Карлсон, Гирт

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Гирт Карлсон
Общая информация
Родился 7 июня 1981(1981-06-07) (42 года)
Лиепая, Латвийская ССР, СССР
Гражданство Латвия
Рост 189 см
Вес 83 кг
Позиция нападающий
Информация о клубе
Клуб Вентспилс
Номер 20
Карьера
Клубная карьера*
1998—2003 Металлург 96 (40)
2004 Шинник 8 (0)
2005 Вента 6 (0)
2005—2007 Металлург 66 (34)
2008 Де Графсхап 5 (0)
2008—2009 Металлург 32 (24)
2009—2012 Интер 48 (10)
2012 Металлург 19 (9)
2013 Про Дута 19 (15)
2014 Неман (Гродно) 9 (1)
2014—н.в. Вентспилс 14 (7)
Национальная сборная**
1999—2003 Латвия (до 21) 19+ (3+)
2003—н.в. Латвия 49 (9)

* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов, откорректировано по состоянию на 1 марта 2015.

** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах, откорректировано по состоянию
на 25 июня 2011.

Гирт Ка́рлсон (латыш. Ģirts Karlsons; 7 июня 1981, Лиепая) — латвийский футболист, нападающий «Вентспилса».



Достижения

Металлург (Лиепая)

Интер (Баку)

Вентспилс

Сборная Латвии

Напишите отзыв о статье "Карлсон, Гирт"

Ссылки

  • [www.national-football-teams.com/v2/player.php?id=3808 Статистика на сайте National Football Teams(англ.)


Отрывок, характеризующий Карлсон, Гирт

Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
– Зачем вы это говорите? – перебила его Наташа. – Вы знаете, что с того самого дня, как вы в первый раз приехали в Отрадное, я полюбила вас, – сказала она, твердо уверенная, что она говорила правду.
– В год вы узнаете себя…
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.