Бологов, Виталий Игнатьевич

Виталий Игнатьевич Бологов
Дата рождения	4 августа 1938(1938-08-04)
Место рождения	посёлок Ак-Мечеть, Черноморский район, Крымская АССР, РСФСР, СССР
Дата смерти	29 июня 2003(2003-06-29) (64 года)
Место смерти	Москва, Россия
Принадлежность	СССР СССР, Россия Россия
Годы службы	1958—1994
Звание	Генерал-полковник
Сражения/войны	Ликвидация аварии на Чернобыльской АЭС, Афганская война
Награды и премии

Виталий Игнатьевич Бологов (4 августа 1938, посёлок Ак-Мечеть, Черноморский район, Крымская АССР, РСФСР, СССР — 29 июня 2003, Москва, Россия) — генерал-полковник Вооружённых Сил Российской Федерации.

Биография

Родился 4 августа 1938 года в поселке Ак-Мечеть Крымской области (ныне — Черноморское Черноморского района Республики Крым). В 1958 году поступил в Ташкентское высшее общевойсковое командное училище. После его окончания служил на командных должностях в Южной группе войск и в Дальневосточном военном округе.

В 1972 году, после окончания Военной академии имени М. В. Фрунзе, был направлен в Северо-Кавказский военный округ. В 1979 году окончил Военную академию Генерального штаба. Продолжал службу в войсках на разных должностях, в том числе на территории Венгрии и ГДР.

С 1986 года — в Генеральном штабе Вооруженных сил СССР. Принимал участие в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС (1986—1987). В 1988—1989 годах проходил службу в Демократической Республике Афганистан, осуществляя мероприятия по подготовке и выводу советских войск.

После распада СССР продолжил службу в Вооружённых Силах Российской Федерации. 14 ноября 1992 года ему было присвоено звание генерал-полковник. За время службы в Генеральном штабе Вооруженных сил занимал должности от первого заместителя начальника управления до начальника Главного организационно-мобилизационного управления — заместителя начальника Генерального штаба Вооружённых сил Российской Федерации (1992—1994 годы).

6 июля 1994 года Бологов вышел в отставку. Умер 29 июня 2003 года после тяжелой и продолжительной болезни. Похоронен на Троекуровском кладбище Москвы.

Награды

• Орден Красной Звезды
• Орден «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» III степени
• Восемь медалей.

Отрывок, характеризующий Бологов, Виталий Игнатьевич

Сначала он рассказывал с тем насмешливым, кротким взглядом, который он имел теперь на людей и в особенности на самого себя; но потом, когда он дошел до рассказа об ужасах и страданиях, которые он видел, он, сам того не замечая, увлекся и стал говорить с сдержанным волнением человека, в воспоминании переживающего сильные впечатления.
Княжна Марья с кроткой улыбкой смотрела то на Пьера, то на Наташу. Она во всем этом рассказе видела только Пьера и его доброту. Наташа, облокотившись на руку, с постоянно изменяющимся, вместе с рассказом, выражением лица, следила, ни на минуту не отрываясь, за Пьером, видимо, переживая с ним вместе то, что он рассказывал. Не только ее взгляд, но восклицания и короткие вопросы, которые она делала, показывали Пьеру, что из того, что он рассказывал, она понимала именно то, что он хотел передать. Видно было, что она понимала не только то, что он рассказывал, но и то, что он хотел бы и не мог выразить словами. Про эпизод свой с ребенком и женщиной, за защиту которых он был взят, Пьер рассказал таким образом:
– Это было ужасное зрелище, дети брошены, некоторые в огне… При мне вытащили ребенка… женщины, с которых стаскивали вещи, вырывали серьги…
Пьер покраснел и замялся.
– Тут приехал разъезд, и всех тех, которые не грабили, всех мужчин забрали. И меня.
– Вы, верно, не все рассказываете; вы, верно, сделали что нибудь… – сказала Наташа и помолчала, – хорошее.
Пьер продолжал рассказывать дальше. Когда он рассказывал про казнь, он хотел обойти страшные подробности; но Наташа требовала, чтобы он ничего не пропускал.
Пьер начал было рассказывать про Каратаева (он уже встал из за стола и ходил, Наташа следила за ним глазами) и остановился.
– Нет, вы не можете понять, чему я научился у этого безграмотного человека – дурачка.
– Нет, нет, говорите, – сказала Наташа. – Он где же?
– Его убили почти при мне. – И Пьер стал рассказывать последнее время их отступления, болезнь Каратаева (голос его дрожал беспрестанно) и его смерть.
Пьер рассказывал свои похождения так, как он никогда их еще не рассказывал никому, как он сам с собою никогда еще не вспоминал их. Он видел теперь как будто новое значение во всем том, что он пережил. Теперь, когда он рассказывал все это Наташе, он испытывал то редкое наслаждение, которое дают женщины, слушая мужчину, – не умные женщины, которые, слушая, стараются или запомнить, что им говорят, для того чтобы обогатить свой ум и при случае пересказать то же или приладить рассказываемое к своему и сообщить поскорее свои умные речи, выработанные в своем маленьком умственном хозяйстве; а то наслажденье, которое дают настоящие женщины, одаренные способностью выбирания и всасыванья в себя всего лучшего, что только есть в проявлениях мужчины. Наташа, сама не зная этого, была вся внимание: она не упускала ни слова, ни колебания голоса, ни взгляда, ни вздрагиванья мускула лица, ни жеста Пьера. Она на лету ловила еще не высказанное слово и прямо вносила в свое раскрытое сердце, угадывая тайный смысл всей душевной работы Пьера.
Княжна Марья понимала рассказ, сочувствовала ему, но она теперь видела другое, что поглощало все ее внимание; она видела возможность любви и счастия между Наташей и Пьером. И в первый раз пришедшая ей эта мысль наполняла ее душу радостию.
Было три часа ночи. Официанты с грустными и строгими лицами приходили переменять свечи, но никто не замечал их.
Пьер кончил свой рассказ. Наташа блестящими, оживленными глазами продолжала упорно и внимательно глядеть на Пьера, как будто желая понять еще то остальное, что он не высказал, может быть. Пьер в стыдливом и счастливом смущении изредка взглядывал на нее и придумывал, что бы сказать теперь, чтобы перевести разговор на другой предмет. Княжна Марья молчала. Никому в голову не приходило, что три часа ночи и что пора спать.