Бутурлин, Емельян Иванович
| Емельян Иванович Бутурлин | |
 Стольник и воевода Емельян Иванович Бутурлин | |
| Дата смерти | |
|---|---|
| Принадлежность | |
| Звание | |
| Командовал |
армией |
| Сражения/войны | |
Емелья́н (Омелья́н) Ива́нович Бутурли́н (ум. 1677) — стольник и воевода из рода Бутурлиных. В Подколокольном переулке сохранились его палаты.
Содержание
Биография
Сын Ивана Матвеевича Бутурлина (ум. 1628), выборного дворянина по Коломне, воеводы, участника Первого ополчения[1]
В 1613 году участвовал в соборе об избрании на царство Михаила Федоровича в звании стряпчего.
В 1618 году, во время нашествия поляков, был отправлен с князем И. В. Черкасским в Ярославль «для сбору ратных людей». В 1622 году сидел воеводой в Одоеве. В 1636-40 годах он упоминается в числе стольников в Москве при царском дворе.
В 1645 году, по смерти царя Михаила Федоровича, Бутурлин был отправлен приводить к присяге украинные города Чернь, Новосиль, Ливны, Оскол, Яблонов, Корочу, Волуйку, Усерд и Ольшанск, но успел доехать только до Ливен, где заболел и должен был просить о присылке на своё место другого лица. В 1648 году он участвовал в чине свадьбы царя Алексея.
В 1652 и 1658 годах был воеводой в Белгороде для хранения от нашествия крымцев и здесь выказал большую бдительность; сохранились его донесения в Москву о появлении морового поветрия в Литве и о движениях крымцев и черкас у южных границ Московского государства.
В 1654 году, во время похода царя в Литву, Е. И. Бутурлин был головой казанских дворян и вместе со стольниками Шереметевым и князем Щербатовым был отправлен для занятия Дорогобужа, откуда, выполнив это поручение, был отправлен к деревне Березниковой против поляков, но не застал их там.
В походе 1655 года Е. И. Бутурлин снова принимал участие во главе казанских дворян и ходил из Вильны с князем Буйносовым против поляков.
В 1656 году он участвовал в царском походе под Ригу, занимая должность первого головы для дозирания сторожей в государевом стане.
В 1661 году он упоминается в церемонии приема императорских послов, а, затем, 16 сентября того же года, послан дозирать Веневскую засеку.
Семья
Первым браком женат на Екатерине Васильевне (ум. 1649), вторым браком — на Прасковье Ивановне (1601—1689). Три сына:
- Самсон (ум. 1684) — стольник.
- Фёдор (1660—1746) — ближний стольник. В чине стольника комнатного был отправлен «по повелению Государя Императора Петра I в Европейские Государства для обучения воинской науке».
- Иван (ум. 1684) — стольник.
Родовая усыпальница Бутурлиных, где покоились Емельян Иванович и члены его семьи, находилась в Симоновом монастыре[2].
Напишите отзыв о статье "Бутурлин, Емельян Иванович"
Примечания
Литература
- Русский биографический словарь: [dlib.rsl.ru/viewer/01002897077#?page=549 Т. 3.] Бетанкур-Бякстер / Изд. под наблюдением председателя Императорского Русского Исторического Общества А. А. Половцева. Санкт-Петербург: тип. Главного упр. уделов, 1908, 699 с., [fotki.yandex.ru/users/ser02020/view/570914/?page=9 С. 547]
- Спиридов, Записки и пр., VII, 191—193. — Дворцовые разряды, I, 538; II, 661, 687; III, 5, 352, 417, 426, 430, 475, 487; Доп. к т. III, 54, 266. — Русская Истор. Библиотека, X. — Акты Московск. государства, І, 142, 204; II, 162, 290, 291, 294, 303, 306, 317.
Отрывок, характеризующий Бутурлин, Емельян Иванович
Около улан собралась толпа. Ближе всех к Пьеру стояла рябая баба с девочкою; когда объезд тронулся, она подвинулась вперед.– Куда же это ведут тебя, голубчик ты мой? – сказала она. – Девочку то, девочку то куда я дену, коли она не ихняя! – говорила баба.
– Qu'est ce qu'elle veut cette femme? [Чего ей нужно?] – спросил офицер.
Пьер был как пьяный. Восторженное состояние его еще усилилось при виде девочки, которую он спас.
– Ce qu'elle dit? – проговорил он. – Elle m'apporte ma fille que je viens de sauver des flammes, – проговорил он. – Adieu! [Чего ей нужно? Она несет дочь мою, которую я спас из огня. Прощай!] – и он, сам не зная, как вырвалась у него эта бесцельная ложь, решительным, торжественным шагом пошел между французами.
Разъезд французов был один из тех, которые были посланы по распоряжению Дюронеля по разным улицам Москвы для пресечения мародерства и в особенности для поимки поджигателей, которые, по общему, в тот день проявившемуся, мнению у французов высших чинов, были причиною пожаров. Объехав несколько улиц, разъезд забрал еще человек пять подозрительных русских, одного лавочника, двух семинаристов, мужика и дворового человека и нескольких мародеров. Но из всех подозрительных людей подозрительнее всех казался Пьер. Когда их всех привели на ночлег в большой дом на Зубовском валу, в котором была учреждена гауптвахта, то Пьера под строгим караулом поместили отдельно.
В Петербурге в это время в высших кругах, с большим жаром чем когда нибудь, шла сложная борьба партий Румянцева, французов, Марии Феодоровны, цесаревича и других, заглушаемая, как всегда, трубением придворных трутней. Но спокойная, роскошная, озабоченная только призраками, отражениями жизни, петербургская жизнь шла по старому; и из за хода этой жизни надо было делать большие усилия, чтобы сознавать опасность и то трудное положение, в котором находился русский народ. Те же были выходы, балы, тот же французский театр, те же интересы дворов, те же интересы службы и интриги. Только в самых высших кругах делались усилия для того, чтобы напоминать трудность настоящего положения. Рассказывалось шепотом о том, как противоположно одна другой поступили, в столь трудных обстоятельствах, обе императрицы. Императрица Мария Феодоровна, озабоченная благосостоянием подведомственных ей богоугодных и воспитательных учреждений, сделала распоряжение об отправке всех институтов в Казань, и вещи этих заведений уже были уложены. Императрица же Елизавета Алексеевна на вопрос о том, какие ей угодно сделать распоряжения, с свойственным ей русским патриотизмом изволила ответить, что о государственных учреждениях она не может делать распоряжений, так как это касается государя; о том же, что лично зависит от нее, она изволила сказать, что она последняя выедет из Петербурга.
У Анны Павловны 26 го августа, в самый день Бородинского сражения, был вечер, цветком которого должно было быть чтение письма преосвященного, написанного при посылке государю образа преподобного угодника Сергия. Письмо это почиталось образцом патриотического духовного красноречия. Прочесть его должен был сам князь Василий, славившийся своим искусством чтения. (Он же читывал и у императрицы.) Искусство чтения считалось в том, чтобы громко, певуче, между отчаянным завыванием и нежным ропотом переливать слова, совершенно независимо от их значения, так что совершенно случайно на одно слово попадало завывание, на другие – ропот. Чтение это, как и все вечера Анны Павловны, имело политическое значение. На этом вечере должно было быть несколько важных лиц, которых надо было устыдить за их поездки во французский театр и воодушевить к патриотическому настроению. Уже довольно много собралось народа, но Анна Павловна еще не видела в гостиной всех тех, кого нужно было, и потому, не приступая еще к чтению, заводила общие разговоры.
