Итонама

Итонама (самоназвание мачото) — индейская народность в Боливии (на востоке департамента Бени в провинции Итенес).

Численность

2000 год - 5090 человек.

Языки

Говорят на испанском языке; несколько человек, относящихся к старшему поколению, сохранили владение языком итонама, но уже не пользуются им в общении.

Религии

Верующие итонама — христиане (в основном католики); традиционные верования были утрачены к середине XX века.

Традиционное занятие

Ручное подсечно-огневое земледелие

Культура

До прихода колонизаторов были близки по культуре мохо, однако в отличие от последних не имели крупных поселений, власть вождей была более ограниченной. Впервые упоминаются в 1704 в связи с проникновением иезуитских миссионеров в саванны Мохо. Вскоре после этого были обращены в католицизм и расселены в миссиях иезуитов. Ко времени изгнания последних в 1767 численность итонама составляла более 4000 человек.

В настоящее время итонама по своей культуре практически не отличаются от других испаноязычных боливийцев.

Отрывок, характеризующий Итонама

– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.