Домнинская, Ирина Павловна

Ирина Домнинская
Имя при рождении:	Ирина Павловна Домнинская
Дата рождения:	18 сентября 1953(1953-09-18) (70 лет)
Место рождения:	СССР
Гражданство:	СССР СССР→ Россия Россия
Профессия:	актриса
Карьера:	1986 — наст. время
Награды:

Ирина Павловна Домнинская (род. 18 сентября 1953, СССР) — российская актриса театра и кино. Заслуженная артистка России (2004).

Биография

Ирина Домнинская родилась 18 сентября 1953 года. Окончила ГИТИС (курс А. А. Гончарова) в 1977 году, и с того же 1977 года является актрисой театра им. Маяковского.

В настоящее время^{[когда?]} играет в МХАТе им. Антона Чехова и участвует в спектаклях антрепризы LA' ТЕАТР.

Творчество

Роли в театре

• «Банкрот» (А. Н. Островского) — Устинья Наумовна
• «Энергичные люди» (В. М. Шукшина) — Соня
• «Бег» (М. А. Булгакова) — Проститутка-красавица
• «Леди Макбет Мценского уезда» (Н. С. Лескова)— Аксинья
• «Пойти и не вернуться» — Маня
• «Жизнь Клима Самгина» (А. М. Горького)— Вера Петровна
• «Иван-царевич» — Варвара
• «Закат» (И.э. Бабеля) — Двойра
• «Женитьба» (Н. В. Гоголя) — Арина Пантелеймоновна
• «Жертва века» — Глафира Фирсовна
• «Дети Ванюшина» — Генеральша Кукарникова

LA' Театр:

• «8 женщин и…»
• «Второе дыхание»
• «Женитьба Бальзаминова» (А. Н. Островского)
• «Шаман с Бродвея»

Фильмография

• 1987 — Время летать — дежурная
• 1987 — Под знаком Красного креста
• 1992 — На Дерибасовской хорошая погода, или На Брайтон-Бич опять идут дожди — полная дама в ресторане
• 1994 — Заколдованные — Знаменская
• 1996 — Возвращение «Броненосца» — Барбут-Константиновская
• 2000 — Брат 2
• 2000 — Маросейка, 12 — главврач роддома
• 2000 — Новый год в ноябре — женщина с ружьём
• 2000 — Редакция — Изольда
• 2001 — Дальнобойщики — Капа
• 2001 — ДМБ: Снова в бою — Талалаева
• 2001 — Остановка по требованию 2 — Абуева
• 2001 — Пятый угол — дама
• 2002 — Даже не думай — мать Белого
• 2002 — Невозможные зелёные глаза — Гертруда
• 2002 — Приключения мага — первая дама, дама на фуршете
• 2003 — Желанная — администраторша
• 2003 — Козлёнок в молоке — мать Надюхи
• 2003 — С ног на голову — арестованная
• 2003 — Четвертое желание
• 2004 — Ералаш (1974- по с.д) — Ду ю спик инглиш — Учительница Английского языка.
• 2004 — Афромосквич — бабушка
• 2004 — Даша Васильева. Любительница частного сыска 2
• 2004 — Самара-городок
• 2005 — Бальзаковский возраст, или Все мужики сво... 2
• 2005 — Дневной Дозор
• 2005 — Запасной инстинкт — консьержка
• 2005 — Плата за любовь — Зоя
• 2005 — С Новым годом, папа! — Контролёр
• 2006 — Всё смешалось в доме... — Анна Ильинична Заболоцкая
• 2006 — Тюрьма особого назначения — сотрудница тюрьмы
• 2006 — Человек в футляре, Человек в пальто и Человек во фраке — «Физичка»
• 2007 — Агентство «Алиби»
• 2007 — Дар Божий — Елена Неверова
• 2007 — Любовь-морковь — Дама во дворце бракосочетания
• 2007 — Солдаты −12 — тётя Марго
• 2008 — ГИБДД и т.д. — тёща Сазонова
• 2008 — Глухарь — Роза, потерпевшая
• 2008 — Происшествие в городе М
• 2009 — Огни большого города — Алевтина
• 2010 — Мой грех — чиновница в горздраве
• 2009 — Маргоша — Мать Марии Васильевой
• 2010 — Однажды в милиции — литераторша
• 2011 — Ловушка для Буратино
• 2011 — Папины дочки — Римма Карловна, редактор канала «ТВ-8 Москва»

Ссылки

• [www.tdmillenium.ru/index.php?section=pages&PID=186 Ирина Домнинская в Театре миллениум]
• [rusakters.ru/domninskaya-irina.html Ирина Домнинская на сайте Rusakters.ru]

Отрывок, характеризующий Домнинская, Ирина Павловна

Кучер Пьера сердито кричал на обоз раненых, чтобы они держали к одной. Кавалерийский полк с песнями, спускаясь с горы, надвинулся на дрожки Пьера и стеснил дорогу. Пьер остановился, прижавшись к краю скопанной в горе дороги. Из за откоса горы солнце не доставало в углубление дороги, тут было холодно, сыро; над головой Пьера было яркое августовское утро, и весело разносился трезвон. Одна подвода с ранеными остановилась у края дороги подле самого Пьера. Возчик в лаптях, запыхавшись, подбежал к своей телеге, подсунул камень под задние нешиненые колеса и стал оправлять шлею на своей ставшей лошаденке.
Один раненый старый солдат с подвязанной рукой, шедший за телегой, взялся за нее здоровой рукой и оглянулся на Пьера.
– Что ж, землячок, тут положат нас, что ль? Али до Москвы? – сказал он.
Пьер так задумался, что не расслышал вопроса. Он смотрел то на кавалерийский, повстречавшийся теперь с поездом раненых полк, то на ту телегу, у которой он стоял и на которой сидели двое раненых и лежал один, и ему казалось, что тут, в них, заключается разрешение занимавшего его вопроса. Один из сидевших на телеге солдат был, вероятно, ранен в щеку. Вся голова его была обвязана тряпками, и одна щека раздулась с детскую голову. Рот и нос у него были на сторону. Этот солдат глядел на собор и крестился. Другой, молодой мальчик, рекрут, белокурый и белый, как бы совершенно без крови в тонком лице, с остановившейся доброй улыбкой смотрел на Пьера; третий лежал ничком, и лица его не было видно. Кавалеристы песельники проходили над самой телегой.
– Ах запропала… да ежова голова…
– Да на чужой стороне живучи… – выделывали они плясовую солдатскую песню. Как бы вторя им, но в другом роде веселья, перебивались в вышине металлические звуки трезвона. И, еще в другом роде веселья, обливали вершину противоположного откоса жаркие лучи солнца. Но под откосом, у телеги с ранеными, подле запыхавшейся лошаденки, у которой стоял Пьер, было сыро, пасмурно и грустно.
Солдат с распухшей щекой сердито глядел на песельников кавалеристов.
– Ох, щегольки! – проговорил он укоризненно.
– Нынче не то что солдат, а и мужичков видал! Мужичков и тех гонят, – сказал с грустной улыбкой солдат, стоявший за телегой и обращаясь к Пьеру. – Нынче не разбирают… Всем народом навалиться хотят, одью слово – Москва. Один конец сделать хотят. – Несмотря на неясность слов солдата, Пьер понял все то, что он хотел сказать, и одобрительно кивнул головой.
Дорога расчистилась, и Пьер сошел под гору и поехал дальше.
Пьер ехал, оглядываясь по обе стороны дороги, отыскивая знакомые лица и везде встречая только незнакомые военные лица разных родов войск, одинаково с удивлением смотревшие на его белую шляпу и зеленый фрак.
Проехав версты четыре, он встретил первого знакомого и радостно обратился к нему. Знакомый этот был один из начальствующих докторов в армии. Он в бричке ехал навстречу Пьеру, сидя рядом с молодым доктором, и, узнав Пьера, остановил своего казака, сидевшего на козлах вместо кучера.
– Граф! Ваше сиятельство, вы как тут? – спросил доктор.
– Да вот хотелось посмотреть…
– Да, да, будет что посмотреть…
Пьер слез и, остановившись, разговорился с доктором, объясняя ему свое намерение участвовать в сражении.
Доктор посоветовал Безухову прямо обратиться к светлейшему.
– Что же вам бог знает где находиться во время сражения, в безызвестности, – сказал он, переглянувшись с своим молодым товарищем, – а светлейший все таки знает вас и примет милостиво. Так, батюшка, и сделайте, – сказал доктор.
Доктор казался усталым и спешащим.
– Так вы думаете… А я еще хотел спросить вас, где же самая позиция? – сказал Пьер.
– Позиция? – сказал доктор. – Уж это не по моей части. Проедете Татаринову, там что то много копают. Там на курган войдете: оттуда видно, – сказал доктор.
– И видно оттуда?.. Ежели бы вы…
Но доктор перебил его и подвинулся к бричке.
– Я бы вас проводил, да, ей богу, – вот (доктор показал на горло) скачу к корпусному командиру. Ведь у нас как?.. Вы знаете, граф, завтра сражение: на сто тысяч войска малым числом двадцать тысяч раненых считать надо; а у нас ни носилок, ни коек, ни фельдшеров, ни лекарей на шесть тысяч нет. Десять тысяч телег есть, да ведь нужно и другое; как хочешь, так и делай.
Та странная мысль, что из числа тех тысяч людей живых, здоровых, молодых и старых, которые с веселым удивлением смотрели на его шляпу, было, наверное, двадцать тысяч обреченных на раны и смерть (может быть, те самые, которых он видел), – поразила Пьера.
Они, может быть, умрут завтра, зачем они думают о чем нибудь другом, кроме смерти? И ему вдруг по какой то тайной связи мыслей живо представился спуск с Можайской горы, телеги с ранеными, трезвон, косые лучи солнца и песня кавалеристов.
«Кавалеристы идут на сраженье, и встречают раненых, и ни на минуту не задумываются над тем, что их ждет, а идут мимо и подмигивают раненым. А из этих всех двадцать тысяч обречены на смерть, а они удивляются на мою шляпу! Странно!» – думал Пьер, направляясь дальше к Татариновой.