Бо, Эрнест
| Эрнест Бо |
Эрнест Эдуардович Бо (фр. Ernest Beaux, 8 декабря 1881, Москва — 9 июня 1961, Париж) — российский и французский парфюмер, создавший знаменитые альдегидные духи Chanel No. 5, которые принесли ему славу. Кроме этого у Chanel есть ещё ряд ароматов, созданных Эрнестом Бо. Это Bois des Iles[en], Cuir de Russie[en], Gardenia и Chanel No.22[en]. Также парфюмер сотрудничал с домом Bourjois. Ему принадлежат ароматы Kobako и Soir de Paris.
Биография
Эрнест Бо родился в Москве. Эрнест был вторым сыном французского парфюмера, работавшего на крупнейшую российскую косметическую фирму, поставщика Императорского Двора Alphonse Rallet & Co., которая в 1898 году была приобретена грасской фирмой Chiris. В 1898—1900 Эрнест Бо работает лаборантом на фабрике по производству мыла, затем два года служит во французской армии. В 1902 году он возвращается в Москву и начинает учиться профессии парфюмера на предприятиях фирмы Rallet[1]. В 1907 году, по окончании обучения, он занимает должность старшего парфюмера. Первый успех приходит в 1912 году с созданием одеколона Bouquet de Napoleon. Ему следуют через год дамские духи Bouquet de Catherine, названные так в память о Екатерине Великой и в честь трёхсотлетия династии Романовых. В годы Первой мировой и Гражданской войны (1914—1919) Э. Бо находится на военной службе. В 1919 он был комендантом лагеря военнопленных красноармейцев на Кольском полуострове, близ Мурманска. В конце 1919 года эмигрирует во Францию, в город Ла-Боска, где на предприятии фирмы Chiris работали многие бывшие российские сотрудники из Alphonse Rallet & Co. Здесь Э. Бо разрабатывает для Chiris формулу духов Rallet № 1.
Так как в фирме Chiris Э. Бо видел лишь ограниченные возможности для развития своего таланта, то в 1920 году он при посредничестве великого князя Дмитрия Павловича знакомится в соседнем Канне с Коко Шанель, любовницей великого князя. Из презентованной Шанель серии Rallet № 1 она выбрала 5-й номер и, из изготовленных в 1921 году первых 100 пробных флаконов Chanel No. 5 все до единого отправила в виде рождественского подарка светским знаменитостям и законодателям моды. На самом деле существуют несколько историй возникновения аромата Chanel No. 5, но в каждой из них так или иначе присутствует Эрнест Бо. В 1922 году Э. Бо покидает фирму Chiris и уезжает в Париж, где руководит парфюмерным предприятием одного из своих друзей. В 1924 году владельцы торгового концерна Galeries Lafayette приобретают права на Chanel No. 5 и основывают фирму Parfums Chanel, которую возглавляет Э. Бо. После Второй мировой войны Э. Бо, поддерживаемый руководством Galeries Lafayette успешно боролся с Коко Шанель за восстановление своих прав на духи номинации Chanel. Весной 1926 года принял на работу русского парфюмера Константина Веригина (1898—1982).
«Тридцать лет моей жизни связаны с Эрнестом Бо. Он был для меня и почитаемым учителем, и близким другом. Тридцать лет я учился и работал возле него, творил и пересматривал сделанное; его манера понимать искусство парфюмерии оставила во мне глубокий отпечаток»… Часто с увлечением рассказывал он мне об этом периоде своей жизни. Говорил прекрасным русским языком, который, как коренной москвич, знал в совершенстве. Даже будучи патриотом Франции, он сумел сохранить на всю жизнь пламенную любовь к императорской России своего детства и юности. Любил он русское великодушие и гостеприимство, русскую природу и литературу, музыку, театр, манеру видеть мир и передавать его красоту. Влияние русского балета также сказалось на его творчестве.» (К. М. Веригин «Благоуханность. Воспоминания парфюмера. Великий парфюмер Эрнест Бо.» напечатаны в журнале «Industrie de la Parfumerie» за октябрь 1946 года)[2]
Разработанные духи
|
|
Напишите отзыв о статье "Бо, Эрнест"
Примечания
- ↑ [www.finhistory.org/sobyitiya-kalendarya/tovarischestvo-vyisshey-parfyumerii-ralle-a.-i-k.html Товарищество высшей парфюмерии Ралле А. и К°]
- ↑ [www.art-perfume.ru/library/verigin/ernest_beaux.html Art of Perfume - Благоуханность - Великий парфюмер Эрнест Бо](недоступная ссылка — история). Проверено 31 января 2013. [web.archive.org/20130707033651/www.art-perfume.ru/library/verigin/ernest_beaux.html Архивировано из первоисточника 7 июля 2013].
Отрывок, характеризующий Бо, Эрнест
Одно именье его в триста душ крестьян было перечислено в вольные хлебопашцы (это был один из первых примеров в России), в других барщина заменена оброком. В Богучарово была выписана на его счет ученая бабка для помощи родильницам, и священник за жалованье обучал детей крестьянских и дворовых грамоте.Одну половину времени князь Андрей проводил в Лысых Горах с отцом и сыном, который был еще у нянек; другую половину времени в богучаровской обители, как называл отец его деревню. Несмотря на выказанное им Пьеру равнодушие ко всем внешним событиям мира, он усердно следил за ними, получал много книг, и к удивлению своему замечал, когда к нему или к отцу его приезжали люди свежие из Петербурга, из самого водоворота жизни, что эти люди, в знании всего совершающегося во внешней и внутренней политике, далеко отстали от него, сидящего безвыездно в деревне.
Кроме занятий по именьям, кроме общих занятий чтением самых разнообразных книг, князь Андрей занимался в это время критическим разбором наших двух последних несчастных кампаний и составлением проекта об изменении наших военных уставов и постановлений.
Весною 1809 года, князь Андрей поехал в рязанские именья своего сына, которого он был опекуном.
Пригреваемый весенним солнцем, он сидел в коляске, поглядывая на первую траву, первые листья березы и первые клубы белых весенних облаков, разбегавшихся по яркой синеве неба. Он ни о чем не думал, а весело и бессмысленно смотрел по сторонам.
Проехали перевоз, на котором он год тому назад говорил с Пьером. Проехали грязную деревню, гумны, зеленя, спуск, с оставшимся снегом у моста, подъём по размытой глине, полосы жнивья и зеленеющего кое где кустарника и въехали в березовый лес по обеим сторонам дороги. В лесу было почти жарко, ветру не слышно было. Береза вся обсеянная зелеными клейкими листьями, не шевелилась и из под прошлогодних листьев, поднимая их, вылезала зеленея первая трава и лиловые цветы. Рассыпанные кое где по березнику мелкие ели своей грубой вечной зеленью неприятно напоминали о зиме. Лошади зафыркали, въехав в лес и виднее запотели.
Лакей Петр что то сказал кучеру, кучер утвердительно ответил. Но видно Петру мало было сочувствования кучера: он повернулся на козлах к барину.
– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.
– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».
На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
«Весна, и любовь, и счастие!» – как будто говорил этот дуб, – «и как не надоест вам всё один и тот же глупый и бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинакие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, где ни выросли они – из спины, из боков; как выросли – так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».
Князь Андрей несколько раз оглянулся на этот дуб, проезжая по лесу, как будто он чего то ждал от него. Цветы и трава были и под дубом, но он всё так же, хмурясь, неподвижно, уродливо и упорно, стоял посреди их.
«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, думал князь Андрей, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, – наша жизнь кончена!» Целый новый ряд мыслей безнадежных, но грустно приятных в связи с этим дубом, возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь, и пришел к тому же прежнему успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.
По опекунским делам рязанского именья, князю Андрею надо было видеться с уездным предводителем. Предводителем был граф Илья Андреич Ростов, и князь Андрей в середине мая поехал к нему.
