Дворцовая улица (Великий Новгород)

Дворцовая улица Улица Великого Новгорода Великий Новгород
Общая информация
Страна	Россия
Город	Великий Новгород
Исторический район	Торговая сторона
Протяжённость	400 м
Прежние названия	до 1778 — Пробойная улица до 1946 — Большая Дворцовая улица до 1970 — Александра Невского до 1991 — Герцена

Дворцовая улица (Большая Дворцовая улица) в исторической части Великого Новгорода расположена на Торговой стороне, между Ярославовым Дворищем и улицей Бояна и далее до территории бывшего новгородского производственного объединения «Планета».

В средневековом Новгороде трасса современной улицы совпадала с Пробойной улицей упоминаемой в сохранившихся письменных источниках с 1556 года, которая проходила от церкви Успения Богорородицы на Ивановской улице Торга у Ярославова Дворища к Фёдоровскому ручью, пересекала Лубяницу, Большую Рогатицу, Иворову и Славкову улицы, а в конце XVIII века при перепланировке 1778 года на её месте была проложена Большая Дворцовая улица, которая имела значительно большую длину — она не заканчивалась на берегу Фёдоровского ручья, а по проложенному мосту, шла по Плотницкому концу к окольному земляному валу, на Завальную улицу, к церкви Бориса и Глеба. 1 апреля 1946 года по решению исполкома горсовета улицу назвали именем Александра Невского, но в 1950-х годах часть улицы была включена в территорию завода имени Ленинского комсомола (производственное объединение «Планета»), также был построен мост Александра Невского прерывавший своей насыпью, появившейся на месте бывшего ручья, улицу и за территорией завода. 9 января 1964 года участок прежней улицы за мостом, был назван в честь Героя Советского Союза — лётчика Тимура Фрунзе погибшего на территории области. 3 сентября 1970 года решением горисполкома именем Александра Невского решили наименовать набережную правого берега Волхова, а южный отрезок бывшей Дворцовой улицы наименовали улицей Герцена, в честь Александра Ивановича Герцена который когда-то жил немногим более года в городе. Ныне название — «Дворцовая» у улицы восстановлено.

В 1771 году для удобства проезда императрицы Екатеринины в Москву, по случаю её коронования здесь был выстроен Путевой Дворец (дом 3), с двумя флигилями (д. 1 и д.5). Этот дворец, давший название улице, после восстановления разрушений учинённых наводнением 1807 года, в начале XIX века стал местом размещения штаба одного из корпусов военных поселений, в большом количестве созданных на территории Новгородской губернии военным министром графом Аракчеевым. В здании дворца 2 (17) марта 1917 года солдаты 177-го запасного полка создали в Новгороде Совет солдатских депутатов, а 14 (27) апреля 1917 года здесь обосновался губернский Совет рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, а с 1929 года размещался Дом Красной Армии, с 1962 года дом культуры носит имя Героя Советского Союза Н. Г. Васильева, который работал здесь директором с 1934 года, ныне центр культуры и досуга «ДК им. Васильева». Напротив дворца, на противоположной стороне улицы церковь Иоанна на Опоках.

На пересечении с Иваньской улицей расположен главпочтамт Новгорода (дом 2) в здании которого в июле 1941 года располагался штаб Северо-Западного фронта. В то время командовал фронтом К. Е. Ворошилов, начальником штаба фронта был Н. Ф. Ватутин.

На пересечении с улицей Бояна в доме № 9/5 расположено управление Федеральной службы исполнения наказаний по Новгородской области, в доме № 10 «Новгородский областной кожно-венерологический диспансер».

В 2007 году рассматривался вариант реконструкции улицы в части превращения её в пешеходную зону.

Литература

1. Зайцев И. А., Кушнир И. И. Улицы Новгорода. − 2-е изд., перераб. и доп. — Л.: Лениздат, 1980.. — С. 37-38. (Улица Герцена)
2. Кушнир И. И. [www.russiancity.ru/hbooks/h022.htm Градостроительство Новгорода во второй половине XVIII — первой половине XIX веков] // Новгородский исторический сборник. — Новгород, 1959. — Вып. 9. — С. 155—170.
3. Великий Новгород. История и культура IX—XVII веков : Энциклопедический словарь / под ред В. Л. Янина. — СПб.: Нестор-История, 2007. — С. 463—465.

Ссылки

• [maps.yandex.ru/?text=%D0%A0%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D1%8F%2C%20%D0%9D%D0%BE%D0%B2%D0%B3%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F%20%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C%2C%20%D0%92%D0%B5%D0%BB%D0%B8%D0%BA%D0%B8%D0%B9%20%D0%9D%D0%BE%D0%B2%D0%B3%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%B4%2C%20%D1%83%D0%BB%D0%B8%D1%86%D0%B0%20%D0%91%D0%BE%D0%BB%D1%8C%D1%88%D0%B0%D1%8F%20%D0%94%D0%B2%D0%BE%D1%80%D1%86%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D1%8F&sll=31.286498%2C58.521466&sspn=0.021955%2C0.008609&l=map улица на карте города] // «Яндекс. Карты»

Отрывок, характеризующий Дворцовая улица (Великий Новгород)

– Ну, душа моя, – сказал он, – я вчера хотел сказать тебе и нынче за этим приехал к тебе. Никогда не испытывал ничего подобного. Я влюблен, мой друг.
Пьер вдруг тяжело вздохнул и повалился своим тяжелым телом на диван, подле князя Андрея.
– В Наташу Ростову, да? – сказал он.
– Да, да, в кого же? Никогда не поверил бы, но это чувство сильнее меня. Вчера я мучился, страдал, но и мученья этого я не отдам ни за что в мире. Я не жил прежде. Теперь только я живу, но я не могу жить без нее. Но может ли она любить меня?… Я стар для нее… Что ты не говоришь?…
– Я? Я? Что я говорил вам, – вдруг сказал Пьер, вставая и начиная ходить по комнате. – Я всегда это думал… Эта девушка такое сокровище, такое… Это редкая девушка… Милый друг, я вас прошу, вы не умствуйте, не сомневайтесь, женитесь, женитесь и женитесь… И я уверен, что счастливее вас не будет человека.
– Но она!
– Она любит вас.
– Не говори вздору… – сказал князь Андрей, улыбаясь и глядя в глаза Пьеру.
– Любит, я знаю, – сердито закричал Пьер.
– Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь.
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.


Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.

На другой день после своего объяснения с матерью, Наташа ждала целый день Болконского, но он не приехал. На другой, на третий день было то же самое. Пьер также не приезжал, и Наташа, не зная того, что князь Андрей уехал к отцу, не могла себе объяснить его отсутствия.
Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.
Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».