Кортес, Хавьер

Хавьер Кортес
Общая информация
Полное имя	Хавьер Кортес Гранадос
Родился	Мехико, Мексика
Гражданство
Рост	169 см
Вес	69 кг
Позиция	полузащитник
Информация о клубе
Клуб	УНАМ Пумас
Номер	7
Карьера
Клубная карьера*
2008—н. в.	УНАМ Пумас	212 (26)
Национальная сборная**
2009	Мексика (до 20)	2 (0)
2012	Мексика (до 23)	12 (2)
2012—2013	Мексика	2 (0)
Международные медали
Олимпийские игры
Золото	Лондон 2012	футбол
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов, откорректировано по состоянию на 22 мая 2016. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах, откорректировано по состоянию на 22 мая 2016.

Хавьер Кортес (исп. Javier Cortés Granados; родился 20 июля 1989 года в Мехико, Мексика) — мексиканский футболист. Полузащитник, выступающий за УНАМ Пумас и сборную Мексики.

Клубная карьера

Кортес родился в столице Мексики и с 12 лет начал посещать футбольную школу команды УНАМ Пумас. Выступая за молодёжную команду, в Аперутре сезона 2006 года, Хавьер с 24 голами, занял третье место в списке бомбардиров чемпионата. В 2008 году бразильский тренер команды Рикардо Феретти внес Кортеса в заявку основной команды. 24 августа 2008 года состоялся дебют девятнадцатилетнего Хавьера в Премьере, в матче против «Пачуки», 3-1. 16 сентября того же года он дебютировал в Лиге чемпионов КОНКАКАФ против панамского Сан-Франциско. В сезоне 2009 года «пумы» завоевали звание чемпиона Клаусуры, но Кортес в этом сезоне почти не играл, тренер команды Гильермо Васкес, сделал ставку на Пабло Барреру. Свой первый гол Хавьер забил в матче против «Крус Асуль», 8 августа 2010 года. В 2011 году УНАМ Пумас снова ставится чемпионом Клаусуры. В финале «пумы» обыгрывают по сумме двух матчей «Монаркас Морелию». Первый поединок заканчивается в ничью, 1-1, а в ответном матче в конце второго тайма, при счете 1-1 Кортес забивает гол и приносит своей команде золотые медали.

Международная карьера

В 2009 году тренер юношеской сборной Мексики Хуан Карлос Чавес, включил Кортеса в заявку на участие в молодёжном Чемпионате Северной Америки, проходившем в Тринидад и Тобаго. Команда заняла последнее место в группе и лишила себя шансов на поездку в Египет на молодёжный чемпионат мира 2009. Хавьер принял участие в двух встречах турнира.

В 2011 году Кортес был вызван в сборную Мексики, в которую были приглашены в основном футболисты не старше 23 лет, для поездки на Кубок Америки в Аргентину, но из-за нарушения режима накануне турнира Хавьер вместе с Исраэлем Хименесом, Марко Фабианом, Хорхе Эрнандесом, Нельсоном Кальдероном, Джонатаном Дос Сантосом, Давидом Кабрера и Нестором Видрио были оштрафованы и выгнаны из команды.

В 2012 году Хавьер принял участие в отборочном турнире к Олимпийским играм в Лондоне. Кортес принял участие во всех матчах соревнования, а также забил гол в ворота сборной Тринидада и Тобаго, завершив их разгром, 7-1. Хавьер также поехал в составе молодёжной команды страны на футбольный турнир во французском Тулоне, где его команды завоевала золотые медали. Кортес принял участие во всех матчах, выходя на замену.

Дебют Кортеса в первой сборной Мексики состоялся 25 января 2012 года в товарищеском матче против сборной Венесуэлы.

Летом 2012 года Хавьер поехал в составе сборной на Олимпийские игры в Лондон, где стал олимпийским чемпионом. В полуфинальном матче против сборной Японии, Кортес забил гол в добавленное время, тем самым закрепив успех мексиканцев 3-1. В финальном поединке против сборной Бразилии, Хавьер участия не принял, оставшись на скамейке запасных.

Голы за сборную Мексики (до 23)

#	Дата	Место	Противник	Счёт	Результат	Соревнование
01.	23 марта 2012	Карсон, США	Тринидад и Тобаго	1:7	1:7	Олимпийский отборочный турнир Америки по футболу 2012
02.	7 августа 2012	Уэмбли, Лондон, Англия	Япония	3:1	3:1	Олимпийские игры 2012

Достижения

Международные

Сборная Мексики по футболу

• 1 Турнир в Тулоне — 2012
• 1 Олимпийские игры — 2012

Ссылки

• [www.transfermarkt.com/javier-cortes/profil/spieler/70834 Профиль на сайте transfermarkt.com] (англ.)

Отрывок, характеризующий Кортес, Хавьер

Во время своего выздоровления Пьер только понемногу отвыкал от сделавшихся привычными ему впечатлений последних месяцев и привыкал к тому, что его никто никуда не погонит завтра, что теплую постель его никто не отнимет и что у него наверное будет обед, и чай, и ужин. Но во сне он еще долго видел себя все в тех же условиях плена. Так же понемногу Пьер понимал те новости, которые он узнал после своего выхода из плена: смерть князя Андрея, смерть жены, уничтожение французов.
Радостное чувство свободы – той полной, неотъемлемой, присущей человеку свободы, сознание которой он в первый раз испытал на первом привале, при выходе из Москвы, наполняло душу Пьера во время его выздоровления. Он удивлялся тому, что эта внутренняя свобода, независимая от внешних обстоятельств, теперь как будто с излишком, с роскошью обставлялась и внешней свободой. Он был один в чужом городе, без знакомых. Никто от него ничего не требовал; никуда его не посылали. Все, что ему хотелось, было у него; вечно мучившей его прежде мысли о жене больше не было, так как и ее уже не было.
– Ах, как хорошо! Как славно! – говорил он себе, когда ему подвигали чисто накрытый стол с душистым бульоном, или когда он на ночь ложился на мягкую чистую постель, или когда ему вспоминалось, что жены и французов нет больше. – Ах, как хорошо, как славно! – И по старой привычке он делал себе вопрос: ну, а потом что? что я буду делать? И тотчас же он отвечал себе: ничего. Буду жить. Ах, как славно!
То самое, чем он прежде мучился, чего он искал постоянно, цели жизни, теперь для него не существовало. Эта искомая цель жизни теперь не случайно не существовала для него только в настоящую минуту, но он чувствовал, что ее нет и не может быть. И это то отсутствие цели давало ему то полное, радостное сознание свободы, которое в это время составляло его счастие.
Он не мог иметь цели, потому что он теперь имел веру, – не веру в какие нибудь правила, или слова, или мысли, но веру в живого, всегда ощущаемого бога. Прежде он искал его в целях, которые он ставил себе. Это искание цели было только искание бога; и вдруг он узнал в своем плену не словами, не рассуждениями, но непосредственным чувством то, что ему давно уж говорила нянюшка: что бог вот он, тут, везде. Он в плену узнал, что бог в Каратаеве более велик, бесконечен и непостижим, чем в признаваемом масонами Архитектоне вселенной. Он испытывал чувство человека, нашедшего искомое у себя под ногами, тогда как он напрягал зрение, глядя далеко от себя. Он всю жизнь свою смотрел туда куда то, поверх голов окружающих людей, а надо было не напрягать глаз, а только смотреть перед собой.
Он не умел видеть прежде великого, непостижимого и бесконечного ни в чем. Он только чувствовал, что оно должно быть где то, и искал его. Во всем близком, понятном он видел одно ограниченное, мелкое, житейское, бессмысленное. Он вооружался умственной зрительной трубой и смотрел в даль, туда, где это мелкое, житейское, скрываясь в тумане дали, казалось ему великим и бесконечным оттого только, что оно было неясно видимо. Таким ему представлялась европейская жизнь, политика, масонство, философия, филантропия. Но и тогда, в те минуты, которые он считал своей слабостью, ум его проникал и в эту даль, и там он видел то же мелкое, житейское, бессмысленное. Теперь же он выучился видеть великое, вечное и бесконечное во всем, и потому естественно, чтобы видеть его, чтобы наслаждаться его созерцанием, он бросил трубу, в которую смотрел до сих пор через головы людей, и радостно созерцал вокруг себя вечно изменяющуюся, вечно великую, непостижимую и бесконечную жизнь. И чем ближе он смотрел, тем больше он был спокоен и счастлив. Прежде разрушавший все его умственные постройки страшный вопрос: зачем? теперь для него не существовал. Теперь на этот вопрос – зачем? в душе его всегда готов был простой ответ: затем, что есть бог, тот бог, без воли которого не спадет волос с головы человека.


Пьер почти не изменился в своих внешних приемах. На вид он был точно таким же, каким он был прежде. Так же, как и прежде, он был рассеян и казался занятым не тем, что было перед глазами, а чем то своим, особенным. Разница между прежним и теперешним его состоянием состояла в том, что прежде, когда он забывал то, что было перед ним, то, что ему говорили, он, страдальчески сморщивши лоб, как будто пытался и не мог разглядеть чего то, далеко отстоящего от него. Теперь он так же забывал то, что ему говорили, и то, что было перед ним; но теперь с чуть заметной, как будто насмешливой, улыбкой он всматривался в то самое, что было перед ним, вслушивался в то, что ему говорили, хотя очевидно видел и слышал что то совсем другое. Прежде он казался хотя и добрым человеком, но несчастным; и потому невольно люди отдалялись от него. Теперь улыбка радости жизни постоянно играла около его рта, и в глазах его светилось участие к людям – вопрос: довольны ли они так же, как и он? И людям приятно было в его присутствии.
Прежде он много говорил, горячился, когда говорил, и мало слушал; теперь он редко увлекался разговором и умел слушать так, что люди охотно высказывали ему свои самые задушевные тайны.
Княжна, никогда не любившая Пьера и питавшая к нему особенно враждебное чувство с тех пор, как после смерти старого графа она чувствовала себя обязанной Пьеру, к досаде и удивлению своему, после короткого пребывания в Орле, куда она приехала с намерением доказать Пьеру, что, несмотря на его неблагодарность, она считает своим долгом ходить за ним, княжна скоро почувствовала, что она его любит. Пьер ничем не заискивал расположения княжны. Он только с любопытством рассматривал ее. Прежде княжна чувствовала, что в его взгляде на нее были равнодушие и насмешка, и она, как и перед другими людьми, сжималась перед ним и выставляла только свою боевую сторону жизни; теперь, напротив, она чувствовала, что он как будто докапывался до самых задушевных сторон ее жизни; и она сначала с недоверием, а потом с благодарностью выказывала ему затаенные добрые стороны своего характера.