Вирджинальная книга Фицуильяма

Вирджина́льная книга Фицуи́льяма (англ. Fitzwilliam Virginal Book) — сборник клавирной (преимущественно вирджинальной) английской музыки елизаветинского и якобинского периодов, один из главных источников инструментальной английской музыки позднего Ренессанса и раннего барокко. Составлен не позже 1625 г. Хранится в Музее Фицуильяма в Кембридже.

Описание рукописи

Рукопись содержит 297 инструментальных пьес, написанных между 1562 и 1612 годами, преимущественно английскими композиторами. Наиболее известные авторы: Джон Булл, Уильям Бёрд, Орландо Гиббонс, Жиль Фарнеби, Мартин Пирсон, Питер Филипс (собственные пьесы и обработки итальянских композиторов, в т.ч. Лассо, Маренцио, Каччини, Стриджо), Томас Морли, Томас Томкинс. Среди иностранных авторов, представленных в сборнике, наиболее известный — Я.П.Свелинк. 44 пьесы анонимны. Название сборника (имплицирующее привязку репертуара именно к вирджиналу) условно. В современной практике аутентичного исполнительства пьесы из Вирджинальной книги Фицуильяма звучат не только на вирджинале, но и на обычном клавесине, клавикорде, спинете, позитиве (и других органах), в переложении для (инструментального) консорта.

В Вирджинальной книге Фицуильяма представлены все распространённые в то время жанры камерной инструментальной музыки — ария, вариации, фантазия, токката, павана, гальярда, аллеманда, куранта, жига, граунд, In nomine и др. Многие пьесы снабжены характеристическими, иногда шутливыми, заголовками, ссылающимися на персон, на исторические и культурные реалии того времени. Без знания историко-культурного контекста такие заголовки, как, например, "Put Up Thy Dagger, Jemy", "The New Sa-Hoo", "Quodlings Delight" Ж.Фарнеби, «Quadran Pavan» Дж. Булла, "Nobody's Gigge" (Ричарда Фарнеби), анонимные "Pakington's Pownde" и "The Irishe Dumpe", "The Ghost" и "The Earle of Oxford's Marche" У.Бёрда, "Worster Braules" и «Barafostus' Dream» Томаса Томкинса, непосредственно не понятны.

Полное оглавление Вирджинальной книги Фицуильяма см. в английской Википедии и во французской Википедии (с ценными комментариями к отдельным пьесам).

Современные издания

• J.A. Fuller Maitland and W. Barclay Squire, ed., The Fitzwilliam Virginal Book. 2 vols., Leipzig 1899; repub. New York 1963; rev. edn, 1979.

Избранная дискография

• Christopher Hogwood, Fitzwilliam Virginal Book (1981) L'Oiseau-Lyre ‎– D261D2 (2 LP) (подборка из 39 пьес)
• Ton Koopman, Fitzwilliam Virginal Book 1 (1986) Capriccio 10 211 (подборка из 12 пьес)
• Zsuzsa Pertis, Fitzwilliam Virginal Book (1988) Hungaroton "White Label" HRC 079 (подборка из 10 пьес)
• Gustav Leonhardt, Fantasias, Pavans & Galliards. Music by Bull, Byrd and Gibbons (1993) Philips 438 153-2
• Martin Souter, Fitzwilliam Virginal Book (2006) Classical Communications Ltd. CCL CD229 (подборка из 23 пьес)
• Davitt Moroney, The complete keyboard music of William Byrd. 7 CD (2010)

Ссылки

• [www.mp3classicalmusic.net/Works/fitzwilliam-1.htm Вирджинальная книга Фицуильяма. Аудиозапись. №№ 1-109 (Клаудио Коломбо)]
• [www.mp3classicalmusic.net/Works/fitzwilliam-2.htm Вирджинальная книга Фицуильяма. Аудиозапись. №№ 110-297 (Клаудио Коломбо)]
• [www.fitzmuseum.cam.ac.uk/pharos/collection_pages/northern_pages/MS_168/TXT_SE-MS_168.html Информация о книге Музея Фицуильяма]

Отрывок, характеризующий Вирджинальная книга Фицуильяма

– Ах нет, – нахмурившись, крикнул он. – Поди ты, Михаил Иваныч.
Михаил Иваныч встал и пошел в кабинет. Но только что он вышел, старый князь, беспокойно оглядывавшийся, бросил салфетку и пошел сам.
– Ничего то не умеют, все перепутают.
Пока он ходил, княжна Марья, Десаль, m lle Bourienne и даже Николушка молча переглядывались. Старый князь вернулся поспешным шагом, сопутствуемый Михаилом Иванычем, с письмом и планом, которые он, не давая никому читать во время обеда, положил подле себя.
Перейдя в гостиную, он передал письмо княжне Марье и, разложив пред собой план новой постройки, на который он устремил глаза, приказал ей читать вслух. Прочтя письмо, княжна Марья вопросительно взглянула на отца.
Он смотрел на план, очевидно, погруженный в свои мысли.
– Что вы об этом думаете, князь? – позволил себе Десаль обратиться с вопросом.
– Я! я!.. – как бы неприятно пробуждаясь, сказал князь, не спуская глаз с плана постройки.
– Весьма может быть, что театр войны так приблизится к нам…
– Ха ха ха! Театр войны! – сказал князь. – Я говорил и говорю, что театр войны есть Польша, и дальше Немана никогда не проникнет неприятель.
Десаль с удивлением посмотрел на князя, говорившего о Немане, когда неприятель был уже у Днепра; но княжна Марья, забывшая географическое положение Немана, думала, что то, что ее отец говорит, правда.
– При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)