Битва под Олькениками
| Битва под Олькениками | |||
| Основной конфликт: Гражданская война 1696—1702 годов в Великом княжестве Литовском | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место |
Олькеники (ныне — Валькининкай, Литва), Великое княжество Литовское | ||
| Итог |
победа антисапегской коалиции | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Битва под Олькениками — произошла 18 ноября 1700 года во время Гражданской войны в Великом княжестве Литовском (так называемой «Домашней войны»), в ходе которой Сапеги потерпели поражение и утратили своё доминирующее влияние в ВКЛ.
Содержание
Предыстория
Доминирующее положение Сапег в ВКЛ, сложившееся в конце XVII века, оспаривали другие влиятельные роды великого княжества, в частности Огинские, Пацы, Вишневецкие.
Избранный в 1697 году новый король Речи Посполитой Август II решил использовать разногласия в среде великолитовских магнатов для усиления своей власти.
В апреле 1700 года в Вильно произошёл инцидент, когда сторонники Сапег, желая убить своего ярого противника витебского каштеляна Михаила Коцелла, ошиблись и обстреляли и ранили двух представителей влиятельного рода Вишневецких: Михаила Сервация и Януша Вишневецких.
Возобновление боевых действий стало неизбежным.
Ход сражения
Обе армии встретились неподалеку от современного городка Валькининкай южнее Вильно. Попытка епископа Бжостовского примирить стороны была безуспешной.
Численное преимущество было на стороне шляхты: «посполитое рушение» (ополчение) могло противопоставить Сапегам наёмную валашскую кавалерию и многочисленные шляхетские хоругви.
Сапеги имели в своих частях профессиональную пехоту, артиллерию, рейтаров и татарскую конницу.
Позиция, выбранная М. С. Вишневецким для сражения, имела то преимущество, что скрывала за лесом передвижение основной массы войск, что позволило Г. А. Огинскому начать движение своего отряда в тыл армии Сапег. После ожесточенного сражения между отрядами пехоты в центре позиций противников армия Сапег начала отступать.
Насколько успел Огинский завершить манёвр по окружению войска Сапег к кульминационному моменту сражения, сказать трудно, но почти все лидеры армии Сапег покинули поле боя. Лишённая командования, армия Сапег стала отступать и в конечном итоге обратилась в бегство.
С горсткой приближенных на поле боя остался сын гетмана Сапеги конюший ВКЛ Михаил Сапега. Окруженный врагами, он сдался Михаилу Вишневецкому и с почетом был препровожден в Бернардинскую обитель в Валькининкай.
Утром следующего дня пленники (включая М. Сапегу) были казнены ворвавшейся в обитель шляхтой.
Последствия
Поражение Сапег под Олькениками стало основным событием Гражданской войны 1697—1702 годов. Сапеги и их ближайшее окружение бежали в Пруссию.
В начавшейся вскоре войне против Швеции они приняли сторону Карла XII и способствовали избранию нового короля Речи Посполитой Станислава Лещинского.
Напишите отзыв о статье "Битва под Олькениками"
Ссылки
- [ru.delfi.lt/vkl/history/domashnyaya-vojna-i-izgnanie-sapeg.d?id=59844369 Домашняя война и изгнание Сапег.]
- [www.plewako.pl/SlownikGeograficzny/Lejpuny_17001118.htm Starożytna Polska. Pod względem Historycznym, Jeograficznym i Statystycznym. — Warszawa. 1844.]
Отрывок, характеризующий Битва под Олькениками
Маленькая княгиня не слыхала или не хотела слышать его слов. Она молчала и казалась смущенною. Князь спросил ее об отце, и княгиня заговорила и улыбнулась. Он спросил ее об общих знакомых: княгиня еще более оживилась и стала рассказывать, передавая князю поклоны и городские сплетни.– La comtesse Apraksine, la pauvre, a perdu son Mariei, et elle a pleure les larmes de ses yeux, [Княгиня Апраксина, бедняжка, потеряла своего мужа и выплакала все глаза свои,] – говорила она, всё более и более оживляясь.
По мере того как она оживлялась, князь всё строже и строже смотрел на нее и вдруг, как будто достаточно изучив ее и составив себе ясное о ней понятие, отвернулся от нее и обратился к Михайлу Ивановичу.
– Ну, что, Михайла Иванович, Буонапарте то нашему плохо приходится. Как мне князь Андрей (он всегда так называл сына в третьем лице) порассказал, какие на него силы собираются! А мы с вами всё его пустым человеком считали.
Михаил Иванович, решительно не знавший, когда это мы с вами говорили такие слова о Бонапарте, но понимавший, что он был нужен для вступления в любимый разговор, удивленно взглянул на молодого князя, сам не зная, что из этого выйдет.
– Он у меня тактик великий! – сказал князь сыну, указывая на архитектора.
И разговор зашел опять о войне, о Бонапарте и нынешних генералах и государственных людях. Старый князь, казалось, был убежден не только в том, что все теперешние деятели были мальчишки, не смыслившие и азбуки военного и государственного дела, и что Бонапарте был ничтожный французишка, имевший успех только потому, что уже не было Потемкиных и Суворовых противопоставить ему; но он был убежден даже, что никаких политических затруднений не было в Европе, не было и войны, а была какая то кукольная комедия, в которую играли нынешние люди, притворяясь, что делают дело. Князь Андрей весело выдерживал насмешки отца над новыми людьми и с видимою радостью вызывал отца на разговор и слушал его.
– Всё кажется хорошим, что было прежде, – сказал он, – а разве тот же Суворов не попался в ловушку, которую ему поставил Моро, и не умел из нее выпутаться?
– Это кто тебе сказал? Кто сказал? – крикнул князь. – Суворов! – И он отбросил тарелку, которую живо подхватил Тихон. – Суворов!… Подумавши, князь Андрей. Два: Фридрих и Суворов… Моро! Моро был бы в плену, коли бы у Суворова руки свободны были; а у него на руках сидели хофс кригс вурст шнапс рат. Ему чорт не рад. Вот пойдете, эти хофс кригс вурст раты узнаете! Суворов с ними не сладил, так уж где ж Михайле Кутузову сладить? Нет, дружок, – продолжал он, – вам с своими генералами против Бонапарте не обойтись; надо французов взять, чтобы своя своих не познаша и своя своих побиваша. Немца Палена в Новый Йорк, в Америку, за французом Моро послали, – сказал он, намекая на приглашение, которое в этом году было сделано Моро вступить в русскую службу. – Чудеса!… Что Потемкины, Суворовы, Орловы разве немцы были? Нет, брат, либо там вы все с ума сошли, либо я из ума выжил. Дай вам Бог, а мы посмотрим. Бонапарте у них стал полководец великий! Гм!…
– Я ничего не говорю, чтобы все распоряжения были хороши, – сказал князь Андрей, – только я не могу понять, как вы можете так судить о Бонапарте. Смейтесь, как хотите, а Бонапарте всё таки великий полководец!
– Михайла Иванович! – закричал старый князь архитектору, который, занявшись жарким, надеялся, что про него забыли. – Я вам говорил, что Бонапарте великий тактик? Вон и он говорит.
– Как же, ваше сиятельство, – отвечал архитектор.
Князь опять засмеялся своим холодным смехом.
