Любомирская, Изабелла
| Изабелла Любомирская | |
| польск. Izabela Lubomirska | |
 Изабелла Любомирской, портрет Марии Элизабет Луизы Виже-Лебрён | |
| Имя при рождении: |
Эльжбета Елена Анна Чарторыйская |
|---|---|
| Род деятельности: |
меценат и коллекционер произведений искусства |
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Подданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Отец: | |
| Мать: | |
| Супруг: | |
| Дети: |
дочери: Эльжбета, Юлия, Александра и Мария Констанция |
Изабелла Любомирская (урожденная Эльжбета Елена Анна Чарторыйская) (21 мая 1733, по другим данным — 1736, Варшава — 25 ноября 1816, Вена) — польская аристократка, меценат и коллекционер произведений искусства эпохи рококо.
Содержание
Биография
Дочь воеводы русского, князя Августа Александра Чарторыйского (1697—1782), и Марии Софии Сенявской (1699—1771). Старшая сестра князя Адама Казимира Чарторыйского (1734—1823). Прабабушка Альфреда Потоцкого, австрийского наместника Галиции и Лодомерии.
В собственности Изабеллы Любомирской находились варшавские дворцы в Вилянуве, Урсынове и «Мон Кото» в Мокотуве. Она положила краеугольный камень под строительство Национального Театра в Варшаве. Была инициатором перестройки замка в Ланьцуте в стиле рококо на рубеже XVIII-XIX веков.
Одна из самых известных женщин в Речи Посполитой XVIII века. Принимала активное участие в политических играх своего времени. Сначала была благосклонна к польскому королю Станиславу Августу Понятовскому, а впоследствии боролась с ним. Учитывая неудачи своей политической борьбы эмигрировала вначале в Париж, а после начала Великой французской революции уехала в Вену, где провела последние годы жизни. Кроме политической деятельности, выделялась особенной опкой над крестьянами.
Владела 14 городами и 366 селами, значительная часть которых была расположена на украинских землях (среди них Сатанов с окрестными деревнями).
Семья и дети
9 июня 1753 года Изабелла стала женой великого маршалка коронного, князя Станислава Любомирского (1722—1783), второго сына воеводы черниговского Юзефа Любомирского (1676—1732) и Терезы Мнишек (1690—1746). В браке родились четыре дочери:
- Эльжбета Любомирская (1755—1783), жена с 1773 года великого маршалка литовского Игнацы Потоцкого (1750—1809)
- Юлия Любомирская (1764—1794), жена с 1785 года польского писателя графа Яна Непомуцена Потоцкого (1761—1815)
- Александра Любомирская (1760—1831), жена с 1776 года генерал-майора графа Станислава Потоцкого (1755—1821)
- Мария Констанция Любомирская (1763—1840), жена с 1783 года польного гетмана коронного Северина Ржевуского (1743—1811).
Источники
- [www.wilanow-palac.pl/o_idealnym_osiemnastowiecznym_stroju_slubnym_izabeli_lubomirskiej.html O idealnym osiemnastowiecznym stroju «ślubnym» Izabeli Lubomirskiej]
- [www.wilanow-palac.pl/file/wilanow_filmy/wilanow_filmy_popup.html?flvPath=dobra_i_zla_izabela.f4v&title=Dobra%20i%20z%C5%82a%20Izabela Dobra i zła Izabela — filmik na stronie Muzeum Pałacu w Wilanowie],
- [wolontariat.pl/spolecznik/kartka08.php Społecznik — Księżna Izabela Lubomirska z Czartoryskich].
Напишите отзыв о статье "Любомирская, Изабелла"
Ссылки
- [mariusz.eu.pn/genealogia/rody/czartoryscy02.html#C2-2 Родославная князей Чарторыйских]
Отрывок, характеризующий Любомирская, Изабелла
– J'ai tout de suite reconnu madame la princesse, [Я тотчас узнала княгиню,] – вставила m lle Бурьен.– Et moi qui ne me doutais pas!… – восклицала княжна Марья. – Ah! Andre, je ne vous voyais pas. [А я не подозревала!… Ах, Andre, я и не видела тебя.]
Князь Андрей поцеловался с сестрою рука в руку и сказал ей, что она такая же pleurienicheuse, [плакса,] как всегда была. Княжна Марья повернулась к брату, и сквозь слезы любовный, теплый и кроткий взгляд ее прекрасных в ту минуту, больших лучистых глаз остановился на лице князя Андрея.
Княгиня говорила без умолку. Короткая верхняя губка с усиками то и дело на мгновение слетала вниз, притрогивалась, где нужно было, к румяной нижней губке, и вновь открывалась блестевшая зубами и глазами улыбка. Княгиня рассказывала случай, который был с ними на Спасской горе, грозивший ей опасностию в ее положении, и сейчас же после этого сообщила, что она все платья свои оставила в Петербурге и здесь будет ходить Бог знает в чем, и что Андрей совсем переменился, и что Китти Одынцова вышла замуж за старика, и что есть жених для княжны Марьи pour tout de bon, [вполне серьезный,] но что об этом поговорим после. Княжна Марья все еще молча смотрела на брата, и в прекрасных глазах ее была и любовь и грусть. Видно было, что в ней установился теперь свой ход мысли, независимый от речей невестки. Она в середине ее рассказа о последнем празднике в Петербурге обратилась к брату:
– И ты решительно едешь на войну, Andre? – сказала oia, вздохнув.
Lise вздрогнула тоже.
– Даже завтра, – отвечал брат.
– II m'abandonne ici,et Du sait pourquoi, quand il aur pu avoir de l'avancement… [Он покидает меня здесь, и Бог знает зачем, тогда как он мог бы получить повышение…]
Княжна Марья не дослушала и, продолжая нить своих мыслей, обратилась к невестке, ласковыми глазами указывая на ее живот:
– Наверное? – сказала она.
Лицо княгини изменилось. Она вздохнула.
– Да, наверное, – сказала она. – Ах! Это очень страшно…
Губка Лизы опустилась. Она приблизила свое лицо к лицу золовки и опять неожиданно заплакала.
– Ей надо отдохнуть, – сказал князь Андрей, морщась. – Не правда ли, Лиза? Сведи ее к себе, а я пойду к батюшке. Что он, всё то же?
– То же, то же самое; не знаю, как на твои глаза, – отвечала радостно княжна.
– И те же часы, и по аллеям прогулки? Станок? – спрашивал князь Андрей с чуть заметною улыбкой, показывавшею, что несмотря на всю свою любовь и уважение к отцу, он понимал его слабости.
– Те же часы и станок, еще математика и мои уроки геометрии, – радостно отвечала княжна Марья, как будто ее уроки из геометрии были одним из самых радостных впечатлений ее жизни.
Когда прошли те двадцать минут, которые нужны были для срока вставанья старого князя, Тихон пришел звать молодого князя к отцу. Старик сделал исключение в своем образе жизни в честь приезда сына: он велел впустить его в свою половину во время одевания перед обедом. Князь ходил по старинному, в кафтане и пудре. И в то время как князь Андрей (не с тем брюзгливым выражением лица и манерами, которые он напускал на себя в гостиных, а с тем оживленным лицом, которое у него было, когда он разговаривал с Пьером) входил к отцу, старик сидел в уборной на широком, сафьяном обитом, кресле, в пудроманте, предоставляя свою голову рукам Тихона.
– А! Воин! Бонапарта завоевать хочешь? – сказал старик и тряхнул напудренною головой, сколько позволяла это заплетаемая коса, находившаяся в руках Тихона. – Примись хоть ты за него хорошенько, а то он эдак скоро и нас своими подданными запишет. – Здорово! – И он выставил свою щеку.
Старик находился в хорошем расположении духа после дообеденного сна. (Он говорил, что после обеда серебряный сон, а до обеда золотой.) Он радостно из под своих густых нависших бровей косился на сына. Князь Андрей подошел и поцеловал отца в указанное им место. Он не отвечал на любимую тему разговора отца – подтруниванье над теперешними военными людьми, а особенно над Бонапартом.
