Гельштейн, Элиазар Маркович
Поделись знанием:
Анна Павловна Шерер, так же как и другие, выказала Пьеру перемену, происшедшую в общественном взгляде на него.
Прежде Пьер в присутствии Анны Павловны постоянно чувствовал, что то, что он говорит, неприлично, бестактно, не то, что нужно; что речи его, кажущиеся ему умными, пока он готовит их в своем воображении, делаются глупыми, как скоро он громко выговорит, и что, напротив, самые тупые речи Ипполита выходят умными и милыми. Теперь всё, что ни говорил он, всё выходило charmant [очаровательно]. Ежели даже Анна Павловна не говорила этого, то он видел, что ей хотелось это сказать, и она только, в уважение его скромности, воздерживалась от этого.
В начале зимы с 1805 на 1806 год Пьер получил от Анны Павловны обычную розовую записку с приглашением, в котором было прибавлено: «Vous trouverez chez moi la belle Helene, qu'on ne se lasse jamais de voir». [у меня будет прекрасная Элен, на которую никогда не устанешь любоваться.]
Читая это место, Пьер в первый раз почувствовал, что между ним и Элен образовалась какая то связь, признаваемая другими людьми, и эта мысль в одно и то же время и испугала его, как будто на него накладывалось обязательство, которое он не мог сдержать, и вместе понравилась ему, как забавное предположение.
Вечер Анны Павловны был такой же, как и первый, только новинкой, которою угощала Анна Павловна своих гостей, был теперь не Мортемар, а дипломат, приехавший из Берлина и привезший самые свежие подробности о пребывании государя Александра в Потсдаме и о том, как два высочайшие друга поклялись там в неразрывном союзе отстаивать правое дело против врага человеческого рода. Пьер был принят Анной Павловной с оттенком грусти, относившейся, очевидно, к свежей потере, постигшей молодого человека, к смерти графа Безухого (все постоянно считали долгом уверять Пьера, что он очень огорчен кончиною отца, которого он почти не знал), – и грусти точно такой же, как и та высочайшая грусть, которая выражалась при упоминаниях об августейшей императрице Марии Феодоровне. Пьер почувствовал себя польщенным этим. Анна Павловна с своим обычным искусством устроила кружки своей гостиной. Большой кружок, где были князь Василий и генералы, пользовался дипломатом. Другой кружок был у чайного столика. Пьер хотел присоединиться к первому, но Анна Павловна, находившаяся в раздраженном состоянии полководца на поле битвы, когда приходят тысячи новых блестящих мыслей, которые едва успеваешь приводить в исполнение, Анна Павловна, увидев Пьера, тронула его пальцем за рукав.
– Attendez, j'ai des vues sur vous pour ce soir. [У меня есть на вас виды в этот вечер.] Она взглянула на Элен и улыбнулась ей. – Ma bonne Helene, il faut, que vous soyez charitable pour ma рauvre tante, qui a une adoration pour vous. Allez lui tenir compagnie pour 10 minutes. [Моя милая Элен, надо, чтобы вы были сострадательны к моей бедной тетке, которая питает к вам обожание. Побудьте с ней минут 10.] А чтоб вам не очень скучно было, вот вам милый граф, который не откажется за вами следовать.
Красавица направилась к тетушке, но Пьера Анна Павловна еще удержала подле себя, показывая вид, как будто ей надо сделать еще последнее необходимое распоряжение.
– Не правда ли, она восхитительна? – сказала она Пьеру, указывая на отплывающую величавую красавицу. – Et quelle tenue! [И как держит себя!] Для такой молодой девушки и такой такт, такое мастерское уменье держать себя! Это происходит от сердца! Счастлив будет тот, чьей она будет! С нею самый несветский муж будет невольно занимать самое блестящее место в свете. Не правда ли? Я только хотела знать ваше мнение, – и Анна Павловна отпустила Пьера.
Пьер с искренностью отвечал Анне Павловне утвердительно на вопрос ее об искусстве Элен держать себя. Ежели он когда нибудь думал об Элен, то думал именно о ее красоте и о том не обыкновенном ее спокойном уменьи быть молчаливо достойною в свете.
Тетушка приняла в свой уголок двух молодых людей, но, казалось, желала скрыть свое обожание к Элен и желала более выразить страх перед Анной Павловной. Она взглядывала на племянницу, как бы спрашивая, что ей делать с этими людьми. Отходя от них, Анна Павловна опять тронула пальчиком рукав Пьера и проговорила:
– J'espere, que vous ne direz plus qu'on s'ennuie chez moi, [Надеюсь, вы не скажете другой раз, что у меня скучают,] – и взглянула на Элен.
| Элиазар Маркович Гельштейн | ||
 Э. М. Гельштейн | ||
| Дата рождения: | ||
|---|---|---|
| Место рождения: | ||
| Дата смерти: |
28 декабря 1955 (58 лет) | |
| Место смерти: | ||
| Научная сфера: | ||
| Учёная степень: | ||
| Учёное звание: | ||
| Альма-матер: | ||
| Награды и премии: |
| |
Элиазар Маркович (Менделевич) Гельштейн (1897, Полоцк — 1955, Москва) — советский терапевт, доктор медицинских наук (1935), профессор (1925), бригврач, заслуженный деятель науки РСФСР.
Содержание
Биография
Окончил медицинский факультет Московского университета в 1919. В 1919–1920 служил врачом в Красной армии, затем был ординатором, ассистентом терапевтической клиники 2-го Московского медицинского института. С 1931 на протяжении 20 лет там же заведовал факультетской терапевтической клиникой 2-го Московского медицинского института. В годы войны главный терапевт Ленинградского фронта с 1941 до 1944. В связи с кампанией по «борьбе с космополитизмом» был вынужден оставить клинику, а в феврале 1953 был арестован по «делу врачей». После освобождения работал консультантом в различных больницах Москвы.
Научная деятельность
С 1931 центральной научной проблемой кафедры стали вопросы клиники и патогенеза ревматизма. Материалы по изучению ревматизма были доложены Э. М. Гельштейном на Всесоюзной конференции по ревматизму в 1933, на Международном конгрессе по ревматизму в 1934, а также на XIII-м съезде терапевтов. Э. М. Гельштейн опубликовал монографию «Клиническое значение рентгенокимографии сердца» в 1937, явившуюся одной из первых в отечественной и зарубежной литературе. Основные работы посвящены вопросам патофизиологии ревматизма, сердечно-сосудистых заболеваний (гипертонической болезни), дистрофии и клинической химиотерапии. Один из первых в СССР применил метод рентгенокимографии для исследования сердца. Изучал механизм действия различных лекарственных препаратов, в том числе акрихина, сульфидина. Член правления всесоюзного и московского терапевтических обществ.[1]
Семья
- Жена — врач-невропатолог Гинда Хаимовна Быховская (?—1965), заведующая неврологическим отделением лечсанупра Кремля.
Дочери:
- Виктория (в замужестве Килинская; род. 1930), врач. Её муж — доктор медицинских наук (1968), профессор Ефим Львович Килинский, врач-кардиолог и учёный-медик, автор книг «Поражение сердца при эндокринных заболеваниях» (1972), «Иностранный врач: Американская сага» (2002), «Второй шанс» (2005).
- Майя (в замужестве Жарова; 1930—1991), дочь брата Гинды Хаимовны, убитого вместе с женой во время коллективизации; жена народного артиста СССР Михаила Ивановича Жарова[2]. Их дочери — актриса Анна Жарова (род. 1951) и Елизавета (род. 1953), художник-постановщик на киностудии «Союзмультфильм».
- Племянник — Гдаль Григорьевич Гельштейн, врач-кардиолог и учёный-медик.
Публикации
- Гельштейн Э. М., Зеленин В. Ф. Учебник внутренних болезней. М., 1935;
- Гельштейн Э. М., Зеленин В. Ф. Частная патология и терапия внутренних болезней. М., 1935, 1940, 1942, 1947, 1950;
- Гельштейн Э. М. Алиментарная дистрофия. М., 1947.[3]
- Гельштейн Э. М. Инфаркт миокарда. М., 1948, 1951.
Напишите отзыв о статье "Гельштейн, Элиазар Маркович"
Литература
- Заслуженный деятель науки профессор Элиазар Маркович Гельштейн // Клин, мед.– 1956.– Т. 34, № 2.–С. 94–95;
- Памяти Э. М. Гельштейна (1897–1955) // Там же.– 1956.– Т. 28, № 1.– С. 94–95;
- Алексанян И. В., Кнопов М. Ш. Элиазар Маркович Гельштейн (к 90-летию со дня рождения) // Тер. арх.– 1987.– № 10.– С. 129-131.
Примечания
- ↑ [1biografia.ru/medicina/prepodavateli/4642-eliazar-markovich-gelypteyn.html Биография Элиазар Маркович ГЕЛЫПТЕЙН, жизнь. Преподаватели, Медицина]
- ↑ [club.berkovich-zametki.com/?p=18286 Последняя любовь Михаила Жарова]
- ↑ [terapia-nesterova.ru/index/istorija/0-11 Кафедра факультетской терапии им. А.И. Нестерова - История]
Источники
- [rsmu.ru/877.html Кафедра факультетской терапии им. академика А. И. Нестерова ЛФ]
- [www.alexanderyakovlev.org/almanah/almanah-dict-bio/1003489/3 Альманах "Россия. XX век"]
|
Это заготовка статьи об учёном-медике. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Гельштейн, Элиазар Маркович
Из прежнего его холостого общества многих не было в Петербурге. Гвардия ушла в поход. Долохов был разжалован, Анатоль находился в армии, в провинции, князь Андрей был за границей, и потому Пьеру не удавалось ни проводить ночей, как он прежде любил проводить их, ни отводить изредка душу в дружеской беседе с старшим уважаемым другом. Всё время его проходило на обедах, балах и преимущественно у князя Василия – в обществе толстой княгини, его жены, и красавицы Элен.Анна Павловна Шерер, так же как и другие, выказала Пьеру перемену, происшедшую в общественном взгляде на него.
Прежде Пьер в присутствии Анны Павловны постоянно чувствовал, что то, что он говорит, неприлично, бестактно, не то, что нужно; что речи его, кажущиеся ему умными, пока он готовит их в своем воображении, делаются глупыми, как скоро он громко выговорит, и что, напротив, самые тупые речи Ипполита выходят умными и милыми. Теперь всё, что ни говорил он, всё выходило charmant [очаровательно]. Ежели даже Анна Павловна не говорила этого, то он видел, что ей хотелось это сказать, и она только, в уважение его скромности, воздерживалась от этого.
В начале зимы с 1805 на 1806 год Пьер получил от Анны Павловны обычную розовую записку с приглашением, в котором было прибавлено: «Vous trouverez chez moi la belle Helene, qu'on ne se lasse jamais de voir». [у меня будет прекрасная Элен, на которую никогда не устанешь любоваться.]
Читая это место, Пьер в первый раз почувствовал, что между ним и Элен образовалась какая то связь, признаваемая другими людьми, и эта мысль в одно и то же время и испугала его, как будто на него накладывалось обязательство, которое он не мог сдержать, и вместе понравилась ему, как забавное предположение.
Вечер Анны Павловны был такой же, как и первый, только новинкой, которою угощала Анна Павловна своих гостей, был теперь не Мортемар, а дипломат, приехавший из Берлина и привезший самые свежие подробности о пребывании государя Александра в Потсдаме и о том, как два высочайшие друга поклялись там в неразрывном союзе отстаивать правое дело против врага человеческого рода. Пьер был принят Анной Павловной с оттенком грусти, относившейся, очевидно, к свежей потере, постигшей молодого человека, к смерти графа Безухого (все постоянно считали долгом уверять Пьера, что он очень огорчен кончиною отца, которого он почти не знал), – и грусти точно такой же, как и та высочайшая грусть, которая выражалась при упоминаниях об августейшей императрице Марии Феодоровне. Пьер почувствовал себя польщенным этим. Анна Павловна с своим обычным искусством устроила кружки своей гостиной. Большой кружок, где были князь Василий и генералы, пользовался дипломатом. Другой кружок был у чайного столика. Пьер хотел присоединиться к первому, но Анна Павловна, находившаяся в раздраженном состоянии полководца на поле битвы, когда приходят тысячи новых блестящих мыслей, которые едва успеваешь приводить в исполнение, Анна Павловна, увидев Пьера, тронула его пальцем за рукав.
– Attendez, j'ai des vues sur vous pour ce soir. [У меня есть на вас виды в этот вечер.] Она взглянула на Элен и улыбнулась ей. – Ma bonne Helene, il faut, que vous soyez charitable pour ma рauvre tante, qui a une adoration pour vous. Allez lui tenir compagnie pour 10 minutes. [Моя милая Элен, надо, чтобы вы были сострадательны к моей бедной тетке, которая питает к вам обожание. Побудьте с ней минут 10.] А чтоб вам не очень скучно было, вот вам милый граф, который не откажется за вами следовать.
Красавица направилась к тетушке, но Пьера Анна Павловна еще удержала подле себя, показывая вид, как будто ей надо сделать еще последнее необходимое распоряжение.
– Не правда ли, она восхитительна? – сказала она Пьеру, указывая на отплывающую величавую красавицу. – Et quelle tenue! [И как держит себя!] Для такой молодой девушки и такой такт, такое мастерское уменье держать себя! Это происходит от сердца! Счастлив будет тот, чьей она будет! С нею самый несветский муж будет невольно занимать самое блестящее место в свете. Не правда ли? Я только хотела знать ваше мнение, – и Анна Павловна отпустила Пьера.
Пьер с искренностью отвечал Анне Павловне утвердительно на вопрос ее об искусстве Элен держать себя. Ежели он когда нибудь думал об Элен, то думал именно о ее красоте и о том не обыкновенном ее спокойном уменьи быть молчаливо достойною в свете.
Тетушка приняла в свой уголок двух молодых людей, но, казалось, желала скрыть свое обожание к Элен и желала более выразить страх перед Анной Павловной. Она взглядывала на племянницу, как бы спрашивая, что ей делать с этими людьми. Отходя от них, Анна Павловна опять тронула пальчиком рукав Пьера и проговорила:
– J'espere, que vous ne direz plus qu'on s'ennuie chez moi, [Надеюсь, вы не скажете другой раз, что у меня скучают,] – и взглянула на Элен.
Категории:
- Родившиеся 1 декабря
- Родившиеся в 1897 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Полоцке
- Умершие 28 декабря
- Умершие в 1955 году
- Умершие в Москве
- Доктора медицинских наук
- Заслуженные деятели науки РСФСР
- Учёные по алфавиту
- Выпускники медицинского факультета Московского университета
- Преподаватели РГМУ
- Терапевты СССР
- Репрессированные в СССР
- Реабилитированные в СССР
- Дело врачей
- Медики СССР
- Медики Великой Отечественной войны
