Жарков, Геннадий Петрович
Поделись знанием:
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.
– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…
– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.
Сын, опустив глаза, спокойно шел за нею.
Они вошли в залу, из которой одна дверь вела в покои, отведенные князю Василью.
В то время как мать с сыном, выйдя на середину комнаты, намеревались спросить дорогу у вскочившего при их входе старого официанта, у одной из дверей повернулась бронзовая ручка и князь Василий в бархатной шубке, с одною звездой, по домашнему, вышел, провожая красивого черноволосого мужчину. Мужчина этот был знаменитый петербургский доктор Lorrain.
 |
В данной статье или разделе имеется список источников или внешних ссылок, но источники отдельных утверждений остаются неясными из-за отсутствия сносок. Утверждения, не подкреплённые источниками, могут быть поставлены под сомнение и удалены. Вы можете улучшить статью, внеся более точные указания на источники.
|
| Геннадий Петрович Жарков | |||||||
| Дата рождения | |||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Место рождения |
д. Десятово, Западно-Сибирский край, РСФСР (Кожевниковский район, Томская область) | ||||||
| Принадлежность | |||||||
| Род войск | |||||||
| Годы службы | |||||||
| Звание |
гвардии старшина
| ||||||
| Сражения/войны | |||||||
| Награды и премии |
| ||||||
Геннадий Петрович Жарков (8 декабря 1926, деревня Деся́тово Богородского района Томского округа Западно-Сибирского края[1], РСФСР) — гвардии старшина, участник Великой Отечественной войны, полный кавалер ордена Славы.
Содержание
Биография
Геннадий Жарков родился зимой (декабрь) 1926 года в русской крестьянской семье на территории Обь-Шегарского междуречья. Окончил 7 классов — получил неполное среднее образование. Когда началась Великая Отечественная война Геннадию исполнилось 15 лет, он наравне со взрослыми трудился в колхозе. В 1943 году, в 17 лет, активно просился добровольцем в действующую армию. Был призван Шегарским райвоенкоматом Новосибирской области[2] и направлен в одну из учебных частей близ Томска на курсы полковой школы разведчиков.
В действующей армии, на передовой фронта — с ноября 1944. В составе гвардейской части 3-го Украинского фронта воевал достойно, был храбрым и инициативным воином. Участник освобождения Украины, воевал на Карпатах и в Австрийских Альпах.
После Победы продолжал служить в армии до 1954 года, демобилизован в звании старшины. Сначала жил в городе Апатиты Мурманской области, работал машинистом экскаватора. В 1960-х жил и трудился в городе Рыбинске Ярославской области. Позднее работал автослесарем на заводе «Сельмаш» в городе Белая Церковь Киевской области Украинской ССР.
Русский, в войну — член ВЛКСМ.
Подвиги
- Заместитель командира пулемётного отделения 350-го гвардейского стрелкового полка (114-я гвардейская стрелковая дивизия, 3-й Украинский фронт) гвардии младший сержант Г. Жарков 12.04.1945 с группой бойцов в районе населенного пункта Загендорф (18 км западнее города Вена, Австрия) противотанковыми гранатами поразил 2 расчёта ПТР, а затем, в штыковом бою, лично уничтожил 3 вражеских солдат. Приказом от 22.04.1945 награждён орденом Славы III-й степени.
- Командир пулемётного отделения Геннадий Жарков 21-22 апреля 1945 в бою за населенный пункт Хайнфельд (40 км юго-западнее города Вена, Австрия) выдвинулся с подчиненными к боевым порядкам противника, из пулемёта истребил расчёт противотанковой пушки, подбил гранатой вражеский БТР. Приказом по дивизии от 17.05.1945 награждён орденом Славы III-й степени. Впоследствии, в соответствии со статусом ордена, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 августа 1955 года, в порядке перенаграждения, Жаркову Геннадию Петровичу был заменён второй орден Славы III-й степени на орден Славы II-й степени.
- 26.04.1945 гвардии сержант Г. П. Жарков у населённого пункта Рамзау (40 км юго-западнее города Вена, Австрия) во главе отделения, находясь в ночной разведке, проник в траншею противника. В завязавшемся рукопашном бою лично сразил 4 вражеских солдат и вместе с бойцами пленил ещё 12 гитлеровцев. Приказом по дивизии от 25.05.1945 награждён орденом Славы III-й степени. Впоследствии, в соответствии со статусом ордена, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 августа 1955 года, в порядке перенаграждения, Жаркову Геннадию Петровичу был заменён третий орден Славы III-й степени на орден Славы I-й степени.
Получив в боях 3 звезды солдатской Славы, Геннадий Петрович Жарков стал солдатом-героем, полным Кавалером Ордена.
Награды
- 3 ордена Славы: III-й степени (22.04.1945), III-й степени (17.05.1945), III-й степени (25.05.1945); перенаграждён (замена орденов от 17.05.1945 и 25.05.1945) на ордена II-й и I-й степени (Указ от 19.08.1955).
- Орден Отечественной войны I-й степени.
- Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.».
- Медаль «За взятие Вены».
- медали СССР.
Память
- Имя Геннадия Петровича Жаркова представлено на Памятной стеле томиче́й-героев на аллее Боевой славы томиче́й в Лагерном саду города Томска.
Информации о других монументах, мемориальных досках или иной памяти о герое там, где трудился после войны — не имеется.
Напишите отзыв о статье "Жарков, Геннадий Петрович"
Примечания
- Тексты описания подвигов Героя в печатных литературных источниках, а также в основных Интернет-публикациях — идентичны.
- ↑ Новая административно-территориальная единица под наименованием Шегарский район (с райцентром в селе Шегарка (Старая Шегарка), позднее Шегарка/Мельниково) создана постановлением Западно-Сибирского крайисполкома от 20 ноября 1935 года. Историография в советское время соотносила героя к людям, рождённым именно в Шегарском районе, хотя д. Десятово в 1927−1935 и с 1965 по н.в. — в составе Кожевниковского района. До нового формирования Томской области в 1944 году все земли этого района входили в более крупное административно-территориальное образование Томский округ, в 1937−1944 — в составе Новосибирской области[уточнить]. Герой призван в Красную Армию военкоматом Новосибирской области.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3965 дней]
- ↑ Томская область будет вновь сформирована на следующий, 1944 год.
Литературные источники
- Кавалеры ордена Славы трех степеней: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии Д. С. Сухоруков. — М.: Воениздат, 2000. — С.197.
- Томск в судьбе Героев: Краткий биографический справочник Героев Советского Союза и кавалеров ордена Славы I степени / Сост. Н. Б. Морокова. — Томск: Издательский дом D-Print, 2005. — 168 с. ISBN 5-902514-12-6. — С.144-145.
- ЦАМО РФ. Архивная справка № 11/26989 от 14.10.1999.
Ссылки на информацию в Интернет
- [towiki.ru/view/Геннадий_Петрович_Жарков Информация в Томской Википедии]
- [az-libr.ru/Persons/60G/8d5a03bd/index.shtml Геннадий Петрович Жарков, полный кавалер Ордена Славы. Офиц.биография]
Отрывок, характеризующий Жарков, Геннадий Петрович
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.
– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…
– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.
Сын, опустив глаза, спокойно шел за нею.
Они вошли в залу, из которой одна дверь вела в покои, отведенные князю Василью.
В то время как мать с сыном, выйдя на середину комнаты, намеревались спросить дорогу у вскочившего при их входе старого официанта, у одной из дверей повернулась бронзовая ручка и князь Василий в бархатной шубке, с одною звездой, по домашнему, вышел, провожая красивого черноволосого мужчину. Мужчина этот был знаменитый петербургский доктор Lorrain.
Категории:
- Родившиеся 8 декабря
- Родившиеся в 1926 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Кожевниковском районе
- Сержанты и старшины СССР
- Кавалеры ордена Славы
- Награждённые медалью «За взятие Вены»
- Награждённые медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
- Родившиеся в Западно-Сибирском крае
- Умершие на Украине
- Полные кавалеры ордена Славы
- Персоналии:Апатиты
- Персоналии:Рыбинск
- Персоналии:Белая Церковь
- Полные кавалеры ордена Славы:Ярославская область
