Габович, Евгений Яковлевич

Евгений Яковлевич Габович
нем. Evgenii (Eugen, Eino) Gabovich
Научная сфера:	математик
Учёная степень:	кандидат физико-математических наук
Альма-матер:	Тартуский университет мехмат МГУ
Научный руководитель:	А. Г. Курош

Евге́ний Я́ковлевич Габо́вич (30 августа 1938, Тарту, Эстония — 21 января 2009, Потсдам, Германия) — советский и немецкий математик, диссидент, публицист.

Его отец, Яков Абрамович Габович, был преподавателем математики в Эстонской сельскохозяйственной академии в Тарту; мать, Дина Борисовна Дымшиц (1915—?), была филологом.

Окончил Тартуский университет, затем аспирантуру на механико-математическом факультете в МГУ, где под руководством Александра Куроша защитил диссертацию по алгебре (1967), но скоро в значительной степени отошёл от математики и стал диссидентом. После незаконного увольнения с работы эмигрирует в ФРГ в 1980 и продолжает правозащитную деятельность (борьба за права семьи гроссмейстера Виктора Корчного, организация центра распространения запрещённой в СССР литературы). Также он возобновляет работу в области математики и руководит отделом математического моделирования в Центре ядерных исследований (с 90—х Центр исследования окружающей среды и техники) в Карлсруэ.

Одной из сторон деятельности Габовича в Германии стали работы в области пересмотра существующей хронологии исторических событий. Его публикации по так называемой «исторической аналитике» близки к псевдонаучной концепции «Новой хронологии», разрабатываемой в России группой Фоменко.

Двоюродный брат — Лейви Абелевич Шер (род. 1941), журналист, заместитель мэра Таллина, редактор пресс-службы Таллинской мэрии. Троюродный брат — израильский физик Борис Мейлер.

Работы на русском языке

• Габович Е. Я. Линейно упорядоченные полугруппы и их приложения // Успехи математических наук, 1976, т. XXXI, вып. 1/187
• Габович Е. Я. Фоменко не одинок. Критика хронологии и ревизия истории в Западной Европе // Приложение VI к книге Г.В. Носовского и А.Т. Фоменко Реконструкция всеобщей истории. Исследования 1999—2000 годов. Новая хронология.— М: Деловой экспресс, 2000
• Габович Е. Я. История под знаком вопроса. С предисловием Г. В. Носовского и А. Т. Фоменко.— СПб: Нева, 2005

Ссылки

• [www.mathnet.ru/php/person.phtml?option_lang=rus&personid=22953 Страница на сайте Общероссийский математический портал]

Отрывок, характеризующий Габович, Евгений Яковлевич

– В этот день уж я всегда езжу прикладываться к мощам князя Николая Андреича.
– Ах да, да, – отвечал главнокомандующий. – Что он?..
Небольшое общество, собравшееся в старомодной, высокой, с старой мебелью, гостиной перед обедом, было похоже на собравшийся, торжественный совет судилища. Все молчали и ежели говорили, то говорили тихо. Князь Николай Андреич вышел серьезен и молчалив. Княжна Марья еще более казалась тихою и робкою, чем обыкновенно. Гости неохотно обращались к ней, потому что видели, что ей было не до их разговоров. Граф Ростопчин один держал нить разговора, рассказывая о последних то городских, то политических новостях.
Лопухин и старый генерал изредка принимали участие в разговоре. Князь Николай Андреич слушал, как верховный судья слушает доклад, который делают ему, только изредка молчанием или коротким словцом заявляя, что он принимает к сведению то, что ему докладывают. Тон разговора был такой, что понятно было, никто не одобрял того, что делалось в политическом мире. Рассказывали о событиях, очевидно подтверждающих то, что всё шло хуже и хуже; но во всяком рассказе и суждении было поразительно то, как рассказчик останавливался или бывал останавливаем всякий раз на той границе, где суждение могло относиться к лицу государя императора.
За обедом разговор зашел о последней политической новости, о захвате Наполеоном владений герцога Ольденбургского и о русской враждебной Наполеону ноте, посланной ко всем европейским дворам.
– Бонапарт поступает с Европой как пират на завоеванном корабле, – сказал граф Ростопчин, повторяя уже несколько раз говоренную им фразу. – Удивляешься только долготерпению или ослеплению государей. Теперь дело доходит до папы, и Бонапарт уже не стесняясь хочет низвергнуть главу католической религии, и все молчат! Один наш государь протестовал против захвата владений герцога Ольденбургского. И то… – Граф Ростопчин замолчал, чувствуя, что он стоял на том рубеже, где уже нельзя осуждать.
– Предложили другие владения заместо Ольденбургского герцогства, – сказал князь Николай Андреич. – Точно я мужиков из Лысых Гор переселял в Богучарово и в рязанские, так и он герцогов.
– Le duc d'Oldenbourg supporte son malheur avec une force de caractere et une resignation admirable, [Герцог Ольденбургский переносит свое несчастие с замечательной силой воли и покорностью судьбе,] – сказал Борис, почтительно вступая в разговор. Он сказал это потому, что проездом из Петербурга имел честь представляться герцогу. Князь Николай Андреич посмотрел на молодого человека так, как будто он хотел бы ему сказать кое что на это, но раздумал, считая его слишком для того молодым.
– Я читал наш протест об Ольденбургском деле и удивлялся плохой редакции этой ноты, – сказал граф Ростопчин, небрежным тоном человека, судящего о деле ему хорошо знакомом.
Пьер с наивным удивлением посмотрел на Ростопчина, не понимая, почему его беспокоила плохая редакция ноты.
– Разве не всё равно, как написана нота, граф? – сказал он, – ежели содержание ее сильно.
– Mon cher, avec nos 500 mille hommes de troupes, il serait facile d'avoir un beau style, [Мой милый, с нашими 500 ми тысячами войска легко, кажется, выражаться хорошим слогом,] – сказал граф Ростопчин. Пьер понял, почему графа Ростопчина беспокоила pедакция ноты.
– Кажется, писак довольно развелось, – сказал старый князь: – там в Петербурге всё пишут, не только ноты, – новые законы всё пишут. Мой Андрюша там для России целый волюм законов написал. Нынче всё пишут! – И он неестественно засмеялся.