Дэвис, Сэмми (младший)

Сэмми Дэвис-младший Sammy Davis, Jr.
1986
Основная информация
Полное имя	Сэмюэл Джордж Дэвис-младший
Дата рождения	8 декабря 1925(1925-12-08)
Место рождения	Гарлем, Нью-Йорк, США
Дата смерти	16 мая 1990(1990-05-16) (64 года)
Место смерти	Беверли-Хиллз, Калифорния, США
Годы активности	1928—1990
Страна	США США
Профессии	певец, актёр, чечёточник
Жанры	Свинг, джаз, трациционная поп-музыка, биг-бэнд
Лейблы	Decca Records, Reprise Records, Verve Records, Motown Records, MCA, 20th Century Records
[www.sammydavis-jr.com/ Официальный сайт]

Сэмюел Джордж «Сэмми» Дэвис-младший (англ. Samuel George «Sammy» Davis, Jr., ивр. ‏סמי דייוויס ג'וניור‏‎) — американский эстрадный артист, киноактёр и певец.

Биография

Дэвис родился в 1925 году в Гарлеме, штат Нью-Йорк. Свою карьеру он начал уже в трёхлетнем возрасте, выступая вместе со своими отцом и дядей в составе Трио Уилла Мастина. Отслужив два года в армии, он вернулся в трио и начал выступать в ночных клубах, где вскоре завоевал популярность. Помимо пения и танцев Дэвис учился играть на множестве музыкальных инструментов.

В 1954 году он подписал контракт с Decca Records и выпустил свой первый альбом, озаглавленный как Starring Sammy Davis, Jr. В тот же год Дэвис попал в серьёзную автомобильную аварию, в результате чего лишился левого глаза.

Когда Дэвис находился в лечебнице, его друг актёр Эдди Кантор рассказал ему о сходстве между еврейской и афроамериканской культурами. Вдохновлённый этим разговором, Дэвис, родившийся в семье матери-католички и отца-протестанта, начал изучать историю евреев. Через несколько лет он обратился в иудаизм. Одна прочтённая им фраза, описывающая выносливость еврейского народа, особенно заинтересовала его: «Еврейский народ не умрёт. Три тысячелетия пророческих наставлений дали им неколебимый дух покорности и создали в них волю к жизни, которую не может сокрушить никакое бедствие»

Авария поставила карьеру актёра под угрозу, однако в 1955 году он вернулся на сцену. Новым шагом в его карьере стало появление в 1956 году на Бродвее в мюзикле «Мистер Вандерфул». С 1959 года Дэвис также выступал в составе коллектива «Крысиная стая» (англ. Rat Pack) Фрэнка Синатры, где был единственным темнокожим участником. Вместе с Rat Pack он снялся сразу в нескольких художественных фильмах, первым из которых стала криминальная комедия 1960 года «Одиннадцать друзей Оушена».

В 1966 году Дэвис начал вести собственную телевизионную программу «Шоу Сэмми Дэвиса-младшего», а в 1970 году появился в камео-роли в фильме «Элвис: Всё, как есть». В 1972 году он записал кавер-версию песни The Candy Man из фильма «Вилли Вонка и шоколадная фабрика», которая тут же стала хитом в США и достигла первой строчки Billboard Hot 100. В 1988 году Дэвис воссоединился с Синатрой и отправился в международное турне, где выступал также с Дином Мартином (ещё одним бывшим участником Rat Pack) и Лайзой Миннелли.

Дэвис неоднократно сталкивался с расизмом, в частности, он подвергался нападкам за свой второй из трёх браков со шведской актрисой Мэй Бритт. Также он участвовал в правозащитной деятельности, и в 1968 году Национальной ассоциацией содействия прогрессу цветного населения ему была вручена Медаль Спингарна, присуждаемая наиболее отличившимся афроамериканцам. Помимо этого Дэвис также номинировался на «Золотой глобус» и «Эмми» за свои телевизионные выступления.

Скончался Дэвис в 1990 году в Беверли-Хиллз от рака горла, отказавшись от операции, поскольку она не оставляла ему шансов петь. В 2001 году он был посмертно награждён премией Grammy Lifetime Achievement Award.

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Сэмми Дэвис
• [www.sammydavis-jr.com/index.html The Official Sammy Davis Jr website]  (англ.)
• Сэмми Дэвис (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [www.findagrave.com/cgi-bin/fg.cgi?page=gr&GRid=263 Сэмми Дэвис] (англ.) на сайте Find a Grave

Отрывок, характеризующий Дэвис, Сэмми (младший)

Но Ростов не отвечал ему.
– Так я буду надеяться, ваше сиятельство.
– Я прикажу.
«Завтра, очень может быть, пошлют с каким нибудь приказанием к государю, – подумал он. – Слава Богу».

Крики и огни в неприятельской армии происходили оттого, что в то время, как по войскам читали приказ Наполеона, сам император верхом объезжал свои бивуаки. Солдаты, увидав императора, зажигали пуки соломы и с криками: vive l'empereur! бежали за ним. Приказ Наполеона был следующий:
«Солдаты! Русская армия выходит против вас, чтобы отмстить за австрийскую, ульмскую армию. Это те же баталионы, которые вы разбили при Голлабрунне и которые вы с тех пор преследовали постоянно до этого места. Позиции, которые мы занимаем, – могущественны, и пока они будут итти, чтоб обойти меня справа, они выставят мне фланг! Солдаты! Я сам буду руководить вашими баталионами. Я буду держаться далеко от огня, если вы, с вашей обычной храбростью, внесете в ряды неприятельские беспорядок и смятение; но если победа будет хоть одну минуту сомнительна, вы увидите вашего императора, подвергающегося первым ударам неприятеля, потому что не может быть колебания в победе, особенно в тот день, в который идет речь о чести французской пехоты, которая так необходима для чести своей нации.
Под предлогом увода раненых не расстроивать ряда! Каждый да будет вполне проникнут мыслию, что надо победить этих наемников Англии, воодушевленных такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции; и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня.
Наполеон».


В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.
Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим полком, как моряк кораблем, на котором он находится. Как бы далеко он ни прошел, в какие бы странные, неведомые и опасные широты ни вступил он, вокруг него – как для моряка всегда и везде те же палубы, мачты, канаты своего корабля – всегда и везде те же товарищи, те же ряды, тот же фельдфебель Иван Митрич, та же ротная собака Жучка, то же начальство. Солдат редко желает знать те широты, в которых находится весь корабль его; но в день сражения, Бог знает как и откуда, в нравственном мире войска слышится одна для всех строгая нота, которая звучит приближением чего то решительного и торжественного и вызывает их на несвойственное им любопытство. Солдаты в дни сражений возбужденно стараются выйти из интересов своего полка, прислушиваются, приглядываются и жадно расспрашивают о том, что делается вокруг них.
Туман стал так силен, что, несмотря на то, что рассветало, не видно было в десяти шагах перед собою. Кусты казались громадными деревьями, ровные места – обрывами и скатами. Везде, со всех сторон, можно было столкнуться с невидимым в десяти шагах неприятелем. Но долго шли колонны всё в том же тумане, спускаясь и поднимаясь на горы, минуя сады и ограды, по новой, непонятной местности, нигде не сталкиваясь с неприятелем. Напротив того, то впереди, то сзади, со всех сторон, солдаты узнавали, что идут по тому же направлению наши русские колонны. Каждому солдату приятно становилось на душе оттого, что он знал, что туда же, куда он идет, то есть неизвестно куда, идет еще много, много наших.
– Ишь ты, и курские прошли, – говорили в рядах.