Фарж, Ив

Ив Фарж
Yves Farge
Дата рождения:	19 августа 1899(1899-08-19)
Место рождения:	Салон-де-Прованс, Франция
Дата смерти:	31 марта 1953(1953-03-31) (53 года)
Место смерти:	Тбилиси, Грузинская ССР, СССР
Гражданство:	Франция Франция
Род деятельности:	общественный деятель
Награды:

Ив Фарж (фр. Yves Farge; 1899 — 1953) — французский политик и общественный деятель, один из руководителей французского (с 1948 года) и международного Движения сторонников мира. Публицист, писатель, художник. Председатель Национального совета мира Франции (основан в 1950), член ВСМ. Международная Сталинская премия «За укрепление мира между народами» (1952).

Участник Движения Сопротивления, один из руководителей «Франтирёр». В 1943 году возглавил Комитет по координации и действиям против угона французов в Германию. С 1944 года — подпольный комиссар Республики в регионе Рона — Альпы.

В июне — ноябре 1946 года исполнял обязанности министра снабжения Франции. В 1952 году посетил Корею и Китай, где расследовал случаи бактериологических атак США в Корейской войне.

Во время поездки в Тбилиси попал в автокатастрофу. Умер в ночь с 30 на 31 марта 1953 года. Похоронен на кладбище Пер-Лашез в Париже. Гибель Фаржа привела к возникновению множества слухов, циркулирующих долгие годы.

В это время в Москву приехал за получением Премии Мира французский общественный деятель Ив Фарж. Он выразил желание встретиться с подследственными врачами и, когда встреча состоялась, спросил, хорошо ли с ними обращаются. Они, естественно, ответили, что очень хорошо, но один из них незаметно оттянул рукав и молча показал Иву Фаржу следы истязаний. Тот, потрясенный, бросился к Сталину. По-видимому, Сталин отдал приказ не выпускать слишком любопытного из СССР. Во всяком случае, Ив Фарж вскоре погиб на Кавказе при очень подозрительных обстоятельствах.

— Из воспоминаний академика Сахарова.

Отрывок, характеризующий Фарж, Ив

Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
Дом Карагиных был в эту зиму в Москве самым приятным и гостеприимным домом. Кроме званых вечеров и обедов, каждый день у Карагиных собиралось большое общество, в особенности мужчин, ужинающих в 12 м часу ночи и засиживающихся до 3 го часу. Не было бала, гулянья, театра, который бы пропускала Жюли. Туалеты ее были всегда самые модные. Но, несмотря на это, Жюли казалась разочарована во всем, говорила всякому, что она не верит ни в дружбу, ни в любовь, ни в какие радости жизни, и ожидает успокоения только там . Она усвоила себе тон девушки, понесшей великое разочарованье, девушки, как будто потерявшей любимого человека или жестоко обманутой им. Хотя ничего подобного с ней не случилось, на нее смотрели, как на такую, и сама она даже верила, что она много пострадала в жизни. Эта меланхолия, не мешавшая ей веселиться, не мешала бывавшим у нее молодым людям приятно проводить время. Каждый гость, приезжая к ним, отдавал свой долг меланхолическому настроению хозяйки и потом занимался и светскими разговорами, и танцами, и умственными играми, и турнирами буриме, которые были в моде у Карагиных. Только некоторые молодые люди, в числе которых был и Борис, более углублялись в меланхолическое настроение Жюли, и с этими молодыми людьми она имела более продолжительные и уединенные разговоры о тщете всего мирского, и им открывала свои альбомы, исписанные грустными изображениями, изречениями и стихами.
Жюли была особенно ласкова к Борису: жалела о его раннем разочаровании в жизни, предлагала ему те утешения дружбы, которые она могла предложить, сама так много пострадав в жизни, и открыла ему свой альбом. Борис нарисовал ей в альбом два дерева и написал: Arbres rustiques, vos sombres rameaux secouent sur moi les tenebres et la melancolie. [Сельские деревья, ваши темные сучья стряхивают на меня мрак и меланхолию.]