы и др.), которые защищены авторскими свидетельствами на изобретения.

На базе проведенных исследований был предложен оригинальный биохимический принцип создания противоопухолевых лекарственных средств бактериальной природы; он основан на разной чувствительности нормальных и опухолевых (преимущественно злокачественных) клеток к недостатку незаменимых факторов роста — аминокислот. Ученым совместно с коллегами разработаны технология и оригинальные методы выделения и очистки трех бактериальных ферментов: метионин-g-лиазы, глутамин(аспарагин)азы и лизин-a-оксидазы; получены экспериментальные доказательства антиопухолевого действия всех трех ферментов и антиметастатического действия лизин-a-оксидазы (в опытах in vitro и in vivo). Эти результаты открывают перспективы создания новых отечественных противоопухолевых препаратов.

Научные работы

Автор более 10 учебных пособий, учебника «Биологическая химия», подготовленного совместно с членом-корреспондентом АМН СССР Б. Ф. Коровкиным и являющегося базовым учебником по биохимии для медицинских вузов страны. За создание этого учебника, который выдержал три издания (1982, 1990, 1998) и был переведен издательством «Мир» на английский язык, Т. Т. Березов в 1994 году отмечен премией и золотой медалью имени Н. И. Пирогова президиума РАМН, а в 2001 году — премией Правительства Российской Федерации в области науки и техники.

Среди основных научных публикаций:

• «Обмен аминокислот нормальных тканей и злокачественных опухолей» (1969),
• «Патология аминокислотного обмена» (1969),
• «Особенности обмена аминокислот злокачественных опухолей» (1970),
• «Энзимопатология опухолей» (1970),
• «Метаболизм аминокислот и злокачественный рост» (1982),
• «Биосинтез аспарагина и опухолевый рост» (1982),
• «Ферментная терапия опухолей» (1984),
• «Биохимические основы энзимотерапии опухолей» (1989),
• «Орнитиндекарбоксилаза и злокачественный рост» (1993),
• «От энзимологии канцерогенеза к инженерной энзимологии» (1995),
• «L-лизин-a-оксидаза: физико-химические и биологические свойства» (2002).

Награды и звания

• Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени (2005)
• Орден Трудового Красного Знамени (1984)
• Орден «Знак Почёта»
• Орден Дружбы народов (1994)
• Заслуженный деятель науки Российской Федерации (1999)
• Премия Правительства Российской Федерации в области науки и техники (2001)
• Премия имени академика В. С. Гулевича президиума АМН СССР (1987) — за цикл научных работ в области энзимотерапии опухолей
• Премия Министерства высшего образования СССР (1989) — за лучшую научно-исследовательскую работу в области медицинской энзимологии.
• Медали

Источники

• www.noar.ru/news/full/obshestvo1/Ne-stalo-Temirbolata-Tembolatovicha-Berezova/
• Темирболату Темболатовичу БЕРЕЗОВУ — 85 лет//Вестник Владикавказского научного центра, том 9, № 4, 2009

Отрывок, характеризующий Берёзов, Темирболат Темболатович

Чувство это готовности на все, нравственной подобранности еще более поддерживалось в Пьере тем высоким мнением, которое, вскоре по его вступлении в балаган, установилось о нем между его товарищами. Пьер с своим знанием языков, с тем уважением, которое ему оказывали французы, с своей простотой, отдававший все, что у него просили (он получал офицерские три рубля в неделю), с своей силой, которую он показал солдатам, вдавливая гвозди в стену балагана, с кротостью, которую он выказывал в обращении с товарищами, с своей непонятной для них способностью сидеть неподвижно и, ничего не делая, думать, представлялся солдатам несколько таинственным и высшим существом. Те самые свойства его, которые в том свете, в котором он жил прежде, были для него если не вредны, то стеснительны – его сила, пренебрежение к удобствам жизни, рассеянность, простота, – здесь, между этими людьми, давали ему положение почти героя. И Пьер чувствовал, что этот взгляд обязывал его.


В ночь с 6 го на 7 е октября началось движение выступавших французов: ломались кухни, балаганы, укладывались повозки и двигались войска и обозы.
В семь часов утра конвой французов, в походной форме, в киверах, с ружьями, ранцами и огромными мешками, стоял перед балаганами, и французский оживленный говор, пересыпаемый ругательствами, перекатывался по всей линии.
В балагане все были готовы, одеты, подпоясаны, обуты и ждали только приказания выходить. Больной солдат Соколов, бледный, худой, с синими кругами вокруг глаз, один, не обутый и не одетый, сидел на своем месте и выкатившимися от худобы глазами вопросительно смотрел на не обращавших на него внимания товарищей и негромко и равномерно стонал. Видимо, не столько страдания – он был болен кровавым поносом, – сколько страх и горе оставаться одному заставляли его стонать.
Пьер, обутый в башмаки, сшитые для него Каратаевым из цибика, который принес француз для подшивки себе подошв, подпоясанный веревкою, подошел к больному и присел перед ним на корточки.
– Что ж, Соколов, они ведь не совсем уходят! У них тут гошпиталь. Может, тебе еще лучше нашего будет, – сказал Пьер.
– О господи! О смерть моя! О господи! – громче застонал солдат.
– Да я сейчас еще спрошу их, – сказал Пьер и, поднявшись, пошел к двери балагана. В то время как Пьер подходил к двери, снаружи подходил с двумя солдатами тот капрал, который вчера угощал Пьера трубкой. И капрал и солдаты были в походной форме, в ранцах и киверах с застегнутыми чешуями, изменявшими их знакомые лица.
Капрал шел к двери с тем, чтобы, по приказанию начальства, затворить ее. Перед выпуском надо было пересчитать пленных.
– Caporal, que fera t on du malade?.. [Капрал, что с больным делать?..] – начал Пьер; но в ту минуту, как он говорил это, он усумнился, тот ли это знакомый его капрал или другой, неизвестный человек: так непохож был на себя капрал в эту минуту. Кроме того, в ту минуту, как Пьер говорил это, с двух сторон вдруг послышался треск барабанов. Капрал нахмурился на слова Пьера и, проговорив бессмысленное ругательство, захлопнул дверь. В балагане стало полутемно; с двух сторон резко трещали барабаны, заглушая стоны больного.
«Вот оно!.. Опять оно!» – сказал себе Пьер, и невольный холод пробежал по его спине. В измененном лице капрала, в звуке его голоса, в возбуждающем и заглушающем треске барабанов Пьер узнал ту таинственную, безучастную силу, которая заставляла людей против своей воли умерщвлять себе подобных, ту силу, действие которой он видел во время казни. Бояться, стараться избегать этой силы, обращаться с просьбами или увещаниями к людям, которые служили орудиями ее, было бесполезно. Это знал теперь Пьер. Надо было ждать и терпеть. Пьер не подошел больше к больному и не оглянулся на него. Он, молча, нахмурившись, стоял у двери балагана.
Когда двери балагана отворились и пленные, как стадо баранов, давя друг друга, затеснились в выходе, Пьер пробился вперед их и подошел к тому самому капитану, который, по уверению капрала, готов был все сделать для Пьера. Капитан тоже был в походной форме, и из холодного лица его смотрело тоже «оно», которое Пьер узнал в словах капрала и в треске барабанов.
– Filez, filez, [Проходите, проходите.] – приговаривал капитан, строго хмурясь и глядя на толпившихся мимо него пленных. Пьер знал, что его попытка будет напрасна, но подошел к нему.
– Eh bien, qu'est ce qu'il y a? [Ну, что еще?] – холодно оглянувшись, как бы не узнав, сказал офицер. Пьер сказал про больного.
– Il pourra marcher, que diable! – сказал капитан. – Filez, filez, [Он пойдет, черт возьми! Проходите, проходите] – продолжал он приговаривать, не глядя на Пьера.
– Mais non, il est a l'agonie… [Да нет же, он умирает…] – начал было Пьер.
– Voulez vous bien?! [Пойди ты к…] – злобно нахмурившись, крикнул капитан.
Драм да да дам, дам, дам, трещали барабаны. И Пьер понял, что таинственная сила уже вполне овладела этими людьми и что теперь говорить еще что нибудь было бесполезно.
Пленных офицеров отделили от солдат и велели им идти впереди. Офицеров, в числе которых был Пьер, было человек тридцать, солдатов человек триста.
Пленные офицеры, выпущенные из других балаганов, были все чужие, были гораздо лучше одеты, чем Пьер, и смотрели на него, в его обуви, с недоверчивостью и отчужденностью. Недалеко от Пьера шел, видимо, пользующийся общим уважением своих товарищей пленных, толстый майор в казанском халате, подпоясанный полотенцем, с пухлым, желтым, сердитым лицом. Он одну руку с кисетом держал за пазухой, другою опирался на чубук. Майор, пыхтя и отдуваясь, ворчал и сердился на всех за то, что ему казалось, что его толкают и что все торопятся, когда торопиться некуда, все чему то удивляются, когда ни в чем ничего нет удивительного. Другой, маленький худой офицер, со всеми заговаривал, делая предположения о том, куда их ведут теперь и как далеко они успеют пройти нынешний день. Чиновник, в валеных сапогах и комиссариатской форме, забегал с разных сторон и высматривал сгоревшую Москву, громко сообщая свои наблюдения о том, что сгорело и какая была та или эта видневшаяся часть Москвы. Третий офицер, польского происхождения по акценту, спорил с комиссариатским чиновником, доказывая ему, что он ошибался в определении кварталов Москвы.
– О чем спорите? – сердито говорил майор. – Николы ли, Власа ли, все одно; видите, все сгорело, ну и конец… Что толкаетесь то, разве дороги мало, – обратился он сердито к шедшему сзади и вовсе не толкавшему его.
– Ай, ай, ай, что наделали! – слышались, однако, то с той, то с другой стороны голоса пленных, оглядывающих пожарища. – И Замоскворечье то, и Зубово, и в Кремле то, смотрите, половины нет… Да я вам говорил, что все Замоскворечье, вон так и есть.
– Ну, знаете, что сгорело, ну о чем же толковать! – говорил майор.
Проходя через Хамовники (один из немногих несгоревших кварталов Москвы) мимо церкви, вся толпа пленных вдруг пожалась к одной стороне, и послышались восклицания ужаса и омерзения.
– Ишь мерзавцы! То то нехристи! Да мертвый, мертвый и есть… Вымазали чем то.
Пьер тоже подвинулся к церкви, у которой было то, что вызывало восклицания, и смутно увидал что то, прислоненное к ограде церкви. Из слов товарищей, видевших лучше его, он узнал, что это что то был труп человека, поставленный стоймя у ограды и вымазанный в лице сажей…
– Marchez, sacre nom… Filez… trente mille diables… [Иди! иди! Черти! Дьяволы!] – послышались ругательства конвойных, и французские солдаты с новым озлоблением разогнали тесаками толпу пленных, смотревшую на мертвого человека.


По переулкам Хамовников пленные шли одни с своим конвоем и повозками и фурами, принадлежавшими конвойным и ехавшими сзади; но, выйдя к провиантским магазинам, они попали в середину огромного, тесно двигавшегося артиллерийского обоза, перемешанного с частными повозками.
У самого моста все остановились, дожидаясь того, чтобы продвинулись ехавшие впереди. С моста пленным открылись сзади и впереди бесконечные ряды других двигавшихся обозов. Направо, там, где загибалась Калужская дорога мимо Нескучного, пропадая вдали, тянулись бесконечные ряды войск и обозов. Это были вышедшие прежде всех войска корпуса Богарне; назади, по набережной и через Каменный мост, тянулись войска и обозы Нея.