Гаврюшенко, Григорий Фёдорович
| Гаврюшенко Григорий Фёдорович | |
| Дата рождения | |
|---|---|
| Место рождения | |
| Дата смерти | |
| Место смерти | |
| Принадлежность | |
| Звание |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
| Сражения/войны | |
| Награды и премии |
|
Григорий Фёдорович Гаврюшенко (1895—1937) — участник Первой мировой войны, комбриг (1935).
Содержание
Биография
Родился в 1895 году в Харьковской губернии. Украинец.
Образование высшее военное. Член КП(б)У.
В сентябре 1931 года нарком Клим Ворошилов проверял подготовку воинских частей на Урале, обратив внимание на меткого стрелка, помощника командира 57-й уральской дивизии с полным бантом солдатских Георгиевских крестов за прошлые военные заслуги — Григория Федоровича Гаврюшенко и направил его в Тюмень командиром только что образованной дивизии. Его помощником был — Леонид Дмитриевич Белозеров-Гладышев.[1]
C 1932 года Гаврюшенко был командиром 65-й стрелковой дивизии Уральского военного округа.[2] Проживал в Тюмени по ул. Телеграфная, дом 8.
26 ноября 1935 года присвоено звание комбрига.[3]
Был арестован 19 марта 1937 года и приговорен ВКВС СССР 1 июля 1937 года по обвинению в участии в контр-революционной террористической организации.
Был расстрелян 1 июля 1937 года. Похоронен в Москве на Донском кладбище.
Реабилитирован 20 апреля 1957 года ВКВС СССР.
Его жена — Мария Александровна Гаврюшенко позднее писала:
«Меня вызвали и сказали, что я как член партии должна отказаться от мужа и через печать объявить его врагом народа. Я сказала: „Если дадите с ним свидание, то напишу“. Они обрадовались, и свидание разрешили. Первое, что я спросила Григория, в чем обвиняют, он ответил, что в измене. Я сказала: „Если ты виноват, то я должна от тебя отречься“. Он в ответ: „Посмотри на мое лицо (во время одного из боев пуля навылет пробила и изуродовала его лицо), оно изуродовано белогвардейцами, из-за меня они расстреляли мать, отца и брата. Я боролся за Советскую власть, не щадя жизни, а сейчас меня хотят обвинить в измене. Не бывать этому. Я докажу свою невиновность, а ты поступай так, как тебе подсказывает твоя совесть“. Я отказалась от отречения».
Мария Александровна получила за это восемь лет лагерей на Колыме.
Награды
- Награждён солдатскими крестами Святого Георгия.
- Также награждён орденом Красного Знамени.
Память
Напишите отзыв о статье "Гаврюшенко, Григорий Фёдорович"
Примечания
Литература
- Сувениров О. Ф. Трагедия РККА 1937—1938. — М.: ТЕРРА, 1998. — 528 с. — ISBN 5-300-02220-9.
Ссылки
- [lists.memo.ru/d7/f451.htm Списки жертв — Гаврюшенко Григорий Фёдорович]
- [archive.is/20130731143840/www.istrodina.com/old/2001_03/pod.htm Пятерка дерзких подруг боевых]
Отрывок, характеризующий Гаврюшенко, Григорий Фёдорович
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.
С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.
