Капитан Алатристе (фильм)
Поделись знанием:
К:Фильмы 2006 года
– Подарок вашему величеству от императрицы.
Это был яркими красками написанный Жераром портрет мальчика, рожденного от Наполеона и дочери австрийского императора, которого почему то все называли королем Рима.
Весьма красивый курчавый мальчик, со взглядом, похожим на взгляд Христа в Сикстинской мадонне, изображен был играющим в бильбоке. Шар представлял земной шар, а палочка в другой руке изображала скипетр.
Хотя и не совсем ясно было, что именно хотел выразить живописец, представив так называемого короля Рима протыкающим земной шар палочкой, но аллегория эта, так же как и всем видевшим картину в Париже, так и Наполеону, очевидно, показалась ясною и весьма понравилась.
– Roi de Rome, [Римский король.] – сказал он, грациозным жестом руки указывая на портрет. – Admirable! [Чудесно!] – С свойственной итальянцам способностью изменять произвольно выражение лица, он подошел к портрету и сделал вид задумчивой нежности. Он чувствовал, что то, что он скажет и сделает теперь, – есть история. И ему казалось, что лучшее, что он может сделать теперь, – это то, чтобы он с своим величием, вследствие которого сын его в бильбоке играл земным шаром, чтобы он выказал, в противоположность этого величия, самую простую отеческую нежность. Глаза его отуманились, он подвинулся, оглянулся на стул (стул подскочил под него) и сел на него против портрета. Один жест его – и все на цыпочках вышли, предоставляя самому себе и его чувству великого человека.
Посидев несколько времени и дотронувшись, сам не зная для чего, рукой до шероховатости блика портрета, он встал и опять позвал Боссе и дежурного. Он приказал вынести портрет перед палатку, с тем, чтобы не лишить старую гвардию, стоявшую около его палатки, счастья видеть римского короля, сына и наследника их обожаемого государя.
Как он и ожидал, в то время как он завтракал с господином Боссе, удостоившимся этой чести, перед палаткой слышались восторженные клики сбежавшихся к портрету офицеров и солдат старой гвардии.
– Vive l'Empereur! Vive le Roi de Rome! Vive l'Empereur! [Да здравствует император! Да здравствует римский король!] – слышались восторженные голоса.
После завтрака Наполеон, в присутствии Боссе, продиктовал свой приказ по армии.
– Courte et energique! [Короткий и энергический!] – проговорил Наполеон, когда он прочел сам сразу без поправок написанную прокламацию. В приказе было:
«Воины! Вот сражение, которого вы столько желали. Победа зависит от вас. Она необходима для нас; она доставит нам все нужное: удобные квартиры и скорое возвращение в отечество. Действуйте так, как вы действовали при Аустерлице, Фридланде, Витебске и Смоленске. Пусть позднейшее потомство с гордостью вспомнит о ваших подвигах в сей день. Да скажут о каждом из вас: он был в великой битве под Москвою!»
– De la Moskowa! [Под Москвою!] – повторил Наполеон, и, пригласив к своей прогулке господина Боссе, любившего путешествовать, он вышел из палатки к оседланным лошадям.
– Votre Majeste a trop de bonte, [Вы слишком добры, ваше величество,] – сказал Боссе на приглашение сопутствовать императору: ему хотелось спать и он не умел и боялся ездить верхом.
Но Наполеон кивнул головой путешественнику, и Боссе должен был ехать. Когда Наполеон вышел из палатки, крики гвардейцев пред портретом его сына еще более усилились. Наполеон нахмурился.
– Снимите его, – сказал он, грациозно величественным жестом указывая на портрет. – Ему еще рано видеть поле сражения.
Боссе, закрыв глаза и склонив голову, глубоко вздохнул, этим жестом показывая, как он умел ценить и понимать слова императора.
Весь этот день 25 августа, как говорят его историки, Наполеон провел на коне, осматривая местность, обсуживая планы, представляемые ему его маршалами, и отдавая лично приказания своим генералам.
Первоначальная линия расположения русских войск по Ко лоче была переломлена, и часть этой линии, именно левый фланг русских, вследствие взятия Шевардинского редута 24 го числа, была отнесена назад. Эта часть линии была не укреплена, не защищена более рекою, и перед нею одною было более открытое и ровное место. Очевидно было для всякого военного и невоенного, что эту часть линии и должно было атаковать французам. Казалось, что для этого не нужно было много соображений, не нужно было такой заботливости и хлопотливости императора и его маршалов и вовсе не нужно той особенной высшей способности, называемой гениальностью, которую так любят приписывать Наполеону; но историки, впоследствии описывавшие это событие, и люди, тогда окружавшие Наполеона, и он сам думали иначе.
| Капитан Алатристе | |
| Alatriste | |
 | |
| Жанр |
фильм-биография |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания |
Estudios Picasso |
| Длительность |
147 мин. |
| Бюджет |
24 млн. евро |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Капитáн Алатри́сте» (исп. Alatriste) — приключенческий фильм Агустина Диаса Янеса. Снят по циклу романов испанского писателя Артуро Переса-Реверте.
Содержание
Сюжет
Действие фильма происходит в Испании XVII века. Время правления Филиппа IV и распада империи. Капитан Диего Алатристе на самом деле не капитан — это его прозвище. Он ветеран войн во Фландрии. В мирное время он наёмник, который выполняет грязные поручения разных знатных особ, в том числе самого короля: убить неизвестных иностранцев или похитить золото у контрабандистов. Хотя самому Алатристе эти поручения не приносят ни славы, ни богатства. Он всю жизнь любит актрису Марию де Кастро, но не может жениться на ней. Он воспитывает сына своего погибшего боевого товарища — Иньиго Бальбоа. Среди его друзей — граф Гуадальмедина, обязанный жизнью капитану Алатристе, и великий поэт Франсиско де Кеведо. Пик и финал бурной жизни Алатристе — битва при Рокруа, где он отклоняет предложенную французами почётную капитуляцию со словами:История создания
Сценарий фильма написан на основе цикла из пяти романов Артуро Переса-Реверте. Первый роман был опубликован в 1996 году, соавтором его значилась дочь писателя — Карлотта. Первоначально на главную роль планировали пригласить Антонио Бандераса, но затем выбор режиссёра пал на Вигго Мортенсена.
В ролях
| Актёр | Роль |
|---|---|
| Вигго Мортенсен | «капитан» Диего Алатристе |
| Хавьер Камара | граф-герцог Оливарес |
| Елена Анайя | Анхелика де Алькесар |
| Унакс Угальде | Иньиго Бальбоа |
| Хуан Эчанове | Франсиско де Кеведо |
| Эдуард Фернандес | Себастьян Копонс |
| Ариадна Хиль | Мария де Кастро |
| Энрико Ло Версо | Гвальтерио Малатеста |
| Бланка Портильо | падре Эмилио Боканегра |
| Эдуардо Норьега | граф Гуадальмедина |
| Пако Тоус | капитан-генерал Франсиско де Мело |
| Пилар Лопес де Айала | жена Малатесты |
Съёмочная группа
- Режиссёр − Агустин Диас Янес
- Автор сценария — Агустин Диас Янес, по роману Артуро Переса-Реверте
- Оператор — Пако Фемения / Paco Femenia
- Художник-постановщик — Бенхамин Фернандес
- Композитор — Роке Баньос
- Исполнительные продюсеры — Белен Атиенса и Иньиго Марко
Награды и номинации
Награды
- 2007 — Премия Golden India Catalina за лучшую режиссуру Августину Диас-Янесу на Кинофестивале в Картагене.
- 2007 — Премия «Гойя»:
- — за лучшие костюмы — Франческе Сартори;
- — лучшему художнику-постановщику — Беньямину Фернандесу;
- — Best Production Supervision — Cristina Zumárraga.
Номинации
- 2007 — Golden India Catalina на лучший фильм (Кинофестиваль в Картахене).
- 2007 — на Европейскую кинопремию за лучшие костюмы (Франческе Сартори).
- 2007 — на Премию «Гойя»:
- лучшему кинооператору — Пако Фемениа;
- лучшему режиссёру — Августину Диас-Янесу;
- лучшему фильму;
- лучшему актёру — Вигго Мортенсену;
- лучшему сценаристу — Августину Диас-Янесу.
Напишите отзыв о статье "Капитан Алатристе (фильм)"
Ссылки
- «Капитан Алатристе» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- Станислав Зельвенский. «Капитан Алатристе» ([www.afisha.ru/movie/179157/review/154820/ рецензия для «Афиши»])
| ||||||
Отрывок, характеризующий Капитан Алатристе (фильм)
– А! это что? – сказал Наполеон, заметив, что все придворные смотрели на что то, покрытое покрывалом. Боссе с придворной ловкостью, не показывая спины, сделал вполуоборот два шага назад и в одно и то же время сдернул покрывало и проговорил:– Подарок вашему величеству от императрицы.
Это был яркими красками написанный Жераром портрет мальчика, рожденного от Наполеона и дочери австрийского императора, которого почему то все называли королем Рима.
Весьма красивый курчавый мальчик, со взглядом, похожим на взгляд Христа в Сикстинской мадонне, изображен был играющим в бильбоке. Шар представлял земной шар, а палочка в другой руке изображала скипетр.
Хотя и не совсем ясно было, что именно хотел выразить живописец, представив так называемого короля Рима протыкающим земной шар палочкой, но аллегория эта, так же как и всем видевшим картину в Париже, так и Наполеону, очевидно, показалась ясною и весьма понравилась.
– Roi de Rome, [Римский король.] – сказал он, грациозным жестом руки указывая на портрет. – Admirable! [Чудесно!] – С свойственной итальянцам способностью изменять произвольно выражение лица, он подошел к портрету и сделал вид задумчивой нежности. Он чувствовал, что то, что он скажет и сделает теперь, – есть история. И ему казалось, что лучшее, что он может сделать теперь, – это то, чтобы он с своим величием, вследствие которого сын его в бильбоке играл земным шаром, чтобы он выказал, в противоположность этого величия, самую простую отеческую нежность. Глаза его отуманились, он подвинулся, оглянулся на стул (стул подскочил под него) и сел на него против портрета. Один жест его – и все на цыпочках вышли, предоставляя самому себе и его чувству великого человека.
Посидев несколько времени и дотронувшись, сам не зная для чего, рукой до шероховатости блика портрета, он встал и опять позвал Боссе и дежурного. Он приказал вынести портрет перед палатку, с тем, чтобы не лишить старую гвардию, стоявшую около его палатки, счастья видеть римского короля, сына и наследника их обожаемого государя.
Как он и ожидал, в то время как он завтракал с господином Боссе, удостоившимся этой чести, перед палаткой слышались восторженные клики сбежавшихся к портрету офицеров и солдат старой гвардии.
– Vive l'Empereur! Vive le Roi de Rome! Vive l'Empereur! [Да здравствует император! Да здравствует римский король!] – слышались восторженные голоса.
После завтрака Наполеон, в присутствии Боссе, продиктовал свой приказ по армии.
– Courte et energique! [Короткий и энергический!] – проговорил Наполеон, когда он прочел сам сразу без поправок написанную прокламацию. В приказе было:
«Воины! Вот сражение, которого вы столько желали. Победа зависит от вас. Она необходима для нас; она доставит нам все нужное: удобные квартиры и скорое возвращение в отечество. Действуйте так, как вы действовали при Аустерлице, Фридланде, Витебске и Смоленске. Пусть позднейшее потомство с гордостью вспомнит о ваших подвигах в сей день. Да скажут о каждом из вас: он был в великой битве под Москвою!»
– De la Moskowa! [Под Москвою!] – повторил Наполеон, и, пригласив к своей прогулке господина Боссе, любившего путешествовать, он вышел из палатки к оседланным лошадям.
– Votre Majeste a trop de bonte, [Вы слишком добры, ваше величество,] – сказал Боссе на приглашение сопутствовать императору: ему хотелось спать и он не умел и боялся ездить верхом.
Но Наполеон кивнул головой путешественнику, и Боссе должен был ехать. Когда Наполеон вышел из палатки, крики гвардейцев пред портретом его сына еще более усилились. Наполеон нахмурился.
– Снимите его, – сказал он, грациозно величественным жестом указывая на портрет. – Ему еще рано видеть поле сражения.
Боссе, закрыв глаза и склонив голову, глубоко вздохнул, этим жестом показывая, как он умел ценить и понимать слова императора.
Весь этот день 25 августа, как говорят его историки, Наполеон провел на коне, осматривая местность, обсуживая планы, представляемые ему его маршалами, и отдавая лично приказания своим генералам.
Первоначальная линия расположения русских войск по Ко лоче была переломлена, и часть этой линии, именно левый фланг русских, вследствие взятия Шевардинского редута 24 го числа, была отнесена назад. Эта часть линии была не укреплена, не защищена более рекою, и перед нею одною было более открытое и ровное место. Очевидно было для всякого военного и невоенного, что эту часть линии и должно было атаковать французам. Казалось, что для этого не нужно было много соображений, не нужно было такой заботливости и хлопотливости императора и его маршалов и вовсе не нужно той особенной высшей способности, называемой гениальностью, которую так любят приписывать Наполеону; но историки, впоследствии описывавшие это событие, и люди, тогда окружавшие Наполеона, и он сам думали иначе.
