Сборная Венесуэлы по футболу
| Сборная Венесуэлы по футболу | |||
 | |||
| Прозвища |
La Vinotinto | ||
|---|---|---|---|
| Конфедерация | |||
| Федерация | |||
| Гл. тренер | |||
| Капитан | |||
| Наибольшее кол-во игр |
Хуан Аранго (128) | ||
| Лучший бомбардир |
Хуан Аранго (23) | ||
| Рейтинг ФИФА |
46 ▲ (+31) (14 июля 2016)[1] | ||
| Код ФИФА |
VEN | ||
| |||
Первая игра | |||
|
| |||
Самая крупная победа | |||
|
| |||
Самое крупное поражение | |||
|
| |||
| Участие |
13 (впервые 1967) | ||
| Достижения |
4-е место 2011 | ||
Сбо́рная Венесуэ́лы по футбо́лу представляет Венесуэлу на международных матчах по футболу. Управляющая организация — Венесуэльская футбольная федерация. Венесуэла — страна с традиционно самым низким уровнем развития футбола в Южной Америке. Венесуэла — единственная сборная, входящая в КОНМЕБОЛ, которая ещё ни разу не пробивалась в финальную стадию чемпионатов мира и не становилась призёром чемпионата Южной Америки.
По состоянию на 14 июля 2016 года сборная в рейтинге ФИФА занимает 46-е место[1].
История
В 2000-е годы интерес к спорту, и к футболу в частности, в стране вырос и сборная по футболу перестала занимать стабильное последнее место в региональных соревнованиях. На Кубке Америки 2007 года, который впервые прошёл в Венесуэле, сборная впервые за долгие годы смогла выйти из группы, но разгромно уступила Уругваю в 1/4 финала, что также было признано огромным достижением (в итоговой классификации хозяева заняли почётное 6-е место).
На первую половину 2010-х годов приходится пик развития сборной: на Кубке Америки в 2011 году сборная Венесуэлы дошла до полуфинала, где проиграла Парагваю в серии послематчевых пенальти. В матче за 3-е место «винотинто» уступили сборной Перу со счётом 1:4. Этот результат стал лучшим в истории сборной Венесуэлы. В рамках отборочного турнира к чемпионату мира 2014 года венесуэльцы впервые в своей истории вплотную приблизились к завоеванию одной из путёвок на Мундиаль. В итоговой таблице «виноделы» набрали 20 очков в 16 матчах, что позволило им занять шестое место — первое среди команд, не пробившихся на ЧМ.
Домашние стадионы
Сборная Венесуэлы не имеет постоянного домашнего стадиона. В официальных матчах с 2007 года она чередует одну из трёх арен, причём все три расположены за пределами Каракаса — Хосе Антонио Ансоатеги (Пуэрто-ла-Крус), Полидепортиво де Пуэбло-Нуэво (Сан-Кристобаль) или Полидепортиво Качамай (Сьюдад-Гуаяна). В товарищеских матчах используются стадионы из других городов. В последний раз Каракас (Олимпийский стадион) принимал официальный матч (отборочного турнира к ЧМ-2006 году) 9 сентября 2003 года. Затем, до 16 октября 2007 года, бо́льшую часть официальных матчей принимал стадион в Маракайбо Хосе «Паченчо» Ромеро.
Знаменитые игроки
- Хуан Аранго — 1999—2015, 128 (23)
- Хосе Мануэль Рей — 1997—2011, 116 (11)
- Хорхе Альберто Рохас — 1999—2009, 88 (2)
- Мигель Меа Витали — 1999—2012, 84 (1)
- Джанкарло Мальдонадо — 2003—2011, 65 (22)
- Габриэль Хосе Урданета — 1996—2005, 76 (9)
- Руберт Моран — 1996—2007, 62 (16)
- Освальдо Вискаррондо — с 2004 года, 76 (8)
- Томас Ринкон — с 2008 года, 75 (0)
- Рафаэль Дудамель — 1993—2007, 56 (1) (вратарь)
- Саломон Рондон — с 2008 года, 53 (18)
- Хосе Луис Дольгетта — 1993—1997, 21 (6)
Текущий состав
Следующие игроки были вызваны в состав сборной главным тренером Рафаэлем Дудамелем для участия в матчах Кубка Америки по футболу 2016 года который пройдёт в США с 3 — 26 июня.
- Матчи и голы отредактированы по состоянию на 1 июня 2016 года
Напишите отзыв о статье "Сборная Венесуэлы по футболу"
Примечания
Ссылки
- [www.federacionvenezolanadefutbol.org/ Федерация Венесуэльского Футбола] (исп.)
- [www.lavinotinto.com La Vinotinto] — Новости о футболе в Венесуэле
- [www.rsssf.com/miscellaneous/venez-recintlp.html Игроки сборной] (на RSSSF)
- [www.fifa.com/associations/association=ven/index.html Сборная Венесуэлы на сайте ФИФА] (англ.)
| Тренеры национальной сборной Венесуэлы по футболу
|
|---|
|
Франко (1965—1967) • Гомес (1967—1972) • Ормасабаль (1972—1974) • Гутендорф (1974) • Георгиадис (1975—1977) • Роке (1978—1985) • ван ден Бош (1985—1986) • Сантана (1987—1988) • Морено (1989—1990) • Пиньянельи (1990—1992) • Дуйкович (1992—1995) • Сантана (1996) • Борреро (1997—1998) • Пасториса (1998—2000) • Паес (2001—2007) • Фариас (2007—2013) • Пласенсия (2014) • Санвисенте (2014—2016) • Дудамель (2016—н.в.) |
| ||||||
Отрывок, характеризующий Сборная Венесуэлы по футболу
Будут все враги у ног» и т.д.Только что кончили певчие, как последовали новые и новые тосты, при которых всё больше и больше расчувствовался граф Илья Андреич, и еще больше билось посуды, и еще больше кричалось. Пили за здоровье Беклешова, Нарышкина, Уварова, Долгорукова, Апраксина, Валуева, за здоровье старшин, за здоровье распорядителя, за здоровье всех членов клуба, за здоровье всех гостей клуба и наконец отдельно за здоровье учредителя обеда графа Ильи Андреича. При этом тосте граф вынул платок и, закрыв им лицо, совершенно расплакался.
Пьер сидел против Долохова и Николая Ростова. Он много и жадно ел и много пил, как и всегда. Но те, которые его знали коротко, видели, что в нем произошла в нынешний день какая то большая перемена. Он молчал всё время обеда и, щурясь и морщась, глядел кругом себя или остановив глаза, с видом совершенной рассеянности, потирал пальцем переносицу. Лицо его было уныло и мрачно. Он, казалось, не видел и не слышал ничего, происходящего вокруг него, и думал о чем то одном, тяжелом и неразрешенном.
Этот неразрешенный, мучивший его вопрос, были намеки княжны в Москве на близость Долохова к его жене и в нынешнее утро полученное им анонимное письмо, в котором было сказано с той подлой шутливостью, которая свойственна всем анонимным письмам, что он плохо видит сквозь свои очки, и что связь его жены с Долоховым есть тайна только для одного него. Пьер решительно не поверил ни намекам княжны, ни письму, но ему страшно было теперь смотреть на Долохова, сидевшего перед ним. Всякий раз, как нечаянно взгляд его встречался с прекрасными, наглыми глазами Долохова, Пьер чувствовал, как что то ужасное, безобразное поднималось в его душе, и он скорее отворачивался. Невольно вспоминая всё прошедшее своей жены и ее отношения с Долоховым, Пьер видел ясно, что то, что сказано было в письме, могло быть правда, могло по крайней мере казаться правдой, ежели бы это касалось не его жены. Пьер вспоминал невольно, как Долохов, которому было возвращено всё после кампании, вернулся в Петербург и приехал к нему. Пользуясь своими кутежными отношениями дружбы с Пьером, Долохов прямо приехал к нему в дом, и Пьер поместил его и дал ему взаймы денег. Пьер вспоминал, как Элен улыбаясь выражала свое неудовольствие за то, что Долохов живет в их доме, и как Долохов цинически хвалил ему красоту его жены, и как он с того времени до приезда в Москву ни на минуту не разлучался с ними.
«Да, он очень красив, думал Пьер, я знаю его. Для него была бы особенная прелесть в том, чтобы осрамить мое имя и посмеяться надо мной, именно потому, что я хлопотал за него и призрел его, помог ему. Я знаю, я понимаю, какую соль это в его глазах должно бы придавать его обману, ежели бы это была правда. Да, ежели бы это была правда; но я не верю, не имею права и не могу верить». Он вспоминал то выражение, которое принимало лицо Долохова, когда на него находили минуты жестокости, как те, в которые он связывал квартального с медведем и пускал его на воду, или когда он вызывал без всякой причины на дуэль человека, или убивал из пистолета лошадь ямщика. Это выражение часто было на лице Долохова, когда он смотрел на него. «Да, он бретёр, думал Пьер, ему ничего не значит убить человека, ему должно казаться, что все боятся его, ему должно быть приятно это. Он должен думать, что и я боюсь его. И действительно я боюсь его», думал Пьер, и опять при этих мыслях он чувствовал, как что то страшное и безобразное поднималось в его душе. Долохов, Денисов и Ростов сидели теперь против Пьера и казались очень веселы. Ростов весело переговаривался с своими двумя приятелями, из которых один был лихой гусар, другой известный бретёр и повеса, и изредка насмешливо поглядывал на Пьера, который на этом обеде поражал своей сосредоточенной, рассеянной, массивной фигурой. Ростов недоброжелательно смотрел на Пьера, во первых, потому, что Пьер в его гусарских глазах был штатский богач, муж красавицы, вообще баба; во вторых, потому, что Пьер в сосредоточенности и рассеянности своего настроения не узнал Ростова и не ответил на его поклон. Когда стали пить здоровье государя, Пьер задумавшись не встал и не взял бокала.
– Что ж вы? – закричал ему Ростов, восторженно озлобленными глазами глядя на него. – Разве вы не слышите; здоровье государя императора! – Пьер, вздохнув, покорно встал, выпил свой бокал и, дождавшись, когда все сели, с своей доброй улыбкой обратился к Ростову.
– А я вас и не узнал, – сказал он. – Но Ростову было не до этого, он кричал ура!
– Что ж ты не возобновишь знакомство, – сказал Долохов Ростову.
– Бог с ним, дурак, – сказал Ростов.
– Надо лелеять мужей хорошеньких женщин, – сказал Денисов. Пьер не слышал, что они говорили, но знал, что говорят про него. Он покраснел и отвернулся.
– Ну, теперь за здоровье красивых женщин, – сказал Долохов, и с серьезным выражением, но с улыбающимся в углах ртом, с бокалом обратился к Пьеру.
– За здоровье красивых женщин, Петруша, и их любовников, – сказал он.
Пьер, опустив глаза, пил из своего бокала, не глядя на Долохова и не отвечая ему. Лакей, раздававший кантату Кутузова, положил листок Пьеру, как более почетному гостю. Он хотел взять его, но Долохов перегнулся, выхватил листок из его руки и стал читать. Пьер взглянул на Долохова, зрачки его опустились: что то страшное и безобразное, мутившее его во всё время обеда, поднялось и овладело им. Он нагнулся всем тучным телом через стол: – Не смейте брать! – крикнул он.
Услыхав этот крик и увидав, к кому он относился, Несвицкий и сосед с правой стороны испуганно и поспешно обратились к Безухову.
– Полноте, полно, что вы? – шептали испуганные голоса. Долохов посмотрел на Пьера светлыми, веселыми, жестокими глазами, с той же улыбкой, как будто он говорил: «А вот это я люблю». – Не дам, – проговорил он отчетливо.
Бледный, с трясущейся губой, Пьер рванул лист. – Вы… вы… негодяй!.. я вас вызываю, – проговорил он, и двинув стул, встал из за стола. В ту самую секунду, как Пьер сделал это и произнес эти слова, он почувствовал, что вопрос о виновности его жены, мучивший его эти последние сутки, был окончательно и несомненно решен утвердительно. Он ненавидел ее и навсегда был разорван с нею. Несмотря на просьбы Денисова, чтобы Ростов не вмешивался в это дело, Ростов согласился быть секундантом Долохова, и после стола переговорил с Несвицким, секундантом Безухова, об условиях дуэли. Пьер уехал домой, а Ростов с Долоховым и Денисовым до позднего вечера просидели в клубе, слушая цыган и песенников.
– Так до завтра, в Сокольниках, – сказал Долохов, прощаясь с Ростовым на крыльце клуба.
– И ты спокоен? – спросил Ростов…
Долохов остановился. – Вот видишь ли, я тебе в двух словах открою всю тайну дуэли. Ежели ты идешь на дуэль и пишешь завещания да нежные письма родителям, ежели ты думаешь о том, что тебя могут убить, ты – дурак и наверно пропал; а ты иди с твердым намерением его убить, как можно поскорее и повернее, тогда всё исправно. Как мне говаривал наш костромской медвежатник: медведя то, говорит, как не бояться? да как увидишь его, и страх прошел, как бы только не ушел! Ну так то и я. A demain, mon cher! [До завтра, мой милый!]
На другой день, в 8 часов утра, Пьер с Несвицким приехали в Сокольницкий лес и нашли там уже Долохова, Денисова и Ростова. Пьер имел вид человека, занятого какими то соображениями, вовсе не касающимися до предстоящего дела. Осунувшееся лицо его было желто. Он видимо не спал ту ночь. Он рассеянно оглядывался вокруг себя и морщился, как будто от яркого солнца. Два соображения исключительно занимали его: виновность его жены, в которой после бессонной ночи уже не оставалось ни малейшего сомнения, и невинность Долохова, не имевшего никакой причины беречь честь чужого для него человека. «Может быть, я бы то же самое сделал бы на его месте, думал Пьер. Даже наверное я бы сделал то же самое; к чему же эта дуэль, это убийство? Или я убью его, или он попадет мне в голову, в локоть, в коленку. Уйти отсюда, бежать, зарыться куда нибудь», приходило ему в голову. Но именно в те минуты, когда ему приходили такие мысли. он с особенно спокойным и рассеянным видом, внушавшим уважение смотревшим на него, спрашивал: «Скоро ли, и готово ли?»
Когда всё было готово, сабли воткнуты в снег, означая барьер, до которого следовало сходиться, и пистолеты заряжены, Несвицкий подошел к Пьеру.
– Я бы не исполнил своей обязанности, граф, – сказал он робким голосом, – и не оправдал бы того доверия и чести, которые вы мне сделали, выбрав меня своим секундантом, ежели бы я в эту важную минуту, очень важную минуту, не сказал вам всю правду. Я полагаю, что дело это не имеет достаточно причин, и что не стоит того, чтобы за него проливать кровь… Вы были неправы, не совсем правы, вы погорячились…
– Ах да, ужасно глупо… – сказал Пьер.
– Так позвольте мне передать ваше сожаление, и я уверен, что наши противники согласятся принять ваше извинение, – сказал Несвицкий (так же как и другие участники дела и как и все в подобных делах, не веря еще, чтобы дело дошло до действительной дуэли). – Вы знаете, граф, гораздо благороднее сознать свою ошибку, чем довести дело до непоправимого. Обиды ни с одной стороны не было. Позвольте мне переговорить…
– Нет, об чем же говорить! – сказал Пьер, – всё равно… Так готово? – прибавил он. – Вы мне скажите только, как куда ходить, и стрелять куда? – сказал он, неестественно кротко улыбаясь. – Он взял в руки пистолет, стал расспрашивать о способе спуска, так как он до сих пор не держал в руках пистолета, в чем он не хотел сознаваться. – Ах да, вот так, я знаю, я забыл только, – говорил он.
– Никаких извинений, ничего решительно, – говорил Долохов Денисову, который с своей стороны тоже сделал попытку примирения, и тоже подошел к назначенному месту.
Место для поединка было выбрано шагах в 80 ти от дороги, на которой остались сани, на небольшой полянке соснового леса, покрытой истаявшим от стоявших последние дни оттепелей снегом. Противники стояли шагах в 40 ка друг от друга, у краев поляны. Секунданты, размеряя шаги, проложили, отпечатавшиеся по мокрому, глубокому снегу, следы от того места, где они стояли, до сабель Несвицкого и Денисова, означавших барьер и воткнутых в 10 ти шагах друг от друга. Оттепель и туман продолжались; за 40 шагов ничего не было видно. Минуты три всё было уже готово, и всё таки медлили начинать, все молчали.
