Вязьмикин, Игорь Викторович

Игорь Викторович Вязьмикин
Позиция	нападающий
Рост	189 см
Вес	103 кг
Гражданство	СССР СССР/Россия Россия
Родился	8 января 1966(1966-01-08) Москва, СССР
Умер	30 октября 2009(2009-10-30) (43 года) Москва, Россия
Драфт НХЛ	выбран под 252-м номером в 1987 году командой Эдмонтон Ойлерз
Клубы
ЦСКА (1983-89) Химик (Вск) (1989-1991) Эдмонтон Ойлерз (1990-91) Ильвес (1996-97) ЦСКА (1997) Северсталь (1998-99)

И́горь Ви́кторович Вязьми́кин (8 января 1966, Москва — 30 октября 2009, там же) — советский российский хоккеист. Мастер спорта международного класса.

Биография

Родился в Москве. В 6 лет отец отвел Игоря в школу ЦСКА. 1-й тренер — Юрий Моисеев. Параллельно занимался в футбольной школе у Альберта Шестернева. Только в 13 лет определился, что станет хоккеистом.

Когда Игорю было 12 лет, семья пережила трагедию — погиб старший брат Игоря, который занимался в дубле московского «Спартака».

В 16 лет Вязьмикин попал в главную команду ЦСКА. В 1-й же игре за основу против «Сокола» забросил шайбу.

После юниорского ЧМ-86, где стал чемпионом и вошёл в символическую сборную, был заявлен на взрослый ЧМ-86 в одной тройке с Константиновым и Каменским. Однако за день до начала турнира получил травму ноги при отрабатывании игры в большинстве — в игровом моменте Константинов толкнул Гусарова, а тот наехал на ногу Вязьмикину. В итоге — 8 швов и запрет врачей на участие в ЧМ.

В 1989 году, после ухода из ЦСКА Моисеева, переходит в Химик. Всего в чемпионатах СССР — 182 игры, 50 шайб.

В 1990 году переходит в Эдмонтон Ойлерз, в клуб, который выбрал на драфте в 1987. При этом, при переходе в НХЛ пошёл конфликт и испортил отношения с главным тренером «Химика» Владимиром Васильевым.

Как признавался позже Вязьмикин, в «Эдмонтон» он попал в неудачный период — в период смены поколений. Из-за этого закрепиться в команде было невозможно, а проявить себя так и не дали (всего провел 4 игры, забросил 1 шайбу). Был отправлен в фарм-клуб из города Сидней, где провел сезон. Потом полгода играл в ИХЛ, в «Милуоки Эдмиралз», затем в фарм-клубе «Лос-Анджелес Кингз» — «Финиксе».

В итоге, поняв, что в НХЛ ему не попасть, уехал играть в Данию («Рунгстед»), позже играл в Италии, в одной команде с Сергеем Сорокиным — в «Фассе». В сезоне 1996/97 играл за «Ильвес» у Владимира Юрзинова-младшего.

В 1997 году вернулся в Россию, выступал за ХК ЦСКА и «Северсталь» в 1998-99 гг. Всего в эти два сезона 43 матча, 9 голов, 11 передач.

В 2000-х годах работал тренером, был наставником молодёжного состава московского «Спартака».

В последние годы тяжело болел, скончался 30 октября 2009 года. Похоронен на Лианозовском кладбище в Москве.

Семья

Был женат, жена Алла, сын Руслан. Мать — Мария Фроловна.

Ссылки

• [nhlstars.kulichki.net/players/1/vyazmikin.html Профиль]
• [www.global-sport.ru/players/info?id=13211 Стат. данные]
• [www.eurohockey.net/players/show_player.cgi?serial=532 Статистика на сайте www.eurohockey.net]
• Алексей Жук. Игорь Вязьмикин: В «Эдмонтоне» Гретцки я уже не застал // Спорт-Экспресс (газета). — 28 июня 1997.

Отрывок, характеризующий Вязьмикин, Игорь Викторович

Когда прошел тот овладевший им смех при словах и улыбке Тихона, и Петя понял на мгновенье, что Тихон этот убил человека, ему сделалось неловко. Он оглянулся на пленного барабанщика, и что то кольнуло его в сердце. Но эта неловкость продолжалась только одно мгновенье. Он почувствовал необходимость повыше поднять голову, подбодриться и расспросить эсаула с значительным видом о завтрашнем предприятии, с тем чтобы не быть недостойным того общества, в котором он находился.
Посланный офицер встретил Денисова на дороге с известием, что Долохов сам сейчас приедет и что с его стороны все благополучно.
Денисов вдруг повеселел и подозвал к себе Петю.
– Ну, г'асскажи ты мне пг'о себя, – сказал он.


Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было.
Когда 21 го октября его генерал выразил желание послать кого нибудь в отряд Денисова, Петя так жалостно просил, чтобы послать его, что генерал не мог отказать. Но, отправляя его, генерал, поминая безумный поступок Пети в Вяземском сражении, где Петя, вместо того чтобы ехать дорогой туда, куда он был послан, поскакал в цепь под огонь французов и выстрелил там два раза из своего пистолета, – отправляя его, генерал именно запретил Пете участвовать в каких бы то ни было действиях Денисова. От этого то Петя покраснел и смешался, когда Денисов спросил, можно ли ему остаться. До выезда на опушку леса Петя считал, что ему надобно, строго исполняя свой долг, сейчас же вернуться. Но когда он увидал французов, увидал Тихона, узнал, что в ночь непременно атакуют, он, с быстротою переходов молодых людей от одного взгляда к другому, решил сам с собою, что генерал его, которого он до сих пор очень уважал, – дрянь, немец, что Денисов герой, и эсаул герой, и что Тихон герой, и что ему было бы стыдно уехать от них в трудную минуту.
Уже смеркалось, когда Денисов с Петей и эсаулом подъехали к караулке. В полутьме виднелись лошади в седлах, казаки, гусары, прилаживавшие шалашики на поляне и (чтобы не видели дыма французы) разводившие красневший огонь в лесном овраге. В сенях маленькой избушки казак, засучив рукава, рубил баранину. В самой избе были три офицера из партии Денисова, устроивавшие стол из двери. Петя снял, отдав сушить, свое мокрое платье и тотчас принялся содействовать офицерам в устройстве обеденного стола.
Через десять минут был готов стол, покрытый салфеткой. На столе была водка, ром в фляжке, белый хлеб и жареная баранина с солью.
Сидя вместе с офицерами за столом и разрывая руками, по которым текло сало, жирную душистую баранину, Петя находился в восторженном детском состоянии нежной любви ко всем людям и вследствие того уверенности в такой же любви к себе других людей.
– Так что же вы думаете, Василий Федорович, – обратился он к Денисову, – ничего, что я с вами останусь на денек? – И, не дожидаясь ответа, он сам отвечал себе: – Ведь мне велено узнать, ну вот я и узнаю… Только вы меня пустите в самую… в главную. Мне не нужно наград… А мне хочется… – Петя стиснул зубы и оглянулся, подергивая кверху поднятой головой и размахивая рукой.
– В самую главную… – повторил Денисов, улыбаясь.
– Только уж, пожалуйста, мне дайте команду совсем, чтобы я командовал, – продолжал Петя, – ну что вам стоит? Ах, вам ножик? – обратился он к офицеру, хотевшему отрезать баранины. И он подал свой складной ножик.