Витани, Паул
| Паул Витани | |
| Paul Vitányi | |
 Паул Витани в 2005 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Научная сфера: | |
| Место работы: | |
| Учёная степень: |
доктор философии (PhD) по математике[1] |
| Учёное звание: | |
| Альма-матер: | |
| Научный руководитель: | |
| Известные ученики: | |
| Награды и премии: | |
| Сайт: |
[homepages.cwi.nl/~paulv es.cwi.nl/~paulv] |
| Подпись: |
[[File:[3]|180x180px|Подпись]] |
Паул Михаэл Бела Витани (Paul Michael Béla Vitányi) — выдающийся нидерландский учёный в области теоретической информатики, теории алгоритмов и вычислительной сложности, профессор университета Амстердама и научный сотрудник Центра математики и информатики. Витани по матери голландец, а по отцу венгр.
Паул Витани получил диплом инженера в 1971 году в Делфтском техническом университете, в том же году поступил в аспирантуру в Математический центр в Амстердаме, где работает и до сих пор (сейчас этот НИИ называется «Центр математики и информатики»). Диссертацию доктора философии по теме «Системы Линденмайера: структура, языки и функции роста»[2] он защитил в 1978 в Свободном университете Амстердама и вскоре стал во главе свежесозданной кафедры, которую вывел на мировой уровень в области квантовых вычислений, распределённых алгоритмов, алгоритмической теории информации и обратимых адиабатических вычислений. В 2003 удостоился перевода на должность почётного научного сотрудника (CWI Fellow)[4]. В 2005 получил высший профессорский ранг (hoogleraar 1[5]) в крупнейшем в Нидерландах университете. В 2007 посвящён в рыцари ордена Нидерландского льва[6]. В 2011 выбран в члены Европейской академии наук[5]. Как и многие учёные его уровня, Паул Витани выполнял много редакционной работы в крупных журналах своей тематики и часто приглашался на конференции и рабочие встречи для пленарных докладов[7].
Вклад в науку
Системы Линденмайера, также называемые Л-системами, которыми Паул Витани занимался будучи аспирантом, представляют собой системы переписывания, родственные формальным грамматикам[8] и отличающиеся прежде всего тем, что на каждом шаге вывода правило применяется не к одному избранному (нетерминальному) символу, а ко всем символам строки одновременно. Изначально Л-системы были предложены ботаником Аристидом Линденмайером для моделирования развития одноклеточных организмов и прочих ветвящихся структур. Витани рассматривал их с формальной точки зрения и прояснил многие моменты, касающиеся классов языков, порождаемых Л-системами, а также использования нетерминалов и гомоморфизмов. В частности, он показал, что если в детерминированных Л-системах (то есть таких, где дерево вывода не ветвится) рассматривать семейство расширений (языков, порождаемых нетерминалами), то оно не будет полностью содержать класс регулярных языков, но его замыкание по побуквенному гомоморфизму эквивалентно классу рекурсивно перечислимых языков[9]. Он также показал, что взятие расширения, фактически сводящееся к теоретико-множественному пересечению языка с множеством терминалов (алфавитом), во многих случаях на практике эквивалентно рассмотрению строк, инвариантных переписыванию — то есть продемонстрировал связь стабилизирующегося морфогенеза с теорией формальных языков[10].
Существенный вклад Паул Витани совместно с коллегой Мингом Ли внёс в теорию колмогоровской сложности, в том числе написав книгу «Введение в колмогоровскую сложность и её применения»[11] (издания в 1993, 1997, 2008). Сама концепция колмогоровской сложности существовала задолго до него (предложена независимо Соломоноффом и Колмогоровым в 1960-е) и сводится к утверждению, что существует некоторая абстрактная описательная сложностью любой строки, равная длине минимальной программы, которая эту строку может выдать (для простоты можно считать языком программы машину Тьюринга, хотя это не обязательно: нужно просто зафиксировать какой-то универсальный язык описания или кодирования). Такая сложностью строки, да и любого другого объекта, представляет собой абсолютный, часто недостижимый, минимальный объём информации, которую строка или объект могут занимать без особых уловок вроде отказа от универсальности. Колмогоровская сложность — удобная теоретическая абстракция, зачастую бесполезная на практике, потому что она доказуемо невычислима. Паул Витани был одним из первых, кто смог найти ей практическое применение в теории автоматов или анализе алгоритмов. Книге предшествовали его отдельные работы по раскрашиванию графов с ограниченной точностью, алгоритмическому сравнению ленты, очереди и стека, пересмотре иерархии Хомского, связь худших сценариев с усреднёнными и пр. Принцип кратчайшего описания был сформулирован Витани, Ли и их учениками как абстракция, основанная на теореме Байеса и колмогоровской сложности, был получен ряд выводов практического свойства — например, что сжатие данных представляет собой лучшую стратегию приближения к кратчайшей длине описания данных или передаваемого сообщения[12]. На практике это позволяет заменять абстрактное, сложное и невычислимое понятие описательной сложности его аппроксимацией в виде длины сжатого каким-нибудь доступным архиватором сообщения.
В вычислительной теории Паул Витани ввёл понятие локальности вычислений и показал, что уход от фон Неймановских последовательных вычислений общей проблемы не решает, потому что само вычисление происходит в каком-то определённом месте, и его результаты должны быть переданы в другое место для хранения или продолжения вычислений — и эта коммуникация отнимает время и место, что следует отражать в реалистичных моделях непоследовательных вычислений[13]. Колмогоровская сложность пригодилась и в оценке нагрузки на сети различных топологий от различных алгоритмов с помощью так называемого метода несжимаемости[14]. Метод похож на существенно более простой принцип Дирихле и основан прежде всего на том, что графов с высокой колмогоровской сложностью настолько больше, чем графов с малой, что случайные графы будут с близкой к единице вероятностью сложными по Колмогорову[15]. Вообще, информация в любом объекте для Витани делится на две части: существенную (которая задаёт регулярность объекта) и несущественную (стохастические дополнения). Относительный объём существенной информации он называет мерой изощрённости, а объекты, для которых она максимальна, абсолютно нестохастическими[16].
Исследования теории информации, сложности и сжатия неминуемо привели Паула Витани к метрикам, измеряющим информационное расстояние между объектами (строками, документами, языками, изображениями и т. п.): он и его ученики предложили метод кластерного анализа, основанный на сжатии данных[17]; предложили нормированное информационное расстояние[18] и нормированное расстояние сжатия[19] как меры того, насколько сложно преобразовать один объект в другой; реализовали так называемую меру сходства по гуглу как семантическую метрику, основанную на количестве хитов в Google у одного термина, другого и их комбинации[20]; расширили понятие информационного расстояния с пар слов на конечные списки (фактически отказавшись от отношений в пользу гиперграфов)[21]; разработали ряд методов автоматического выведения значения неизвестных слов исходя из их информационной схожести с известными словами[22][23]. Некоторые предложенные им методы кластерного анализа настолько хороши, что работают во много раз быстрее аналогов — например, иерархическая кластеризация с помощью алгоритма восхождения к вершине и параллельного генетического программирования требует только матрицу расстояний и строит дендрограмму из 60-80 объектов за несколько часов, тогда как альтернативные подходы ограничены 20-30 объектами или требуют нескольких лет для проведения вычислений[24]. Те же методы кластерного анализа в применении к музыке могут с высокой надёжностью определять жанр и классифицировать произведения по композиторам[25].
В генетическом программировании Паул Витани предложил основанный на быстро смешивающихся цепях Маркова метод, сходящийся с близкой к единице вероятностью даже на малых популяциях, тогда как альтернативные ему методы страдают от случайно расходящейся эволюции[26]. В обратимых вычислениях — доказал возможность обратимой симуляции необратимых вычислений в субэкспоненциальное время и в субквадратичными затратами памяти[27]. В теории игр — обобщил задачу о разорении игрока на большее число игроков[28]. В дискретной геометрии — решил задачу о треугольнике Хайлбронна (англ.) в случае случайного равномерного распределения точек по окружности[29][30].
Паул Витани входит в список наиболее продуктивных учёных каталога DBLP как автор и соавтор более 220 научных реферируемых публикаций[31].
Ученики
Под руководством Паула Витани защитились[2][32]:
- Джон Тромп, «Аспекты алгоритмов и сложности», 1993
- Яп-Хенк Хупман, «Синхронизация связи и отказоустойчивость», 1996
- Рональд Крамер, «Модульное проектирование безопасных и при этом практичных криптографических протоколов», 1997
- Петер Грюнвальд, «Принцип кратчайшего описания и доказательства в условиях неопределённости», 1998
- Барбара Терхал, «Квантовые алгоритмы и квантовая запутанность», 1999
- Рональд де Волф, «Квантовые вычисления и коммуникационая сложность», 2001
- Вим ван Дам, «К вопросу о квантовой теории вычислений», 2002
- Хайн Рёриг, «Сложность квантовых запросов и распределённые вычисления», 2004
- Руди Килибраси, «Статический вывод путём сжатия данных», 2007
- Стейвен де Рой, «Выбор модели кратчайшего описания: задачи и осложнения», 2008
- Ваутер Колен-Вайкстра, «Эффективное сочетание стратегий. Высококачественные решения на основе спорных советов», 2011
Источники
- ↑ Paul Vitányi: Lindenmayer Systems: Structure, Languages, and Growth Functions, 1978.
- ↑ 1 2 3 4 [www.genealogy.ams.org/id.php?id=60745 Paul Michael Bela Vitanyi] в Mathematics Genealogy Project.
- ↑ Есть в [ershov.iis.nsk.su/archive/eacard.asp?pplid=6480 документах, связанных с Паулом Витани] в архиве академика Ершова
- ↑ [homepages.cwi.nl/~paulv/fellow.html Paul Vitányi has been appointed CWI Fellow], ERCIM News No. 53, April 2003.
- ↑ 1 2 [www.ae-info.org/ae/User/Vitanyi_Paul Academy of Europe: Vitanyi Paul].
- ↑ [www.computable.nl/artikel/nieuws/ictbranche/2123706/2379258/paul-vitnyi-ontvangt-koninklijke-onderscheiding.html Paul Vitányi ontvangt koninklijke onderscheiding].
- ↑ [homepages.cwi.nl/~paulv/honors.html Some distinguished lectures, keynote lectures, invited lectures, tutorials].
- ↑ [geektimes.ru/post/69989/ L-Systems — математическая красота растений].
- ↑ Paul M. B. Vitányi: [dx.doi.org/10.1016/0304-3975(76)90006-2 Deterministic Lindenmayer Languages, Nonterminals and Homomorphisms]. Theoretical Computer Science 2(1): 49-71 (1976).
- ↑ Paul M. B. Vitányi, Adrian Walker: [dx.doi.org/10.1016/S0019-9958(78)90483-7 Stable String Languages of Lindenmayer Systems]. Information and Control 37(2): 134—149 (1978).
- ↑ [www.amazon.com/Introduction-Kolmogorov-Complexity-Applications-Computer/dp/0387339981 An Introduction to Kolmogorov Complexity and Its Applications (Texts in Computer Science)] на Amazon.
- ↑ Paul M. B. Vitányi, Ming Li: [dx.doi.org/10.1109/18.825807 Minimum description length induction, Bayesianism, and Kolmogorov complexity]. IEEE Transactions on Information Theory 46(2): 446—464 (2000)
- ↑ Paul M. B. Vitányi: [dx.doi.org/10.1137/0217042 Locality, Communication, and Interconnect Length in Multicomputers]. SIAM J. Comput. 17(4): 659—672 (1988)
- ↑ Tao Jiang, Ming Li, Paul M. B. Vitányi: [dx.doi.org/10.1007/3-540-44411-4_3 The Incompressibility Method]. SOFSEM 2000: 36-53
- ↑ Harry Buhrman, Ming Li, John Tromp, Paul M. B. Vitányi: [dx.doi.org/10.1137/S0097539797327805 Kolmogorov Random Graphs and the Incompressibility Method]. SIAM J. Comput. 29(2): 590—599 (1999).
- ↑ Paul M. B. Vitányi: [dx.doi.org/10.1109/TIT.2006.881729 Meaningful Information]. IEEE Transactions on Information Theory 52(10): 4617-4626 (2006)
- ↑ Rudi Cilibrasi, Paul M. B. Vitányi: [dx.doi.org/10.1109/TIT.2005.844059 Clustering by compression]. IEEE Transactions on Information Theory 51(4): 1523—1545 (2005)
- ↑ Charles H. Bennett, Péter Gács, Ming Li, Paul M. B. Vitányi, Wojciech H. Zurek: [dx.doi.org/10.1109/18.681318 Information Distance]. IEEE Transactions on Information Theory 44(4): 1407—1423 (1998)
- ↑ Sebastiaan A. Terwijn, Leen Torenvliet, Paul M. B. Vitányi: [dx.doi.org/10.1016/j.jcss.2010.06.018 Nonapproximability of the normalized information distance]. Journal of Computer and System Sciences 77(4): 738—742 (2011)
- ↑ Rudi Cilibrasi, Paul M. B. Vitányi: [dx.doi.org/10.1109/TKDE.2007.48 The Google Similarity Distance]. IEEE Trans. Knowl. Data Eng. 19(3): 370—383 (2007)
- ↑ Paul M. B. Vitányi: [dx.doi.org/10.1109/TIT.2011.2110130 Information Distance in Multiples]. IEEE Transactions on Information Theory 57(4): 2451—2456 (2011)
- ↑ Rudi Cilibrasi, Paul M. B. Vitányi: [dx.doi.org/10.1007/11750321_2 Similarity of Objects and the Meaning of Words]. TAMC 2006: 21-45
- ↑ Rudi Cilibrasi, Paul M. B. Vitányi: [drops.dagstuhl.de/opus/volltexte/2006/629 Automatic Meaning Discovery Using Google]. Kolmogorov Complexity and Applications 2006
- ↑ Rudi Cilibrasi, Paul M. B. Vitányi: [drops.dagstuhl.de/opus/volltexte/2006/598 A New Quartet Tree Heuristic for Hierarchical Clustering]. Theory of Evolutionary Algorithms 2006
- ↑ Rudi Cilibrasi, Paul M. B. Vitányi, Ronald de Wolf: [doi.ieeecomputersociety.org/10.1109/WDM.2004.1358107 Algorithmic Clustering of Music]. WEDELMUSIC 2004: 110—117
- ↑ Paul M. B. Vitányi: [dx.doi.org/10.1016/S0304-3975(99)00263-7 A Discipline of Evolutionary Programming]. Theoretical Computer Science 241(1-2): 3-23 (2000)
- ↑ Harry Buhrman, John Tromp, Paul M. B. Vitányi: [dx.doi.org/10.1007/3-540-48224-5_82 Time and Space Bounds for Reversible Simulation]. ICALP 2001: 1017—1027
- ↑ Kazuyuki Amano, John Tromp, Paul M. B. Vitányi, Osamu Watanabe: [dx.doi.org/10.1007/3-540-44666-4_21 On a Generalized Ruin Problem]. RANDOM-APPROX 2001: 181—191
- ↑ Tao Jiang, Ming Li, Paul M. B. Vitányi: [doi.ieeecomputersociety.org/10.1109/CCC.1999.766269 The Expected Size of Heilbronn’s Triangles]. IEEE Conference on Computational Complexity 1999: 105—113
- ↑ Tao Jiang, Ming Li, Paul M. B. Vitányi: [dx.doi.org/10.1002/rsa.10024 The average-case area of Heilbronn-type triangles]. Random Structures and Algorithms 20(2): 206—219 (2002)
- ↑ [www.informatik.uni-trier.de/~Ley/db/indices/a-tree/prolific/index.html Most Prolific DBLP Authors].
- ↑ [homepages.cwi.nl/~paulv/student.html Past Ph.D. Students].
Напишите отзыв о статье "Витани, Паул"
Отрывок, характеризующий Витани, Паул
Он закрыл глаза, но в то же мгновение в ушах его затрещала канонада, пальба, стук колес экипажа, и вот опять спускаются с горы растянутые ниткой мушкатеры, и французы стреляют, и он чувствует, как содрогается его сердце, и он выезжает вперед рядом с Шмитом, и пули весело свистят вокруг него, и он испытывает то чувство удесятеренной радости жизни, какого он не испытывал с самого детства.Он пробудился…
«Да, всё это было!…» сказал он, счастливо, детски улыбаясь сам себе, и заснул крепким, молодым сном.
На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, для поездки во дворец, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин.
Господа, бывавшие у Билибина, светские, молодые, богатые и веселые люди, составляли и в Вене и здесь отдельный кружок, который Билибин, бывший главой этого кружка, называл наши, les nфtres. В кружке этом, состоявшем почти исключительно из дипломатов, видимо, были свои, не имеющие ничего общего с войной и политикой, интересы высшего света, отношений к некоторым женщинам и канцелярской стороны службы. Эти господа, повидимому, охотно, как своего (честь, которую они делали немногим), приняли в свой кружок князя Андрея. Из учтивости, и как предмет для вступления в разговор, ему сделали несколько вопросов об армии и сражении, и разговор опять рассыпался на непоследовательные, веселые шутки и пересуды.
– Но особенно хорошо, – говорил один, рассказывая неудачу товарища дипломата, – особенно хорошо то, что канцлер прямо сказал ему, что назначение его в Лондон есть повышение, и чтоб он так и смотрел на это. Видите вы его фигуру при этом?…
– Но что всего хуже, господа, я вам выдаю Курагина: человек в несчастии, и этим то пользуется этот Дон Жуан, этот ужасный человек!
Князь Ипполит лежал в вольтеровском кресле, положив ноги через ручку. Он засмеялся.
– Parlez moi de ca, [Ну ка, ну ка,] – сказал он.
– О, Дон Жуан! О, змея! – послышались голоса.
– Вы не знаете, Болконский, – обратился Билибин к князю Андрею, – что все ужасы французской армии (я чуть было не сказал – русской армии) – ничто в сравнении с тем, что наделал между женщинами этот человек.
– La femme est la compagne de l'homme, [Женщина – подруга мужчины,] – произнес князь Ипполит и стал смотреть в лорнет на свои поднятые ноги.
Билибин и наши расхохотались, глядя в глаза Ипполиту. Князь Андрей видел, что этот Ипполит, которого он (должно было признаться) почти ревновал к своей жене, был шутом в этом обществе.
– Нет, я должен вас угостить Курагиным, – сказал Билибин тихо Болконскому. – Он прелестен, когда рассуждает о политике, надо видеть эту важность.
Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d'alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l'Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
– Attendez, je n'ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l'intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d'or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.
– Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
– Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
– Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.
– Куда?
– К императору.
– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.
На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.
– Скажите, когда началось сражение? – спросил он поспешно.
Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.
– В котором часу началось сражение? – спросил император.
– Не могу донести вашему величеству, в котором часу началось сражение с фронта, но в Дюренштейне, где я находился, войско начало атаку в 6 часу вечера, – сказал Болконский, оживляясь и при этом случае предполагая, что ему удастся представить уже готовое в его голове правдивое описание всего того, что он знал и видел.
Но император улыбнулся и перебил его:
– Сколько миль?
– Откуда и докуда, ваше величество?
– От Дюренштейна до Кремса?
– Три с половиною мили, ваше величество.
– Французы оставили левый берег?
– Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
– Достаточно ли фуража в Кремсе?
– Фураж не был доставлен в том количестве…
Император перебил его.
– В котором часу убит генерал Шмит?…
– В семь часов, кажется.
– В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии Терезии З й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.
Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
– Что такое? – спросил Болконский.
– Ach, Erlaucht? – сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. – Wir ziehen noch weiter. Der Bosewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
– Что такое? Что? – спрашивал князь Андрей.
Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
– Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
Князь Андрей ничего не понимал.
– Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
– Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
– И не видали, что везде укладываются?
– Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]
