В Википедии есть статьи о других людях с фамилией
Гончаренко.
 Светлана Гончаренко |
| Общая информация |
|---|
| Полное имя |
Светлана Валентиновна Гончаренко
|
|---|
| Дата и место рождения |
28 мая 1971(1971-05-28) (52 года)
Ростов-на-Дону, СССР
|
|---|
| Гражданство |
 СССР
 Россия
|
|---|
| Рост |
176 см
|
|---|
| Вес |
61 кг
|
|---|
| Клуб |
ЦСКА
|
|---|
| Тренеры |
Ю. Сидорин
Г. Прохоров
В. Гончаренко
|
|---|
| Личные рекорды |
|---|
| 100 м |
11.13 (1998)
|
|---|
| 200 м |
22.46 (1998)
|
|---|
| 400 м |
50.23 (2000)
|
|---|
| Личные рекорды в помещении |
|---|
| 60 м |
7.21 (1999)
|
|---|
| 100 м |
11.23 (1998)
|
|---|
| 200 м |
22.43 (1998)
|
|---|
| 400 м |
52.55 (2004)
|
|---|
Международные медали |
|---|
|
|
| Последнее обновление: 8 августа 2012</small> |
</table>
Светла́на Валенти́новна Гончаре́нко (в девичестве — Доро́нина, 28 мая 1971, Ростов-на-Дону) — российская легкоатлетка, бронзовый призёр Олимпийских игр в эстафете 4×400 метров. Заслуженный мастер спорта России, кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени.
Карьера
На Олимпиаде в Сиднее вместе с Юлией Сотниковой, Ольгой Котляровой и Ириной Приваловой завоевала бронзовую медаль в эстафете 4×400 метров.
На чемпионатах мира становилась серебряным призёром и победителем — в 1995 и 1999 году.
Трёхкратная победительница чемпионатов мира в помещении, серебряный призёр чемпионата Европы и двукратный победитель чемпионатов Европы в помещении.
Личная жизнь
Окончила Новочеркасский государственный технический университет[1].
Напишите отзыв о статье "Гончаренко, Светлана Валентиновна"
Примечания
- ↑ [russiansport.narod.ru/files/russiansbor/logkatl/gsv.html ГОНЧАРЕНКО Светлана Валентиновна] (рус.). Russiansport. Проверено 8 августа 2012. [www.webcitation.org/6B69v0mp1 Архивировано из первоисточника 2 октября 2012].
Ссылки
- [www.iaaf.org/athletes/biographies/athcode=68347 Гончаренко, Светлана Валентиновна] — профиль на сайте IAAF (англ.)
Отрывок, характеризующий Гончаренко, Светлана Валентиновна
Перед ужином князь Андрей, вернувшись назад в кабинет отца, застал старого князя в горячем споре с Пьером.
Пьер доказывал, что придет время, когда не будет больше войны. Старый князь, подтрунивая, но не сердясь, оспаривал его.
– Кровь из жил выпусти, воды налей, тогда войны не будет. Бабьи бредни, бабьи бредни, – проговорил он, но всё таки ласково потрепал Пьера по плечу, и подошел к столу, у которого князь Андрей, видимо не желая вступать в разговор, перебирал бумаги, привезенные князем из города. Старый князь подошел к нему и стал говорить о делах.
– Предводитель, Ростов граф, половины людей не доставил. Приехал в город, вздумал на обед звать, – я ему такой обед задал… А вот просмотри эту… Ну, брат, – обратился князь Николай Андреич к сыну, хлопая по плечу Пьера, – молодец твой приятель, я его полюбил! Разжигает меня. Другой и умные речи говорит, а слушать не хочется, а он и врет да разжигает меня старика. Ну идите, идите, – сказал он, – может быть приду, за ужином вашим посижу. Опять поспорю. Мою дуру, княжну Марью полюби, – прокричал он Пьеру из двери.
Пьер теперь только, в свой приезд в Лысые Горы, оценил всю силу и прелесть своей дружбы с князем Андреем. Эта прелесть выразилась не столько в его отношениях с ним самим, сколько в отношениях со всеми родными и домашними. Пьер с старым, суровым князем и с кроткой и робкой княжной Марьей, несмотря на то, что он их почти не знал, чувствовал себя сразу старым другом. Они все уже любили его. Не только княжна Марья, подкупленная его кроткими отношениями к странницам, самым лучистым взглядом смотрела на него; но маленький, годовой князь Николай, как звал дед, улыбнулся Пьеру и пошел к нему на руки. Михаил Иваныч, m lle Bourienne с радостными улыбками смотрели на него, когда он разговаривал с старым князем.
Старый князь вышел ужинать: это было очевидно для Пьера. Он был с ним оба дня его пребывания в Лысых Горах чрезвычайно ласков, и велел ему приезжать к себе.
Когда Пьер уехал и сошлись вместе все члены семьи, его стали судить, как это всегда бывает после отъезда нового человека и, как это редко бывает, все говорили про него одно хорошее.
Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.
