Бобриков, Николай Николаевич

Николай Николаевич Бобриков
Дата рождения	2 августа 1882(1882-08-02)
Дата смерти	2 февраля 1956(1956-02-02) (73 года)
Место смерти	Париж, Франция
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Род войск	Гвардия, Генштаб
Годы службы	1899—1920
Звание	полковник
Сражения/войны	Первая мировая война, Гражданская война
Награды и премии	ГО 3-й ст. 3-й ст.

Никола́й Никола́евич Бо́бриков (2 августа 1882 — 2 февраля 1956, Париж) — русский офицер, герой Первой мировой войны.

Биография

Из дворян. Сын финляндского генерал-губернатора Николая Ивановича Бобрикова, убитого финским террористом в 1904 году.

По окончании Пажеского корпуса в 1901 году, выпущен был корнетом в лейб-гвардии Конный полк.

Чины: поручик (1905), штабс-ротмистр (1908), ротмистр (1912), полковник (1914).

В 1908 году окончил Николаевскую академию Генерального штаба по 1-му разряду, после чего по собственному желанию вернулся в свой полк, с которым и вступил в Первую мировую войну. Участвовал в походе в Восточную Пруссию. Был пожалован Георгиевским оружием

За то, что, командуя в бою под Краупишкеном 6-го августа эскадроном, наступая против превосходного числом неприятеля, подойдя на самое близкое расстояние, огнём подготовил успех атаки и способствовал общему успеху.

В том же бою был тяжело ранен. По выздоровлении служил в Генеральном штабе. В 1916 году был командирован во Францию, где находился в распоряжение военного агента. После революции вернулся в Россию, участвовал в Гражданской войне в составе Добровольческой армии и ВСЮР, служил в Генеральном штабе. В начале 1920 года был эвакуирован из Новороссийска. Осенью того же года вернулся в Крым, находился в составе Русской армии вплоть до эвакуации из Ялты на корабле «Корвин».

В эмиграции жил во Франции, состоял членом правления Общества офицеров Генерального штаба. Скончался в 1956 году в Париже. Похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.

Семья

Был женат на Екатерине Николаевне Фроловой (1885—1966). Их дочери:

• Ольга (1914—2005), в замужестве графиня Крейц.
• Екатерина (1909—2003), в первом браке за Николаем Александровичем Порецким, во втором браке за испанцем Боннэ.

Награды

• Орден Святого Станислава 3-й ст. (1906);
• Орден Святой Анны 3-й ст. (1912);
• Георгиевское оружие (ВП 13.10.1914).

Иностранные:

• французский орден Почётного легиона.

Источники

• Волков С. В. Офицеры российской гвардии: Опыт мартиролога. — М.: Русский путь, 2002. — С. 67.
• [www.grwar.ru/persons/persons.html?id=1915 Бобриков, Николай Николаевич] на сайте «[www.grwar.ru/ Русская армия в Великой войне]»
• [www.regiment.ru/bio/B/126.htm Биография на сайте «Русская императорская армия»]

Отрывок, характеризующий Бобриков, Николай Николаевич

22 го числа, в полдень, Пьер шел в гору по грязной, скользкой дороге, глядя на свои ноги и на неровности пути. Изредка он взглядывал на знакомую толпу, окружающую его, и опять на свои ноги. И то и другое было одинаково свое и знакомое ему. Лиловый кривоногий Серый весело бежал стороной дороги, изредка, в доказательство своей ловкости и довольства, поджимая заднюю лапу и прыгая на трех и потом опять на всех четырех бросаясь с лаем на вороньев, которые сидели на падали. Серый был веселее и глаже, чем в Москве. Со всех сторон лежало мясо различных животных – от человеческого до лошадиного, в различных степенях разложения; и волков не подпускали шедшие люди, так что Серый мог наедаться сколько угодно.
Дождик шел с утра, и казалось, что вот вот он пройдет и на небе расчистит, как вслед за непродолжительной остановкой припускал дождик еще сильнее. Напитанная дождем дорога уже не принимала в себя воды, и ручьи текли по колеям.
Пьер шел, оглядываясь по сторонам, считая шаги по три, и загибал на пальцах. Обращаясь к дождю, он внутренне приговаривал: ну ка, ну ка, еще, еще наддай.
Ему казалось, что он ни о чем не думает; но далеко и глубоко где то что то важное и утешительное думала его душа. Это что то было тончайшее духовное извлечение из вчерашнего его разговора с Каратаевым.
Вчера, на ночном привале, озябнув у потухшего огня, Пьер встал и перешел к ближайшему, лучше горящему костру. У костра, к которому он подошел, сидел Платон, укрывшись, как ризой, с головой шинелью, и рассказывал солдатам своим спорым, приятным, но слабым, болезненным голосом знакомую Пьеру историю. Было уже за полночь. Это было то время, в которое Каратаев обыкновенно оживал от лихорадочного припадка и бывал особенно оживлен. Подойдя к костру и услыхав слабый, болезненный голос Платона и увидав его ярко освещенное огнем жалкое лицо, Пьера что то неприятно кольнуло в сердце. Он испугался своей жалости к этому человеку и хотел уйти, но другого костра не было, и Пьер, стараясь не глядеть на Платона, подсел к костру.
– Что, как твое здоровье? – спросил он.
– Что здоровье? На болезнь плакаться – бог смерти не даст, – сказал Каратаев и тотчас же возвратился к начатому рассказу.
– …И вот, братец ты мой, – продолжал Платон с улыбкой на худом, бледном лице и с особенным, радостным блеском в глазах, – вот, братец ты мой…
Пьер знал эту историю давно, Каратаев раз шесть ему одному рассказывал эту историю, и всегда с особенным, радостным чувством. Но как ни хорошо знал Пьер эту историю, он теперь прислушался к ней, как к чему то новому, и тот тихий восторг, который, рассказывая, видимо, испытывал Каратаев, сообщился и Пьеру. История эта была о старом купце, благообразно и богобоязненно жившем с семьей и поехавшем однажды с товарищем, богатым купцом, к Макарью.
Остановившись на постоялом дворе, оба купца заснули, и на другой день товарищ купца был найден зарезанным и ограбленным. Окровавленный нож найден был под подушкой старого купца. Купца судили, наказали кнутом и, выдернув ноздри, – как следует по порядку, говорил Каратаев, – сослали в каторгу.
– И вот, братец ты мой (на этом месте Пьер застал рассказ Каратаева), проходит тому делу годов десять или больше того. Живет старичок на каторге. Как следовает, покоряется, худого не делает. Только у бога смерти просит. – Хорошо. И соберись они, ночным делом, каторжные то, так же вот как мы с тобой, и старичок с ними. И зашел разговор, кто за что страдает, в чем богу виноват. Стали сказывать, тот душу загубил, тот две, тот поджег, тот беглый, так ни за что. Стали старичка спрашивать: ты за что, мол, дедушка, страдаешь? Я, братцы мои миленькие, говорит, за свои да за людские грехи страдаю. А я ни душ не губил, ни чужого не брал, акромя что нищую братию оделял. Я, братцы мои миленькие, купец; и богатство большое имел. Так и так, говорит. И рассказал им, значит, как все дело было, по порядку. Я, говорит, о себе не тужу. Меня, значит, бог сыскал. Одно, говорит, мне свою старуху и деток жаль. И так то заплакал старичок. Случись в их компании тот самый человек, значит, что купца убил. Где, говорит, дедушка, было? Когда, в каком месяце? все расспросил. Заболело у него сердце. Подходит таким манером к старичку – хлоп в ноги. За меня ты, говорит, старичок, пропадаешь. Правда истинная; безвинно напрасно, говорит, ребятушки, человек этот мучится. Я, говорит, то самое дело сделал и нож тебе под голова сонному подложил. Прости, говорит, дедушка, меня ты ради Христа.