Гарднер, Джимми

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Джимми Гарднер
Jimmy Gardner
Имя при рождении:

Эдвард Чарльз Джеймс Гарднер

Дата рождения:

24 августа 1924(1924-08-24)

Место рождения:

Ньюмаркет, Саффолк, Англия, Великобритания

Дата смерти:

3 мая 2010(2010-05-03) (85 лет)

Место смерти:

Лондон, Англия, Великобритания

Гражданство:

Англия Англия

Профессия:

актёр

Карьера:

1954—2005

Награды:

Э́двард Ча́рльз Джеймс «Джи́мми» Га́рднер, (англ. Edward Charles James «Jimmy» Gardner; 24 августа 1924, Ньюмаркет, Саффолк, Англия, Великобритания3 мая 2010, Лондон, Англия, Великобритания) — английский актёр.



Биография

Эдвард Чарльз Джеймс Гардер родился 24 августа 1924 года в Ньюмаркете (графство Саффолк, Англия, Великобритания) в семье жокея Тедди Гарднера.

Во время Второй мировой войны Гарднер служил в Королевских военно-воздушных силах Великобритании в качестве воздушного стрелка с эскадрилью № 10 (англ.). Он совершил 30 вылетов в качестве заднего наводчика «Handley Page Halifax» и был награждён медалью «За лётные бевые заслуги» (англ.).

Прежде чем в 1954 году начать свою актёрскую карьеру Гарднер был личным водителем драматурга Джона Осборна.

За свою 51-летнюю актёрскую карьеру, длившуюся в 1954—2005 года, Гарднер сыграл в 100 фильмах и телесериалах. Одну из своих самых известных ролей, водителя автобуса Эрни из фильма «Гарри Поттер и узник Азкабана» (2004), он сыграл за год до окончания своей карьеры и за 6 лет до смерти.

Скончался 3 мая 2010 года в Лондоне (Англия, Великобритания) от пневмонии в 85-летнем возрасте.

Фильмография

Напишите отзыв о статье "Гарднер, Джимми"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Гарднер, Джимми


На другой день после своего объяснения с матерью, Наташа ждала целый день Болконского, но он не приехал. На другой, на третий день было то же самое. Пьер также не приезжал, и Наташа, не зная того, что князь Андрей уехал к отцу, не могла себе объяснить его отсутствия.
Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.
Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».