Гватемальское национальное революционное единство
| Гватемальское национальное революционное единство | |
| Unidad Revolucionaria Nacional Guatemalteca | |
| Идеология: | |
|---|---|
| Интернационал: | |
| Мест в нижней палате: |
3 / 158 |
Гватемальское национальное революционное единство (Гватемальское национальное революционное объединение, исп.: Unidad Revolucionaria Nacional Guatemalteca, URNG-MAIZ) — левая политическая партия в Гватемале, созданная на базе партизанского движения, сложившего оружие в 1996 году и ставшего легальной политической силой в 1998 году в результате мирного процесса после гватемальской гражданской войны.
История
После поддержанного ЦРУ правого переворота против правительства Хакобо Арбенса в 1954 году в стране непрерывно формировались радикальные оппозиционные группы, боровшиеся против установленного военными и богатыми землевладельцами репрессивного режима[1].
В мае 1980 года состоялось совещание руководства четырёх таких подпольных организаций, которые вели партизанскую борьбу («Повстанческие вооружённые силы», «Партизанская армия бедняков», «Организация вооружённого народа» и Гватемальская партия труда — местная коммунистическая партия). По его результатам было создан зонтичный блок левых сил «Куартапатрита» и достигнуто соглашение о координации действий[2]. В дальнейшем, 7 февраля 1982 года был создан блок «Гватемальское национальное революционное единство», в состав которого вошли четыре названные организации. Они пользовались поддержкой сельской бедноты, а также городской интеллигенции[3].
ГНРЕ возглавило левую оппозицию в мирных переговорах с консервативным гватемальским правительством. Эти переговоры начались в 1987 году и завершили 36-летнюю гражданскую войну, когда 29 декабря 1996 года в присутствии Генерального секретаря ООН Бутроса Бутроса-Гали было подписано мирное соглашение между правительством Альваро Арсу и ГНРЕ. Генеральный секретарь ГНРЕ команданте Роландо Моран и президент Альваро Арсу совместно получили премию мира ЮНЕСКО за их усилия, положившие конец гражданской войне. Когда ГНРЕ, ставшая легальной оппозицией, была преобразована из коалиции различных групп в единую политическую партию в 1998 году, входящие в неё организации были распущены.
На первых выборах в качестве легальной партии в 1999 году поддержала левоцентристского кандидата Альваро Колома. Партия «Гватемальское национальное революционное единство» попала в парламент на всеобщих выборах 2003 года, получив 4,2 % голосов и 2 из 158 мест в Конгрессе. Тогда же на президентских выборах её представлял Родриго Астуриас — сын известного писателя Мигеля Анхеля Астуриаса, в конце войны возглавлявший силы ГНРЕ под псевдонимом Гаспар Илом — и собрал 2,6 % голосов избирателей. На нескольких последних выборах ГНРЕ выступала совместно с левой партией коренного населения «Уинак»; вместе у них 3 депутатских мандата. На выборах 2011 года поддерживала кандидатуру Ригоберты Менчу.
Напишите отзыв о статье "Гватемальское национальное революционное единство"
Примечания
- ↑ [www.voiceseducation.org/category/tag/guatemalan-national-revolutionary-unity End of Spring].
- ↑ Г. Е. Селиверстов. Гватемала: борьба против диктатуры нарастает. М., «Мысль», 1983. стр.34.
- ↑ [www.start.umd.edu/start/data_collections/tops/terrorist_organization_profile.asp?id=3709 Terrorist Organization Profile: Guatemalan National Revolutionary Unity (URNG)].
Отрывок, характеризующий Гватемальское национальное революционное единство
Все в доме чувствовали для кого ездил князь Андрей, и он, не скрывая, целый день старался быть с Наташей. Не только в душе Наташи испуганной, но счастливой и восторженной, но во всем доме чувствовался страх перед чем то важным, имеющим совершиться. Графиня печальными и серьезно строгими глазами смотрела на князя Андрея, когда он говорил с Наташей, и робко и притворно начинала какой нибудь ничтожный разговор, как скоро он оглядывался на нее. Соня боялась уйти от Наташи и боялась быть помехой, когда она была с ними. Наташа бледнела от страха ожидания, когда она на минуты оставалась с ним с глазу на глаз. Князь Андрей поражал ее своей робостью. Она чувствовала, что ему нужно было сказать ей что то, но что он не мог на это решиться.Когда вечером князь Андрей уехал, графиня подошла к Наташе и шопотом сказала:
– Ну что?
– Мама, ради Бога ничего не спрашивайте у меня теперь. Это нельзя говорить, – сказала Наташа.
Но несмотря на то, в этот вечер Наташа, то взволнованная, то испуганная, с останавливающимися глазами лежала долго в постели матери. То она рассказывала ей, как он хвалил ее, то как он говорил, что поедет за границу, то, что он спрашивал, где они будут жить это лето, то как он спрашивал ее про Бориса.
– Но такого, такого… со мной никогда не бывало! – говорила она. – Только мне страшно при нем, мне всегда страшно при нем, что это значит? Значит, что это настоящее, да? Мама, вы спите?
– Нет, душа моя, мне самой страшно, – отвечала мать. – Иди.
– Все равно я не буду спать. Что за глупости спать? Maмаша, мамаша, такого со мной никогда не бывало! – говорила она с удивлением и испугом перед тем чувством, которое она сознавала в себе. – И могли ли мы думать!…
Наташе казалось, что еще когда она в первый раз увидала князя Андрея в Отрадном, она влюбилась в него. Ее как будто пугало это странное, неожиданное счастье, что тот, кого она выбрала еще тогда (она твердо была уверена в этом), что тот самый теперь опять встретился ей, и, как кажется, неравнодушен к ней. «И надо было ему нарочно теперь, когда мы здесь, приехать в Петербург. И надо было нам встретиться на этом бале. Всё это судьба. Ясно, что это судьба, что всё это велось к этому. Еще тогда, как только я увидала его, я почувствовала что то особенное».
– Что ж он тебе еще говорил? Какие стихи то эти? Прочти… – задумчиво сказала мать, спрашивая про стихи, которые князь Андрей написал в альбом Наташе.
– Мама, это не стыдно, что он вдовец?
– Полно, Наташа. Молись Богу. Les Marieiages se font dans les cieux. [Браки заключаются в небесах.]
– Голубушка, мамаша, как я вас люблю, как мне хорошо! – крикнула Наташа, плача слезами счастья и волнения и обнимая мать.
В это же самое время князь Андрей сидел у Пьера и говорил ему о своей любви к Наташе и о твердо взятом намерении жениться на ней.
В этот день у графини Елены Васильевны был раут, был французский посланник, был принц, сделавшийся с недавнего времени частым посетителем дома графини, и много блестящих дам и мужчин. Пьер был внизу, прошелся по залам, и поразил всех гостей своим сосредоточенно рассеянным и мрачным видом.
Пьер со времени бала чувствовал в себе приближение припадков ипохондрии и с отчаянным усилием старался бороться против них. Со времени сближения принца с его женою, Пьер неожиданно был пожалован в камергеры, и с этого времени он стал чувствовать тяжесть и стыд в большом обществе, и чаще ему стали приходить прежние мрачные мысли о тщете всего человеческого. В это же время замеченное им чувство между покровительствуемой им Наташей и князем Андреем, своей противуположностью между его положением и положением его друга, еще усиливало это мрачное настроение. Он одинаково старался избегать мыслей о своей жене и о Наташе и князе Андрее. Опять всё ему казалось ничтожно в сравнении с вечностью, опять представлялся вопрос: «к чему?». И он дни и ночи заставлял себя трудиться над масонскими работами, надеясь отогнать приближение злого духа. Пьер в 12 м часу, выйдя из покоев графини, сидел у себя наверху в накуренной, низкой комнате, в затасканном халате перед столом и переписывал подлинные шотландские акты, когда кто то вошел к нему в комнату. Это был князь Андрей.
