Камбоджийско-тайский пограничный конфликт (2008)
| Камбоджийско-тайский пограничный конфликт (2008) | |||
 | |||
| Дата |
июнь-октябрь 2008 года | ||
|---|---|---|---|
| Место |
Камбоджийско-тайская граница | ||
| Итог |
Правительства Таиланда и Камбоджи договорились избегать военного противостояния и подписали соответствующее соглашение. Конфликт продолжается. | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
</table> Камбоджийско-тайский пограничный конфликт — серия вооружённых столкновений, произошедших летом-осенью 2008 года на тайско-камбоджийской границе. Конфликт начался между королевствами Камбоджа и Таиланд вследствие вековых споров за области вблизи храмового комплекса Прэахвихеа и после зачисления ЮНЕСКО 7 июля 2008 года храмового комплекса в список всемирного наследия, расположенного между тайской провинцией Сисакет и округом Тьоамксан провинции Оддармеантьей в Камбодже, где Таиланд утверждает, что установление границ ещё не было закончено для внешних частей области, оценённой Международным судом ООН в 1962 году. Теперь спор распространился на храмовый комплекс Та Моан Тхом, что между провинциями Сурин и Оддармеантьей. Кроме того, историки и учёные ожидают, что этот конфликт перекинется на храмовый комплекс Сдок Как Том, в настоящее время расположенный в границах города Араньяпратета, провинция Сакэу, Таиланд. СодержаниеИсторияВ 1904 году специальная комиссия провела границу между Таиландом (в то время Сиам) и Французским Индокитаем, в результате чего Преах Вихеар оказался на территории Сиама, но после составления более точной карты храмовый комплекс был отнесён к территории Камбоджи[1]. После ухода французских колонизаторов Таиланд в 1954 году оккупировал храмовый комплекс[2]. После долгих рассмотрений 15 июня 1962 года Международный суд ООН постановил, что храм принадлежит Камбодже[3], но это не привело к разрешению конфликта. В 2007 году правительства двух стран договорились, что Камбоджа даст заявку на включение храмового комплекса в список всемирного наследия ЮНЕСКО при поддержке Таиланда, но она вскоре отозвала свою заявку[1]. Несмотря на это, 7 июля 2008 года ЮНЕСКО включило Преах Вихеар в список Всемирного наследия ЮНЕСКО в качестве объекта, находящегося на территории Камбоджи. Хронология конфликтаНагнетание напряжённости15 июля 2008 года три подданных Таиланда предприняли попытку проникнуть на территорию храма и провозгласить над ним суверенитет Таиланда, но они были арестованы[1]. Несмотря на то, что задержанные вскоре были освобождены, Таиланд отправил к границе группу военнослужащих, которые вступили на участок территорию Камбоджи и заняли позиции в районе храмового комплекса. Таиландские крестьяне стали восстанавливать блиндажи вдоль границы[4], а сами Таиланд и Камбоджа привели свои войска в боевую готовность. На встрече, состоявшейся спустя несколько дней, министры иностранных дел обоих государств договорились отвести с границы 800 камбоджийских и 400 тайских солдат[1]. Октябрьские столкновения3 октября несколько тайских солдат, по официальной версии Камбоджи, проникли на соседнюю территорию, что вызвало перестрелку на территории храмового комплекса Прэахвихеа, продлившуюся три минуты. В результате боестолкновения было ранено двое тайских и один (по данным Таиланда три) камбоджийский солдат[5]. На следующий день представители двух стран встретились на спорной пограничной территории из-за обвинений, что каждая сторона вызвала обстрел границы. Для переговоров по решению конфликта Бангкок отправил в Камбоджу министра иностранных Сомпонга Амонвивата, который получил от премьер-министра Камбоджи Хун Сена ультиматум Таиланду, с требованием отозвать войска из спорной пограничной области к полудню 14 октября, в противном случаи камбоджийская армия превратит район конфликта в «зону смерти»[6]. Премьер-министр обвинил его страну в том, что тайские войска продвинулись на пограничной области в попытке занять камбоджийскую землю рядом с Прэахвихеа. В ответ глава внешнеполитического ведомства Таиланда дал понять, что его страна не намерена выводить свои войска[7]. Тем временем к границе были посланы новые отряды камбоджийской армии[6]. 15 октября между камбоджийскими и тайскими вооружёнными силами в пограничной области храмового комплекса произошла перестрелка, длившиеся около 10 минут, в результате которой погибли 2 камбоджийских солдат и трое были ранены; ещё пять тайских военнослужащих получили ранения[8]. По официальной версии Таиланда огонь был открыт камбоджийской стороной в то время, когда тайские военнослужащие патрулировали границу[8]. После этого инцидента обе конфликтующие стороны начали стягивать свои войска к границе[9], что серьёзно осложнило обстановку в зоне конфликта. ВВС и ВМС Таиланда были приведены в боеготовность[10]. Нарастание напряжённости между двумя государствами вынудило дипломатов искать решения выхода из конфликта. ПримирениеНа встрече, проходившей в Пекине 24 октября, премьер-министры Таиланда и Камбоджи договорились избегать военного противостояния и подписали соответствующее соглашение. В 2009 году на границе между государствами вновь вспыхнул конфликт. См. также
Напишите отзыв о статье "Камбоджийско-тайский пограничный конфликт (2008)"Примечания
Источники
|
|||
Отрывок, характеризующий Камбоджийско-тайский пограничный конфликт (2008)
– Чог'т их знает, что делают – проворчал Денисов. – А! Г'остов! – крикнул он юнкеру, заметив его веселое лицо. – Ну, дождался.И он улыбнулся одобрительно, видимо радуясь на юнкера.
Ростов почувствовал себя совершенно счастливым. В это время начальник показался на мосту. Денисов поскакал к нему.
– Ваше пг'евосходительство! позвольте атаковать! я их опг'окину.
– Какие тут атаки, – сказал начальник скучливым голосом, морщась, как от докучливой мухи. – И зачем вы тут стоите? Видите, фланкеры отступают. Ведите назад эскадрон.
Эскадрон перешел мост и вышел из под выстрелов, не потеряв ни одного человека. Вслед за ним перешел и второй эскадрон, бывший в цепи, и последние казаки очистили ту сторону.
Два эскадрона павлоградцев, перейдя мост, один за другим, пошли назад на гору. Полковой командир Карл Богданович Шуберт подъехал к эскадрону Денисова и ехал шагом недалеко от Ростова, не обращая на него никакого внимания, несмотря на то, что после бывшего столкновения за Телянина, они виделись теперь в первый раз. Ростов, чувствуя себя во фронте во власти человека, перед которым он теперь считал себя виноватым, не спускал глаз с атлетической спины, белокурого затылка и красной шеи полкового командира. Ростову то казалось, что Богданыч только притворяется невнимательным, и что вся цель его теперь состоит в том, чтоб испытать храбрость юнкера, и он выпрямлялся и весело оглядывался; то ему казалось, что Богданыч нарочно едет близко, чтобы показать Ростову свою храбрость. То ему думалось, что враг его теперь нарочно пошлет эскадрон в отчаянную атаку, чтобы наказать его, Ростова. То думалось, что после атаки он подойдет к нему и великодушно протянет ему, раненому, руку примирения.
Знакомая павлоградцам, с высокоподнятыми плечами, фигура Жеркова (он недавно выбыл из их полка) подъехала к полковому командиру. Жерков, после своего изгнания из главного штаба, не остался в полку, говоря, что он не дурак во фронте лямку тянуть, когда он при штабе, ничего не делая, получит наград больше, и умел пристроиться ординарцем к князю Багратиону. Он приехал к своему бывшему начальнику с приказанием от начальника ариергарда.
– Полковник, – сказал он с своею мрачною серьезностью, обращаясь ко врагу Ростова и оглядывая товарищей, – велено остановиться, мост зажечь.
– Кто велено? – угрюмо спросил полковник.
– Уж я и не знаю, полковник, кто велено , – серьезно отвечал корнет, – но только мне князь приказал: «Поезжай и скажи полковнику, чтобы гусары вернулись скорей и зажгли бы мост».
Вслед за Жерковым к гусарскому полковнику подъехал свитский офицер с тем же приказанием. Вслед за свитским офицером на казачьей лошади, которая насилу несла его галопом, подъехал толстый Несвицкий.
– Как же, полковник, – кричал он еще на езде, – я вам говорил мост зажечь, а теперь кто то переврал; там все с ума сходят, ничего не разберешь.
Полковник неторопливо остановил полк и обратился к Несвицкому:
– Вы мне говорили про горючие вещества, – сказал он, – а про то, чтобы зажигать, вы мне ничего не говорили.
– Да как же, батюшка, – заговорил, остановившись, Несвицкий, снимая фуражку и расправляя пухлой рукой мокрые от пота волосы, – как же не говорил, что мост зажечь, когда горючие вещества положили?
– Я вам не «батюшка», господин штаб офицер, а вы мне не говорили, чтоб мост зажигайт! Я служба знаю, и мне в привычка приказание строго исполняйт. Вы сказали, мост зажгут, а кто зажгут, я святым духом не могу знайт…
– Ну, вот всегда так, – махнув рукой, сказал Несвицкий. – Ты как здесь? – обратился он к Жеркову.
– Да за тем же. Однако ты отсырел, дай я тебя выжму.
– Вы сказали, господин штаб офицер, – продолжал полковник обиженным тоном…
– Полковник, – перебил свитский офицер, – надо торопиться, а то неприятель пододвинет орудия на картечный выстрел.
Полковник молча посмотрел на свитского офицера, на толстого штаб офицера, на Жеркова и нахмурился.
– Я буду мост зажигайт, – сказал он торжественным тоном, как будто бы выражал этим, что, несмотря на все делаемые ему неприятности, он всё таки сделает то, что должно.
Ударив своими длинными мускулистыми ногами лошадь, как будто она была во всем виновата, полковник выдвинулся вперед к 2 му эскадрону, тому самому, в котором служил Ростов под командою Денисова, скомандовал вернуться назад к мосту.
«Ну, так и есть, – подумал Ростов, – он хочет испытать меня! – Сердце его сжалось, и кровь бросилась к лицу. – Пускай посмотрит, трус ли я» – подумал он.
Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок; но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.
Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
