Дюрчанский, Фердинанд

Фердинанд Дюрчанский

Фердинанд Дюрчанский (словацк. Ferdinand Ďurčanský; 18 декабря 1906, Раец — 15 марта 1974) — лидер словацких националистов, некоторое время бывший членом коллаборационистского словацкого правительства Йозефа Тисо.

Биография

Фердинанд Дюрчанский родился в Раеце (в то время — Австро-Венгрия). Он окончил Высшую школу международных отношений в Париже, Братиславский университет имени Коменского и Академию международного права в Гааге, получил степень доктора права, стал профессором правоведения в Братиславе.

Дюрчанский стал националистом во время учёбы в университетах. Когда Родобрана в конце 1920-х потеряла своё влияние, то выразителем недовольства словацких крайних националистов стал журнал «Nástup» (существующий до сих пор), редактором которого был Фердинанд Дюрчанский. Журнал был популярен среди студентов и преподавателей высших учебных заведений. В отличие от ряда современников, требовавших максимум автономии, Дюрчанский настаивал на полной независимости Словакии. Когда в 1938 году он и Йозеф Тисо встретились с Адольфом Гитлером, то лишь Дюрчанский отстаивал перед лидером нацистов идею полностью независимого словацкого государства.

Последователи Дюрчанского, называемые «молодым поколением», заняли ряд постов в администрации Войтеха Тука в Первой Словацкой республике. Сам он в 1938—1939 годах занимал посты министра юстиции, здравоохранения, социального обеспечения, потом — министра внутренних дел. В 1939—1940 годах он был первым министром иностранных дел независимого словацкого государства. Однако его попытки проводить независимую от Германии внешнюю политику, а также наличие евреев среди знакомых привели к тому, что под немецким давлением он был вынужден уйти в отставку.

В 1944 году Тисо попытался вновь привлечь его к работе, но нацисты воспротивились этому. Тем не менее, Дюрчанский всегда был сторонником Тисо и коллаборационизма, и пытался организовать сопротивление Советскому Союзу до самого конца, пока в 1945 году ему не пришлось бежать в Австрию. В следующем году он перебрался в Ватикан, где организовал «Словацкий комитет действия», впоследствии переименованный в «Словацкий освободительный комитет». В 1947 году он уехал в Аргентину и, наконец, с 1952 года поселился в Мюнхене.

Отрывок, характеризующий Дюрчанский, Фердинанд

– Ну что, довольна теперь? – сказал он ей, – поссорила с сыном! Довольна? Тебе только и нужно было! Довольна?.. Мне это больно, больно. Я стар и слаб, и тебе этого хотелось. Ну радуйся, радуйся… – И после этого княжна Марья в продолжение недели не видала своего отца. Он был болен и не выходил из кабинета.
К удивлению своему, княжна Марья заметила, что за это время болезни старый князь так же не допускал к себе и m lle Bourienne. Один Тихон ходил за ним.
Через неделю князь вышел и начал опять прежнюю жизнь, с особенной деятельностью занимаясь постройками и садами и прекратив все прежние отношения с m lle Bourienne. Вид его и холодный тон с княжной Марьей как будто говорил ей: «Вот видишь, ты выдумала на меня налгала князю Андрею про отношения мои с этой француженкой и поссорила меня с ним; а ты видишь, что мне не нужны ни ты, ни француженка».
Одну половину дня княжна Марья проводила у Николушки, следя за его уроками, сама давала ему уроки русского языка и музыки, и разговаривая с Десалем; другую часть дня она проводила в своей половине с книгами, старухой няней и с божьими людьми, которые иногда с заднего крыльца приходили к ней.
О войне княжна Марья думала так, как думают о войне женщины. Она боялась за брата, который был там, ужасалась, не понимая ее, перед людской жестокостью, заставлявшей их убивать друг друга; но не понимала значения этой войны, казавшейся ей такою же, как и все прежние войны. Она не понимала значения этой войны, несмотря на то, что Десаль, ее постоянный собеседник, страстно интересовавшийся ходом войны, старался ей растолковать свои соображения, и несмотря на то, что приходившие к ней божьи люди все по своему с ужасом говорили о народных слухах про нашествие антихриста, и несмотря на то, что Жюли, теперь княгиня Друбецкая, опять вступившая с ней в переписку, писала ей из Москвы патриотические письма.
«Я вам пишу по русски, мой добрый друг, – писала Жюли, – потому что я имею ненависть ко всем французам, равно и к языку их, который я не могу слышать говорить… Мы в Москве все восторжены через энтузиазм к нашему обожаемому императору.
Бедный муж мой переносит труды и голод в жидовских корчмах; но новости, которые я имею, еще более воодушевляют меня.
Вы слышали, верно, о героическом подвиге Раевского, обнявшего двух сыновей и сказавшего: «Погибну с ними, но не поколеблемся!И действительно, хотя неприятель был вдвое сильнее нас, мы не колебнулись. Мы проводим время, как можем; но на войне, как на войне. Княжна Алина и Sophie сидят со мною целые дни, и мы, несчастные вдовы живых мужей, за корпией делаем прекрасные разговоры; только вас, мой друг, недостает… и т. д.