Женишек, Франтишек

Франтишек Женишек

Фра́нтишек Же́нишек (чеш. František Ženíšek; 25 мая 1849, Прага, Богемия, Австрийская империя — 15 ноября 1916, Прага, Богемия, Австро-Венгрия) — чешский художник.

Жизнь и творчество

Франтишек Женишек был представителем академической живописи, отвечавшей общественным вкусам второй половины XIX столетия (неоренессанса). Известен в первую очередь своими монументальными полотнами на историческую тематику. Кроме этого, мастер прославился своими росписями фойе пражского Народного театра, выполненными совместно с художником Миколашем Алешом в 1881 году.

Кисти Ф. Женишека принадлежат такие шедевры настенной живописи, как Легенда, Жизнь человеческая, История, Богатырская песня, а также триптих Упадок, Воскрешение и Золотой век, аллегории восьми муз Лирика, Эпика, Танец, Мимика, Живопись, Архитектура и т. п.. В г. Кортрейке (Западная Фландрия) совместно с Б. Роубаликом создал настенную роспись городской ратуши, изображающей отъезд фламандского войска на битву при Куртре (1302). Произведения живописи работы Ф. Женишека отличает высочайший технический уровень исполнения.

Художник занимался также портретной живописью, написал около 80 портретов. Его кисти принадлежат оконные витражи собора св. Кирилла и Мефодия в Карлине. Занимался и преподавательской деятельностью: в 1885—1896 годах Ф. Женишек — профессор в Высшей школе прикладного искусства в Праге, в 1896—1915 — профессор, в 1903—1904 — ректор пражской Академии изящных искусств.

Наиболее известное из полотен Ф. Женишека «Олдржих и Божена» (1882) хранится в чешской Национальной галерее в Праге.

Галерея

• Ženíšek.opona.ND.jpg

  Роспись в пражском Народном театре (1881)

• Ženíšek.Oldřich.a.Božena.jpg

  Олдржих и Божена

• Ženíšek.portreto.de.Descartes.jpg

  Портрет Рене Декарта

• Rodný dům Fr. Ženíška Žitná-Štěpánská 23.jpg

  Памятная доска на доме художника

См. также

• Пиштек, Теодор — правнук Ф. Женишека, художник по костюмам, обладатель кинопремий «Оскар» и «Сезар».

Ссылки

• [www.artbohemia.cz/cs/610_%C5%BEen%C3%AD%C5%A1ek-franti%C5%A1ek Ženíšek František] (чешск.)

Отрывок, характеризующий Женишек, Франтишек

Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
Взорванный словом интригантка , Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
– Николинька, ты говоришь пустяки, замолчи, замолчи! Я тебе говорю, замолчи!.. – почти кричала она, чтобы заглушить его голос.
– Мама, голубчик, это совсем не оттого… душечка моя, бедная, – обращалась она к матери, которая, чувствуя себя на краю разрыва, с ужасом смотрела на сына, но, вследствие упрямства и увлечения борьбы, не хотела и не могла сдаться.
– Николинька, я тебе растолкую, ты уйди – вы послушайте, мама голубушка, – говорила она матери.
Слова ее были бессмысленны; но они достигли того результата, к которому она стремилась.
Графиня тяжело захлипав спрятала лицо на груди дочери, а Николай встал, схватился за голову и вышел из комнаты.
Наташа взялась за дело примирения и довела его до того, что Николай получил обещание от матери в том, что Соню не будут притеснять, и сам дал обещание, что он ничего не предпримет тайно от родителей.
С твердым намерением, устроив в полку свои дела, выйти в отставку, приехать и жениться на Соне, Николай, грустный и серьезный, в разладе с родными, но как ему казалось, страстно влюбленный, в начале января уехал в полк.
После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.
Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.