Карденас, Хосе Мария

Хосе Мария Карденас
Общая информация
Полное имя	Хосе Мария Карденас Лопес
Родился	Сакатекас (город), Мексика
Гражданство
Рост	168 см
Вес	71 кг
Позиция	вингер
Информация о клубе
Клуб	Дорадос де Синалоа
Номер	60
Карьера
Молодёжные клубы
	Америка
Клубная карьера*
2005—2008	Атланте	70 (5)
2006	→  Леон	15 (3)
2008—2009	Пачука	39 (5)
2009—2011	Сантос Лагуна	80 (2)
2011—2012	Америка	37 (0)
2012—2013	Монаркас Морелия	35 (2)
2014—2015	Леон	49 (3)
2015—2016	Тихуана	22 (0)
2016—н.в.	Дорадос де Синалоа	12 (3)
Национальная сборная**
2009—н.в.	Мексика	4 (1)
Международные медали
Золотые Кубки КОНКАКАФ
Золото	США 2009
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов, откорректировано по состоянию на 3 октября 2016. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Хосе Мария Карденас Лопес (исп. José María Cárdenas; родился 2 апреля 1985 года в Сакатекасе, Мексика) — мексиканский футболист, вингер клуба «Дорадос де Синалоа» и сборной Мексики.

Клубная карьера

Карденас воспитанник футбольной академии «Атланте». 24 августа 2005 года в матче против «Сан-Луиса» он дебютировал в мексиканской Примере. В своем первом сезоне он 9 раз вышел на поле, не забив ни одного гола. В Клаусуре 2006 тренер чаще ставил Хосе Марию в состав и полузащитник помог команде выйти в стадию плей-офф чемпионата. 25 марта 2006 года в поединке против «Эстудиантес Текос» Карденас забил свой первый мяч за клуб. Сезон Аперьуры 2006 он провел на правах аренды в «Леоне», выступающем в Лиге Ассенсо. В 2007 году Карденас в составе «Атланте» стал чемпионом Апертуры.

Летом 2008 года Хосе Мария перешёл в «Пачуку». 27 августа 2008 года в матче против «УАНЛ Тигрес» он дебютировал за новую команду. 3 августа в поединке против «Сан-Луиса» Карденас забил свой первый мяч за «Пачуку». Он быстро завоевал место в основном составе, а в сезоне Клаусуры 2009 помог команде завоевать серебро Примеры.

Летом 2009 года Карденас перешёл в «Сантос Лагуна». 3 августа в матче против «Индиос» он дебютировал за новый клуб. 3 октября 2010 года в поединке против «Толуки» Хосе Мария забил свой первый мяч. В составе «Сантоса» Карденас трижды становился вице-чемпионом Мексики.

Зимой 2012 года Карденас перешёл в столичную «Америку». 12 февраля в матче против «Атласа» он дебютировал в новом клубе. В новой команде Хосе Мария не часто попадал в состав, поэтому зимой 2013 года он перешёл в «Монаркас Морелия». 5 января в матче против «Крус Асуль» Карденас сыграл свой первый матч за «монархов». В начале 2014 года он вернулся в «Леон».

Летом 2015 года Карденас перешёл в «Тихуану». 26 июля в матче против «Пачуки» он дебютировал за новую команду, заменив во втором тайме Дайро Морено.

Международная карьера

11 марта 2009 года в товарищеском матче против сборной Боливии Карденас дебютировал за сборную Мексики. В этом же матче он забил свой первый гол за национальную команду. В том же году он был включен в заявку сборной на участие в Золотом Кубке КОНКАКАФ. Мексиканцы выиграли турнир, но Хосе Мария не сыграл ни минуты.

В 2013 году Карденас во второй раз попал в заявку сборной на Золотой кубок КОНКАКАФ. На турнире он сыграл в поединке против сборной Тринидада и Тобаго.

Голы за сборную Мексики

#	Дата	Место	Противник	Результат	Счёт	Соревнование
01.	11 марта 2009	Дикс Спортинг Гудс Парк, Коммерс-Сити, США	Боливия	5:1	5:1	Товарищеский матч

Достижения

Командные

«Атланте»

• 1 Чемпионат Мексики по футболу — Аперутра 2007

Международные

Мексика

• 2 Золотой кубок КОНКАКАФ — 2009

Ссылки

• [int.soccerway.com/players/jose-maria-cardenas-lopez/14489 Профиль на сайте soccerway.com] (англ.)
• [www.transfermarkt.com/jose-maria-cardenas/profil/spieler/55312 Профиль на сайте transfermarkt.com] (англ.)
• [soccernet.espn.go.com/players/stats?id=68211&cc=5901 Профиль игрока на ESPN]

Отрывок, характеризующий Карденас, Хосе Мария

– Я сам… с усам, – сказал Настасья Ивановна.
– Шшшш! – зашикал граф и обратился к Семену.
– Наталью Ильиничну видел? – спросил он у Семена. – Где она?
– Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют.
– А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору!
– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.
Волк приостановил бег, неловко, как больной жабой, повернул свою лобастую голову к собакам, и также мягко переваливаясь прыгнул раз, другой и, мотнув поленом (хвостом), скрылся в опушку. В ту же минуту из противоположной опушки с ревом, похожим на плач, растерянно выскочила одна, другая, третья гончая, и вся стая понеслась по полю, по тому самому месту, где пролез (пробежал) волк. Вслед за гончими расступились кусты орешника и показалась бурая, почерневшая от поту лошадь Данилы. На длинной спине ее комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки с седыми, встрепанными волосами над красным, потным лицом.
– Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.
– Ж… – крикнул он, грозясь поднятым арапником на графа.
– Про…ли волка то!… охотники! – И как бы не удостоивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению. Но Семена уже не было: он, в объезд по кустам, заскакивал волка от засеки. С двух сторон также перескакивали зверя борзятники. Но волк пошел кустами и ни один охотник не перехватил его.


Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо.
«Нет, не будет этого счастья, думал Ростов, а что бы стоило! Не будет! Мне всегда, и в картах, и на войне, во всем несчастье». Аустерлиц и Долохов ярко, но быстро сменяясь, мелькали в его воображении. «Только один раз бы в жизни затравить матерого волка, больше я не желаю!» думал он, напрягая слух и зрение, оглядываясь налево и опять направо и прислушиваясь к малейшим оттенкам звуков гона. Он взглянул опять направо и увидал, что по пустынному полю навстречу к нему бежало что то. «Нет, это не может быть!» подумал Ростов, тяжело вздыхая, как вздыхает человек при совершении того, что было долго ожидаемо им. Совершилось величайшее счастье – и так просто, без шума, без блеска, без ознаменования. Ростов не верил своим глазам и сомнение это продолжалось более секунды. Волк бежал вперед и перепрыгнул тяжело рытвину, которая была на его дороге. Это был старый зверь, с седою спиной и с наеденным красноватым брюхом. Он бежал не торопливо, очевидно убежденный, что никто не видит его. Ростов не дыша оглянулся на собак. Они лежали, стояли, не видя волка и ничего не понимая. Старый Карай, завернув голову и оскалив желтые зубы, сердито отыскивая блоху, щелкал ими на задних ляжках.