Дьявольский наездник

Дьявольский наездник (нем. Der Teufelsreiter) — оперетта в трёх актах венгерского композитора Имре Кальмана. Либретто Эрнста Велиша и Рудольфа Шензера.

Премьера оперетты состоялась 10 марта 1932 г. в театре Ан дер Вин в Вене и оказалась последней венской премьерой Имре Кальмана — после аншлюса в 1938 г. он был вынужден эмигрировать. Оперетта выдержала только 125 представлений, однако после войны с успехом шла в театрах Финляндии, Венгрии, Швеции, СССР, Германии. Наиболее популярным из музыкальных номеров этой оперетты стал чардаш Шандора.

Сюжет

Действие оперетты разворачивается вокруг графа Шандора, влюблённого в дочь своего политического противника князя Миттерниха, Леонтину. Леонтина отвечает Шандору взаимностью, однако отец хочет выдать девушку замуж за сына обанкротившегося князя Монако, принца Карла, который влюблен в танцовщицу Анину.

Действующие лица

• Ротмистр граф Шандор (тенор)
• Князь Миттерних (разговорная роль)
• Леонтина, его дочь (сопрано)
• Князь Гонорий фон Монако (тенор)
• Карл, его сын (тенор)
• Анина Мирамонти, танцовщица (сопрано)
• Императрица Каролина, жена австрийского императора Фердинанда (разговорная роль)
• Седлински, начальник полиции (разговорная роль)
• Пфейдерер, шпион (разговорная роль)
• Софи фон Зинзендорф, кузина Шандора (сопрано)
• Майор граф Балоти, (тенор)
• Ротмистр граф Кински (разговорная роль)
• Оберлейтенант фон Война (разговорная роль)
• Граф Батчиани, венгерский магнат (разговорная роль)
• Граф Рети, венгерский магнат (разговорная роль)
• Барон Йотвос, венгерский магнат (разговорная роль)
• Губернатор граф Ердеди (разговорная роль)
• Янош, солдат (разговорная роль)
• Ференц, солдат (разговорная роль)
• Офицеры, венгерские богачи, дипломаты, дамы и господа из высшего общества, танцоры императорского балета, полицейские офицеры, лакеи, гости, слуги, ученики и т. д.

Литература

• Владимирская А. Звездные часы оперетты. — 1-е изд. — Л.: Искусство, 1975.
• Martin, Jessie Wright. Der Zigeunerprimás (The Gypsy Primás) // [etd.lsu.edu/docs/available/etd-06142005-160600/unrestricted/Martin_thesis.pdf#page=52 A Survey of the Operettas of Emmerich Kálmán] / PhD Thesis. — Louisiana State University, 2005. — P. 45—55. (англ.)
• Traubner, Richard. Emmerich (Imre) Kálmán // Operetta. A Theatrical History. — Rev. ed. — N. Y.—L.: Routledge, 2003. — P. 252. — ISBN 0-415-96641-8. (англ.)

• Emmerich Kálmán. Zum 50. Todestag des Komponisten / Übers. von Jan Rolf Müller. — Josef Weinberger, 2003. (нем.)

Отрывок, характеризующий Дьявольский наездник

Несколько секунд, пока молодой человек устанавливался на ступеньке, продолжалось молчание. Только в задних рядах сдавливающихся к одному месту людей слышались кряхтенье, стоны, толчки и топот переставляемых ног.
Растопчин, ожидая того, чтобы он остановился на указанном месте, хмурясь потирал рукою лицо.
– Ребята! – сказал Растопчин металлически звонким голосом, – этот человек, Верещагин – тот самый мерзавец, от которого погибла Москва.
Молодой человек в лисьем тулупчике стоял в покорной позе, сложив кисти рук вместе перед животом и немного согнувшись. Исхудалое, с безнадежным выражением, изуродованное бритою головой молодое лицо его было опущено вниз. При первых словах графа он медленно поднял голову и поглядел снизу на графа, как бы желая что то сказать ему или хоть встретить его взгляд. Но Растопчин не смотрел на него. На длинной тонкой шее молодого человека, как веревка, напружилась и посинела жила за ухом, и вдруг покраснело лицо.
Все глаза были устремлены на него. Он посмотрел на толпу, и, как бы обнадеженный тем выражением, которое он прочел на лицах людей, он печально и робко улыбнулся и, опять опустив голову, поправился ногами на ступеньке.
– Он изменил своему царю и отечеству, он передался Бонапарту, он один из всех русских осрамил имя русского, и от него погибает Москва, – говорил Растопчин ровным, резким голосом; но вдруг быстро взглянул вниз на Верещагина, продолжавшего стоять в той же покорной позе. Как будто взгляд этот взорвал его, он, подняв руку, закричал почти, обращаясь к народу: – Своим судом расправляйтесь с ним! отдаю его вам!
Народ молчал и только все теснее и теснее нажимал друг на друга. Держать друг друга, дышать в этой зараженной духоте, не иметь силы пошевелиться и ждать чего то неизвестного, непонятного и страшного становилось невыносимо. Люди, стоявшие в передних рядах, видевшие и слышавшие все то, что происходило перед ними, все с испуганно широко раскрытыми глазами и разинутыми ртами, напрягая все свои силы, удерживали на своих спинах напор задних.
– Бей его!.. Пускай погибнет изменник и не срамит имя русского! – закричал Растопчин. – Руби! Я приказываю! – Услыхав не слова, но гневные звуки голоса Растопчина, толпа застонала и надвинулась, но опять остановилась.
– Граф!.. – проговорил среди опять наступившей минутной тишины робкий и вместе театральный голос Верещагина. – Граф, один бог над нами… – сказал Верещагин, подняв голову, и опять налилась кровью толстая жила на его тонкой шее, и краска быстро выступила и сбежала с его лица. Он не договорил того, что хотел сказать.