Каллиопий Помпеопольский
Каллио́пий Помпеопо́льский (греч. Καλλιόπιος ὀ Πομπηιούπολις)[1] — святой мученик, юноша-христианин, отказавшийся принять участие в языческих праздниках, за что был заключён в тюрьму, а потом распят вниз головой, в 304 году, в киликийском городе Помпеополе[2].
Житие
Мученик Каллиопий родился в Пергии Памфилийской в семье знатного сенатора. Мать мученика, Феоклия, долгое время не имела детей и в своей горячей молитве просила Бога даровать ей ребенка[1].
Феоклия овдовела вскоре после того, как родила сына, которого воспитала в христианской вере. Когда святой Каллиопий достиг юношеских лет, на христиан начались жестокие гонения. Феоклия узнала о доносе, который поступил на её сына, и отправила его в Киликию. Юноша прибыл в город Помпеополь Киликийский, где в то самое время проходили празднества в честь языческих богов. Будучи приглашён к участию в пиршествах, он отказался, объявив себя христианином, о чём донесли Максиму — правителю города[1].
Правитель вызвал к себе Каллиопия и сначала пытался уговорить его поклониться языческим богам с обещанием выдать за него свою дочь. Юноша решительно отказался, и правитель приказал подвергнуть его жестоким мукам: бить по спине оловянными прутьями и по животу воловьими жилами, а затем — привязать юношу к железному колесу и поджаривать на медленном огне. После истязаний Каллиопий был брошен в тюрьму[1].
Феоклия, получив известие о страданиях сына, написала завещание, отпустила рабов на волю, раздала своё имущество и поспешила к сыну. Заплатив страже, мать проникла к сыну в темницу. Там она укрепляла его в решимости до конца перенести страдания за Христа[1].
На следующий день Каллиопий на суде отказался отречься от Христа, и правитель города приказал распять мученика на кресте. День казни совпал с Великим четвергом, днём воспоминания Тайной Ве́чери[1].
Феоклия, узнав об этом, упросила стражей распять сына вниз головой, считая его недостойным быть распятым подобно Господу. Стражи исполнили её желание. Каллиопий провисел на кресте до Великой пятницы. Его казнь состоялась в 304 году. Когда тело мученика сняли с креста, «Феоклия воздала славу Спасителю, обняла бездыханное тело сына и тут же предала свой дух Богу». Их тела были погребены в одной могиле[1].
День памяти
Память мученика Каллиопия отмечают 7 (20) апреля[3][4].
Напишите отзыв о статье "Каллиопий Помпеопольский"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 [azbyka.ru/days/sv-kalliopij-pompeopolskij Мученик Каллиопий Помпеопольский] // «Азбука веры», портал.
- ↑ Каллиопий // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ [azbyka.ru/days/2015-04-20 Старый стиль, 7 апреля, Новый стиль 20 апреля, понедельник] // Православный церковный календарь
- ↑ [calendar.pravmir.ru/2015/4/20 20 апреля 2015 года] // Православие и мир, православный календарь, 2015 г.
Отрывок, характеризующий Каллиопий Помпеопольский
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
