Зефир в шоколаде

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
Зефир в шоколаде
Жанр

Муз. комедия

Режиссёр

Александр Павловский

Продюсер

Евгений Улюшкин

Автор
сценария

Александр Павловский
Алёна Жукова

В главных
ролях

Ольга Солодовникова
Антон Зайцев
Александр Панкратов-Чёрный
Михаил Светин

Оператор

Григорий Булкот

Композитор

Игорь Мыленко

Кинокомпания

Одесская киностудия

Длительность

86 мин

Страна

Россия Россия
Украина Украина

Год

1993

IMDb

ID 0108647

К:Фильмы 1993 года

«Зефир в шоколаде» — российско-украинский художественный фильм, музыкальная комедия 1993 года.





Сюжет

Отряд советских десантников, находясь на службе в одной из африканских стран, спасает от смерти маленького мальчика. Капитан отряда привозит его в СССР и оставляет в детском доме в Одессе. Негритёнку дают распространённое русское имя Вася, и мальчик растёт, даже не подозревая о том, кто он на самом деле.

Проходит несколько лет…

Молодой чернокожий детдомовец Вася знакомится с очаровательной украинской девушкой и влюбляется в неё без памяти. Объединяет молодых людей увлечение музыкой, парень прекрасно играет на разных инструментах, а девушка мечтает стать певицей. По иронии судьбы очаровательная незнакомка оказывается дочерью того самого капитана, который когда-то спас жизнь маленькому негритёнку. И тут выясняется, что Вася является королём далёкой африканской страны Факлендии…

В ролях

Песни исполняют Ольга Солодовникова и Олег Воронович.

Интересные факты

  • Название вымышленного африканского государства Факлендия схоже с названием реально существующих островов, это — Фолклендские острова — архипелаг в юго-западной части Атлантического океана.
  • Название фильма «Зефир в шоколаде» созвучно с названием книги Валерия Роньшина «Тайна зефира в шоколаде», но не имеет к нему никакого отношения. В книге речь идёт об обыкновенном кондитерском изделии.

Съёмочная группа


Напишите отзыв о статье "Зефир в шоколаде"

Отрывок, характеризующий Зефир в шоколаде

Страшный вид поля сражения, покрытого трупами и ранеными, в соединении с тяжестью головы и с известиями об убитых и раненых двадцати знакомых генералах и с сознанием бессильности своей прежде сильной руки произвели неожиданное впечатление на Наполеона, который обыкновенно любил рассматривать убитых и раненых, испытывая тем свою душевную силу (как он думал). В этот день ужасный вид поля сражения победил ту душевную силу, в которой он полагал свою заслугу и величие. Он поспешно уехал с поля сражения и возвратился к Шевардинскому кургану. Желтый, опухлый, тяжелый, с мутными глазами, красным носом и охриплым голосом, он сидел на складном стуле, невольно прислушиваясь к звукам пальбы и не поднимая глаз. Он с болезненной тоской ожидал конца того дела, которого он считал себя причиной, но которого он не мог остановить. Личное человеческое чувство на короткое мгновение взяло верх над тем искусственным призраком жизни, которому он служил так долго. Он на себя переносил те страдания и ту смерть, которые он видел на поле сражения. Тяжесть головы и груди напоминала ему о возможности и для себя страданий и смерти. Он в эту минуту не хотел для себя ни Москвы, ни победы, ни славы. (Какой нужно было ему еще славы?) Одно, чего он желал теперь, – отдыха, спокойствия и свободы. Но когда он был на Семеновской высоте, начальник артиллерии предложил ему выставить несколько батарей на эти высоты, для того чтобы усилить огонь по столпившимся перед Князьковым русским войскам. Наполеон согласился и приказал привезти ему известие о том, какое действие произведут эти батареи.
Адъютант приехал сказать, что по приказанию императора двести орудий направлены на русских, но что русские все так же стоят.
– Наш огонь рядами вырывает их, а они стоят, – сказал адъютант.
– Ils en veulent encore!.. [Им еще хочется!..] – сказал Наполеон охриплым голосом.
– Sire? [Государь?] – повторил не расслушавший адъютант.
– Ils en veulent encore, – нахмурившись, прохрипел Наполеон осиплым голосом, – donnez leur en. [Еще хочется, ну и задайте им.]
И без его приказания делалось то, чего он хотел, и он распорядился только потому, что думал, что от него ждали приказания. И он опять перенесся в свой прежний искусственный мир призраков какого то величия, и опять (как та лошадь, ходящая на покатом колесе привода, воображает себе, что она что то делает для себя) он покорно стал исполнять ту жестокую, печальную и тяжелую, нечеловеческую роль, которая ему была предназначена.
И не на один только этот час и день были помрачены ум и совесть этого человека, тяжеле всех других участников этого дела носившего на себе всю тяжесть совершавшегося; но и никогда, до конца жизни, не мог понимать он ни добра, ни красоты, ни истины, ни значения своих поступков, которые были слишком противоположны добру и правде, слишком далеки от всего человеческого, для того чтобы он мог понимать их значение. Он не мог отречься от своих поступков, восхваляемых половиной света, и потому должен был отречься от правды и добра и всего человеческого.