Бредовое расстройство
| Бредовое расстройство | |
| МКБ-10 |
F22.0 |
|---|---|
| МКБ-9 |
297.1 |
| eMedicine |
[emedicine.medscape.com/article/292991-overview article/292991] |
| MeSH |
D012563 |
Бредо́вое расстро́йство — психическое заболевание, характеризующееся наличием хорошо систематизированного, доминирующего бреда, но, в отличие от шизофрении, лишённого причудливости.
Доминирующей клинической характеристикой хронических бредовых расстройств является бред. При данных расстройствах может присутствовать бред преследования, сутяжный (кверулянтский), ипохондрический, величия, бред ревности и дисморфофобический бред. Бред может быть как монотематическим, так и систематизированным политематическим.
Содержание
Диагноз
МКБ-10
Критерии диагностики
Согласно МКБ-10 данное психическое расстройство диагностируется на основе соответствия нижеследующим признакам:
- наличие бреда или бредовой системы нетипичной для шизофрении
- бред сохраняется не менее чем 3 месяца
- нет критериев, общих для шизофрении
- за исключением эпизодических слуховых обманов (не относящихся к больному в третьем лице и не комментирующего содержания), стойкие галлюцинации отсутствуют
- возможно проявление симптомов депрессии или депрессивного эпизода (F32.), но бредовые идеи остаются после отзвучания аффективных проявлений
- отсутствие первичного или вторичного органического поражения мозга (F00.) или психотического расстройства (F1x.5), то есть нарушения, вызванного психотропными средствами.
Включаются:
- F22.01 паранойя (в том числе — «паранойяльное развитие личности»)
- F22.02 поздняя парафрения
- F22.03 паранойяльная шизофрения с сензитивным бредом отношения
- F22.08 другое бредовое расстройство
Дифференциальный диагноз
Для постановки диагноза необходимо предварительно исключить следующие расстройства:
- параноидная шизофрения (F20.0)
- параноидное расстройство личности (F60.0)
- другие острые преимущественно бредовые психотические расстройства (F23.3)
При параноидной шизофрении бред более причудлив и нелеп, а также в клинической картине шире представлены галлюцинации, признаки снижения личности и расстройства мышления[1].
Проверяется отсутствие локальных мозговых нарушений для исключения бредовых синдромов при органических поражениях мозга. При травмах или опухолях в зоне базальных ганглиев и лимбической системы могут наблюдаться клинически схожие картины[1].
Деменция при болезни Альцгеймера с ранним началом с преимущественно бредовыми симптомами (F00.01) отличается признаками когнитивного дефицита.
Для дифференцировки бредовых состояний при употреблении психоактивных веществ (F1x.51 — преимущественно бредовое расстройство вследствие употребления психоактивных веществ) используются лабораторные тесты и данные анамнеза.
Другие хронические бредовые расстройства
Диагноз F22.8 другие хронические бредовые расстройства ставится при наличии у больного некоторых признаков шизофрении (например, слуховых галлюцинаций) или хронического бредового расстройства F22.0, но полностью не соответствующее ни тому, ни другому[1].
К этой рубрике также рекомендуется относить:
- инволюционный параноид
- бредовая форма дисморфофобии
- кверулянтная форма паранойи
Для лечения этих случаев используются антипсихотические препараты трифлуоперазин и перфеназин.
Расстройства с указанными симптомами, но длящиеся меньше 3-х месяцев обычно относят к F23.x. Также в МКБ-10 присутствует рубрика F22.9 для обозначения неуточнённых хронических бредовых расстройств.
DSM
В американском диагностическом и статистическом руководстве по психическим расстройствам 4-го и 5 издания (DSM-IV и DSM-5) бредовое расстройство носит код 297.1.
Для диагностики бредового расстройства должен наличествовать не нелепый бред в течение как минимум 1 месяца (критерий A). Диагноз бредового расстройства не ставится, если в прошлом у пациента наблюдалось соответствие критерию A шизофрении (критерий B). Могут присутствовать обонятельные или тактильные галлюцинации, но не должно быть доминирующих в клинической картине слуховых или зрительных галлюцинаций. Поведение также не должно являться странным (критерий C). Общая продолжительность аффективных эпизодов не должна превышать продолжительность бредовых эпизодов (критерий D). Расстройство не должно быть связано с воздействием психоактивных веществ или общим медицинским состоянием, вроде болезни Альцгеймера или системной красной волчанки (критерий E)[2].
Выделяются следующие подтипы бредового расстройства[2][3]:
- эротоманический тип (erotomanic type)
- грандиозный тип (grandiose type)
- ревнивый тип (jealous type)
- персекуторный тип (persecutory type)
- соматический тип (somatic type)
- смешанный тип
- неуточнённый тип.
Эпидемиология
Заболеваемость бредовым расстройством — 25-30 человек на 100 000 населения[1]. Манифестация болезни обычно происходит в среднем возрасте, наибольшее количество госпитализаций приходится на 30-40-летних[1].
Этиология
Этиология остаётся неизвестной. Бредовое расстройство не является ранней стадией шизофрении или биполярного аффективного расстройства, так как в результате лонгитудинальных и катамнестических наблюдений пациентов не обнаружена дальнейшая смена диагноза хронического бредового расстройства[1]. Генетической связи с шизофренией также не выявлено[1].
Терапия
Для лечения бредового расстройства используются нейролептики и антидепрессанты. Некоторые примеры использующихся лекарств: рисперидон (риспердал), кветиапин (сероквель) и оланзапин (зипрекса). Механизм действия этих препаратов заключается в блокировке постсинаптических рецепторов допамина, что снижает психотические симптомы, включая галлюцинации и бред. Они также уменьшают тревогу и беспокойство. При бредовом расстройстве также удачно применяется пимозид.
Из-за того, что пациенты с бредовым расстройством часто отказываются от приёма нейролептиков и диссимулируют свои переживания, это расстройство с трудом поддаётся терапии[4]:166.
См. также
Напишите отзыв о статье "Бредовое расстройство"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Ю. В. Попов, В. Д. Вид. Современная клиническая психиатрия. — М.: Экспертное бюро-М, 1997. — С. 117—122. — 496 с. — ISBN 5-86065-32-9.
- ↑ 1 2 Американская психиатрическая ассоциация. Diagnostic and Statistical Manual of Mental Disorders — Text Revision (DSM-IV-TR). — Washington, DC, 2000. — Vol. 4. — P. 323. — ISBN 978-0-89042-025-6.
- ↑ Американская психиатрическая ассоциация. Diagnostic and statistical manual of mental disorders (DSM-5). — Arlington, VA, 2013. — Vol. 5. — P. 90. — ISBN 978-0-89042-554-1, 978-0-89042-555-8.
- ↑ Самохвалов В. П. [www.psyinst.ru/library.php?part=article&id=2062 Психиатрия] (Учебное пособие для студентов медицинских вузов). — Феникс, 2002. — 575 с. — ISBN 5-222-02133-5.
|
Это заготовка статьи по психиатрии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Бредовое расстройство
– Mon enfant! – проговорила она, – je vous aime et vous connais depuis longtemps. [Дитя мое! я вас люблю и знаю давно.]Несмотря на все свое волнение, княжна Марья поняла, что это была графиня и что надо было ей сказать что нибудь. Она, сама не зная как, проговорила какие то учтивые французские слова, в том же тоне, в котором были те, которые ей говорили, и спросила: что он?
– Доктор говорит, что нет опасности, – сказала графиня, но в то время, как она говорила это, она со вздохом подняла глаза кверху, и в этом жесте было выражение, противоречащее ее словам.
– Где он? Можно его видеть, можно? – спросила княжна.
– Сейчас, княжна, сейчас, мой дружок. Это его сын? – сказала она, обращаясь к Николушке, который входил с Десалем. – Мы все поместимся, дом большой. О, какой прелестный мальчик!
Графиня ввела княжну в гостиную. Соня разговаривала с m lle Bourienne. Графиня ласкала мальчика. Старый граф вошел в комнату, приветствуя княжну. Старый граф чрезвычайно переменился с тех пор, как его последний раз видела княжна. Тогда он был бойкий, веселый, самоуверенный старичок, теперь он казался жалким, затерянным человеком. Он, говоря с княжной, беспрестанно оглядывался, как бы спрашивая у всех, то ли он делает, что надобно. После разорения Москвы и его имения, выбитый из привычной колеи, он, видимо, потерял сознание своего значения и чувствовал, что ему уже нет места в жизни.
Несмотря на то волнение, в котором она находилась, несмотря на одно желание поскорее увидать брата и на досаду за то, что в эту минуту, когда ей одного хочется – увидать его, – ее занимают и притворно хвалят ее племянника, княжна замечала все, что делалось вокруг нее, и чувствовала необходимость на время подчиниться этому новому порядку, в который она вступала. Она знала, что все это необходимо, и ей было это трудно, но она не досадовала на них.
– Это моя племянница, – сказал граф, представляя Соню, – вы не знаете ее, княжна?
Княжна повернулась к ней и, стараясь затушить поднявшееся в ее душе враждебное чувство к этой девушке, поцеловала ее. Но ей становилось тяжело оттого, что настроение всех окружающих было так далеко от того, что было в ее душе.
– Где он? – спросила она еще раз, обращаясь ко всем.
– Он внизу, Наташа с ним, – отвечала Соня, краснея. – Пошли узнать. Вы, я думаю, устали, княжна?
У княжны выступили на глаза слезы досады. Она отвернулась и хотела опять спросить у графини, где пройти к нему, как в дверях послышались легкие, стремительные, как будто веселые шаги. Княжна оглянулась и увидела почти вбегающую Наташу, ту Наташу, которая в то давнишнее свидание в Москве так не понравилась ей.
Но не успела княжна взглянуть на лицо этой Наташи, как она поняла, что это был ее искренний товарищ по горю, и потому ее друг. Она бросилась ей навстречу и, обняв ее, заплакала на ее плече.
Как только Наташа, сидевшая у изголовья князя Андрея, узнала о приезде княжны Марьи, она тихо вышла из его комнаты теми быстрыми, как показалось княжне Марье, как будто веселыми шагами и побежала к ней.
На взволнованном лице ее, когда она вбежала в комнату, было только одно выражение – выражение любви, беспредельной любви к нему, к ней, ко всему тому, что было близко любимому человеку, выраженье жалости, страданья за других и страстного желанья отдать себя всю для того, чтобы помочь им. Видно было, что в эту минуту ни одной мысли о себе, о своих отношениях к нему не было в душе Наташи.
Чуткая княжна Марья с первого взгляда на лицо Наташи поняла все это и с горестным наслаждением плакала на ее плече.
– Пойдемте, пойдемте к нему, Мари, – проговорила Наташа, отводя ее в другую комнату.
Княжна Марья подняла лицо, отерла глаза и обратилась к Наташе. Она чувствовала, что от нее она все поймет и узнает.
– Что… – начала она вопрос, но вдруг остановилась. Она почувствовала, что словами нельзя ни спросить, ни ответить. Лицо и глаза Наташи должны были сказать все яснее и глубже.
Наташа смотрела на нее, но, казалось, была в страхе и сомнении – сказать или не сказать все то, что она знала; она как будто почувствовала, что перед этими лучистыми глазами, проникавшими в самую глубь ее сердца, нельзя не сказать всю, всю истину, какою она ее видела. Губа Наташи вдруг дрогнула, уродливые морщины образовались вокруг ее рта, и она, зарыдав, закрыла лицо руками.
Княжна Марья поняла все.
Но она все таки надеялась и спросила словами, в которые она не верила:
– Но как его рана? Вообще в каком он положении?
– Вы, вы… увидите, – только могла сказать Наташа.
Они посидели несколько времени внизу подле его комнаты, с тем чтобы перестать плакать и войти к нему с спокойными лицами.
– Как шла вся болезнь? Давно ли ему стало хуже? Когда это случилось? – спрашивала княжна Марья.
Наташа рассказывала, что первое время была опасность от горячечного состояния и от страданий, но в Троице это прошло, и доктор боялся одного – антонова огня. Но и эта опасность миновалась. Когда приехали в Ярославль, рана стала гноиться (Наташа знала все, что касалось нагноения и т. п.), и доктор говорил, что нагноение может пойти правильно. Сделалась лихорадка. Доктор говорил, что лихорадка эта не так опасна.
– Но два дня тому назад, – начала Наташа, – вдруг это сделалось… – Она удержала рыданья. – Я не знаю отчего, но вы увидите, какой он стал.
– Ослабел? похудел?.. – спрашивала княжна.
– Нет, не то, но хуже. Вы увидите. Ах, Мари, Мари, он слишком хорош, он не может, не может жить… потому что…
Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.
Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом.
Он лежал на диване, обложенный подушками, в меховом беличьем халате. Он был худ и бледен. Одна худая, прозрачно белая рука его держала платок, другою он, тихими движениями пальцев, трогал тонкие отросшие усы. Глаза его смотрели на входивших.
