Тирумажисей

Тирумажисей, также Тирумалисай, Бхактисара — вайшнавский тамильский святой, принадлежавший к группе поэтов-подвижников альваров. Получил своё имя по месту рождения. Предположительно, жил в VII веке. Вайшнавы считают Тирумажисея воплощением одного из главных атрибутов Вишну — сударшана-чакры.

Согласно индуистскому преданию, Тирумажисей родился у риши Бхаргавы и его жены Канаканги. Тирумажисей пребывал во чреве матери в течение 12 месяцев. Вышедший из чрева младенец представлял собой бесформенный и безжизненный кусок плоти, не имевший ни ног, ни рук. Опечаленные родители оставили его в бамбуковых заролях и ушли прочь. Вскоре в лесу явились Вишну и его супруга Лакшми. Они оживили кусок плоти, немедленно превратившийся в прекрасного младенца. Проходивший мимо туземец Тирувалан обнаружил плачущего младенца и усыновил его.

В юности, изучив буддизм и джайнизм, Тирумажисей стал ярым последователем Шивы, приняв имя «Шивавакья». Однажды он увидел в поле старика, посадившего в землю росток дерева корнями вверх. Он пытался поливать его из дырявого горшка, которым черпал воду из пересохшего колодца с помощью старой верёвки. Когда Шивавакья спросил старика, почему тот посвятил себя этому бессмысленному занятию, старик (который был Пейальваром) ответил, что по сравнению с тем, чем занимается Шивавакья, его занятие вовсе не так бессмысленно. Шивавакья посвятил себя шиваизму, прекрасно зная, что Веды и смрити объявляют верховным божеством не Шиву, а Нараяну. Пей одержал вверх в завязавшемся философском дебате, и Тирумажисей стал его учеником, получив новое имя «Бхактисара». Позднее, Бхактисара осел в Кумбаконам, где сочинил несколько сотен гимнов, которые вошли в сборник «Дивья-прабандха».

Литература

• Chari, S. M. Srinivasa (1997), [books.google.com/books?id=8TwHhuZrZ-wC Philosophy and Theistic Mysticism of the Āḷvārs], Motilal Banarsidass, ISBN 8120813421, <books.google.com/books?id=8TwHhuZrZ-wC> 

Отрывок, характеризующий Тирумажисей

– Какое решение изволили принять? – сказал он, догнав его.
Ростов остановился и, сжав кулаки, вдруг грозно подвинулся на Алпатыча.
– Решенье? Какое решенье? Старый хрыч! – крикнул он на него. – Ты чего смотрел? А? Мужики бунтуют, а ты не умеешь справиться? Ты сам изменник. Знаю я вас, шкуру спущу со всех… – И, как будто боясь растратить понапрасну запас своей горячности, он оставил Алпатыча и быстро пошел вперед. Алпатыч, подавив чувство оскорбления, плывущим шагом поспевал за Ростовым и продолжал сообщать ему свои соображения. Он говорил, что мужики находились в закоснелости, что в настоящую минуту было неблагоразумно противуборствовать им, не имея военной команды, что не лучше ли бы было послать прежде за командой.
– Я им дам воинскую команду… Я их попротивоборствую, – бессмысленно приговаривал Николай, задыхаясь от неразумной животной злобы и потребности излить эту злобу. Не соображая того, что будет делать, бессознательно, быстрым, решительным шагом он подвигался к толпе. И чем ближе он подвигался к ней, тем больше чувствовал Алпатыч, что неблагоразумный поступок его может произвести хорошие результаты. То же чувствовали и мужики толпы, глядя на его быструю и твердую походку и решительное, нахмуренное лицо.
После того как гусары въехали в деревню и Ростов прошел к княжне, в толпе произошло замешательство и раздор. Некоторые мужики стали говорить, что эти приехавшие были русские и как бы они не обиделись тем, что не выпускают барышню. Дрон был того же мнения; но как только он выразил его, так Карп и другие мужики напали на бывшего старосту.
– Ты мир то поедом ел сколько годов? – кричал на него Карп. – Тебе все одно! Ты кубышку выроешь, увезешь, тебе что, разори наши дома али нет?
– Сказано, порядок чтоб был, не езди никто из домов, чтобы ни синь пороха не вывозить, – вот она и вся! – кричал другой.
– Очередь на твоего сына была, а ты небось гладуха своего пожалел, – вдруг быстро заговорил маленький старичок, нападая на Дрона, – а моего Ваньку забрил. Эх, умирать будем!