Кратил
| Кратил |
- Эта статья о философе Кратиле. См. также Кратил (Платон)
Кратил (др.-греч. Κρατύλος; 2-я половина V века — начало IV века до н. э.) — древнегреческий философ-досократик, последователь Гераклита (гераклитовец), афинянин.
Кратил был учеником софиста Протагора. Платон знал его лично, учился у него до встречи с Сократом и уважал его.
Содержание
Учение
 |
Проверить информацию. Необходимо проверить точность фактов и достоверность сведений, изложенных в этой статье.
На странице обсуждения должны быть пояснения. |
 |
Эта статья или раздел нуждается в переработке. Пожалуйста, улучшите статью в соответствии с правилами написания статей.
|
Кратил до предела усилил учение Гераклита о всеобщей "текучести" вещей. Он полагал, что об абсолютно изменчивом (текучем) и лишённом качественной определённости нельзя сделать никакого определённого высказывания. Ни о какой вещи вообще ничего нельзя сказать, её нельзя обозначить, и о ней нельзя вынести суждения (или же можно говорить всё что угодно). Поскольку о вещах нельзя высказываться, то на них можно только указывать жестами (в современной терминологии: с помощью невербальных способов коммуникации):
«[Кратил] считал, что не следует ничего говорить, а только шевелил пальцем и упрекал Гераклита за то, что он сказал, что нельзя дважды войти в одну и ту же реку; сам он считал, что нельзя и один раз»[1]
В одном из диалогов сократика Эсхина Кратил говорил «шипя и тряся руками», чтобы выразить свою теорию[2]. По некоторым данным (видимо,по легенде) он был слепым и якобы даже сам выколол себе глаза,чтоб не видеть несовершенство мира.
Источники
Главными источниками сведений о Кратиле являются платоновский диалог «Кратил» и «Метафизика» Аристотеля.
В одноимённом диалоге, полемически направленном против учения Гераклита, Кратил является одним из главных персонажей-участников. Темой диалога является происхождение языка и образовании слов, при этом Кратил-персонаж высказывает взгляды несколько отличные от того, что известно по другим источникам. По мнению Кратила-персонажа, для каждой из вещей имеется правильность имени по природе, поэтому от природы существует одно и то же имя для всех людей — и для эллинов, и для варваров. Имя не есть результат условного соглашения.
Напишите отзыв о статье "Кратил"
Примечания
- ↑ Фр. 4 DK (Аристотель. Метафизика. Кн. III. Гл. 5. 1010a7). — Цит по: Фрагменты ранних греческих философов. — С. 552.)
- ↑ Фр. 2 DK (Аристотель. Риторика. Кн. III. Гл. 16. 1417b1). — Цит. по: Фрагменты ранних греческих философов. — С. 551.
Литература
- Кратил // Фрагменты ранних греческих философов / Изд. подг. А. В. Лебедев. — Ч. I. - М.: Наука, 1989. - ISBN 5-02-008030-6. - С. 551—552.
Отрывок, характеризующий Кратил
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.
Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d'en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.
Все ужасы террора основывались только на заботе о народном спокойствии.
На чем же основывался страх графа Растопчина о народном спокойствии в Москве в 1812 году? Какая причина была предполагать в городе склонность к возмущению? Жители уезжали, войска, отступая, наполняли Москву. Почему должен был вследствие этого бунтовать народ?
