Война в Восточном Тиморе
| Война в Восточном Тиморе | |
| Дата | |
|---|---|
 ФРЕТИЛИН |
 Индонезия
|
</td></tr><tr><th colspan="2" style="text-align:center; background: lightsteelblue; font-size: 100%;">Командующие</th></tr><tr><td colspan="2" class="" style="text-align:center; ">
| Николау душ Реиш Лобату |
Сухарто
|
</td></tr><tr><th colspan="2" style="text-align:center; background: lightsteelblue; font-size: 100%;">Силы сторон</th></tr><tr><td colspan="2" class="" style="text-align:center; ">
| неизвестно | неизвестно |
</td></tr><tr><th colspan="2" style="text-align:center; background: lightsteelblue; font-size: 100%;">Потери</th></tr><tr><td colspan="2" class="" style="text-align:center; ">
| неизвестно | неизвестно |
</table> Война в Восточном Тиморе (1975—1999) — вооружённый конфликт на территории острова Тимор между тремя соперническими группировками. Война началась в 1975 году вскоре после провозглашения независимости от Португалии и продолжалась до 1999 года.
В ночь на 11 августа 1975 года члены Демократического союза Тимора — УДТ, выступавшие за сохранение территории в составе Португалии в качестве заморской провинции, при поддержке местной полиции совершили переворот, при котором были арестованы и казнены некоторые из лидеров и активистов Революционного фронта за независимость Восточного Тимора — ФРЕТИЛИН. Позже ФРЕТИЛИН, опираясь на тиморцев-солдат колониальных войск, установил контроль над территорией, а 28 ноября 1975 года в одностороннем порядке провозгласил независимую Демократическую республику Восточный Тимор (ДРВТ). 30 ноября лидеры Народно-демократической ассоциации Тимора — АПОДЕТИ, добивавшиеся присоединения территории к Индонезии, УДТ и ещё двух мелких партий, находившиеся на оккупированной Индонезией части Восточного Тимора, выпустили совместную декларацию о присоединении к Индонезии. Утром 7 декабря 1975 началось вооружённое вторжение индонезийских войск, в котором в разное время участвовало от 20 до 40 тысяч солдат. В результате боевых действий, голода и эпидемий погибло около одной трети населения бывшей колонии (более 200 тысяч человек), а 17 июля 1976 года Восточный Тимор был включен в состав Индонезии в качестве 27-й провинции.
С того времени в восточной половине острова не утихала кровопролитная гражданская война между большинством населения, добивавшимся независимости, и сторонниками Джакарты, которых поддерживало правительство Индонезии. Проводились меры по индонезианизации территории, но сопротивление, в том числе вооружённое, не прекращалось. Происходили демонстрации тиморских студентов и молодежи против новых властей. После падения режима Сухарто в результате массовых выступлений, а также под давлением мирового общественного мнения новый президент Индонезии Хабиби был вынужден объявить о проведении референдума по вопросу самоопределения Восточного Тимора. 30 августа 1999 года 78,5 % населения провинции высказались за независимость, что привело к новой вспышке насилия в Восточном Тиморе. Проиндонезийская полиция развязала террор, в результате чего появились десятки тысяч беженцев. 12 сентября 1999 г. в Восточный Тимор были введены силы ООН, под защитой которых началось практическое осуществление мер по становлению независимого государства. В ночь на 20 мая 2002 года бывшая португальская колония официально была объявлена независимым государством.
Напишите отзыв о статье "Война в Восточном Тиморе"
Ссылки
- Плеханов Илья. [www.navoine.ru/articles/vne-zony-vidimosti/293 27-я провинция: Альманах «Искусство войны»] (рус.). Альманах «Искусство войны». [wayback.archive.org/web/*/navoine.ru/articles/vne-zony-vidimosti/293 Архивировано из первоисточника 28 ноября 2012].
|
Это заготовка статьи о войне. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Война в Восточном Тиморе
Князь Андрей вошел в столовую. Всё общество стояло между двух окон у небольшого стола с закуской. Сперанский в сером фраке с звездой, очевидно в том еще белом жилете и высоком белом галстухе, в которых он был в знаменитом заседании государственного совета, с веселым лицом стоял у стола. Гости окружали его. Магницкий, обращаясь к Михайлу Михайловичу, рассказывал анекдот. Сперанский слушал, вперед смеясь тому, что скажет Магницкий. В то время как князь Андрей вошел в комнату, слова Магницкого опять заглушились смехом. Громко басил Столыпин, пережевывая кусок хлеба с сыром; тихим смехом шипел Жерве, и тонко, отчетливо смеялся Сперанский.Сперанский, всё еще смеясь, подал князю Андрею свою белую, нежную руку.
– Очень рад вас видеть, князь, – сказал он. – Минутку… обратился он к Магницкому, прерывая его рассказ. – У нас нынче уговор: обед удовольствия, и ни слова про дела. – И он опять обратился к рассказчику, и опять засмеялся.
Князь Андрей с удивлением и грустью разочарования слушал его смех и смотрел на смеющегося Сперанского. Это был не Сперанский, а другой человек, казалось князю Андрею. Всё, что прежде таинственно и привлекательно представлялось князю Андрею в Сперанском, вдруг стало ему ясно и непривлекательно.
За столом разговор ни на мгновение не умолкал и состоял как будто бы из собрания смешных анекдотов. Еще Магницкий не успел докончить своего рассказа, как уж кто то другой заявил свою готовность рассказать что то, что было еще смешнее. Анекдоты большею частью касались ежели не самого служебного мира, то лиц служебных. Казалось, что в этом обществе так окончательно было решено ничтожество этих лиц, что единственное отношение к ним могло быть только добродушно комическое. Сперанский рассказал, как на совете сегодняшнего утра на вопрос у глухого сановника о его мнении, сановник этот отвечал, что он того же мнения. Жерве рассказал целое дело о ревизии, замечательное по бессмыслице всех действующих лиц. Столыпин заикаясь вмешался в разговор и с горячностью начал говорить о злоупотреблениях прежнего порядка вещей, угрожая придать разговору серьезный характер. Магницкий стал трунить над горячностью Столыпина, Жерве вставил шутку и разговор принял опять прежнее, веселое направление.
Очевидно, Сперанский после трудов любил отдохнуть и повеселиться в приятельском кружке, и все его гости, понимая его желание, старались веселить его и сами веселиться. Но веселье это казалось князю Андрею тяжелым и невеселым. Тонкий звук голоса Сперанского неприятно поражал его, и неумолкавший смех своей фальшивой нотой почему то оскорблял чувство князя Андрея. Князь Андрей не смеялся и боялся, что он будет тяжел для этого общества. Но никто не замечал его несоответственности общему настроению. Всем было, казалось, очень весело.
Он несколько раз желал вступить в разговор, но всякий раз его слово выбрасывалось вон, как пробка из воды; и он не мог шутить с ними вместе.
Ничего не было дурного или неуместного в том, что они говорили, всё было остроумно и могло бы быть смешно; но чего то, того самого, что составляет соль веселья, не только не было, но они и не знали, что оно бывает.
После обеда дочь Сперанского с своей гувернанткой встали. Сперанский приласкал дочь своей белой рукой, и поцеловал ее. И этот жест показался неестественным князю Андрею.
Навигация
