Круподеринцы (Погребищенский район)

Село Круподеринцы укр. Круподеринці Страна УкраинаУкраина Область ВинницкаяВинницкая область Район Погребищенский Координаты 49°30′19″ с. ш. 29°20′22″ в. д.49.50528° с. ш. 29.33944° в. д. / 49.50528; 29.33944    Площадь 0,193 км² Высота центра 217 м Население 433 человека (2001) Плотность 2243,52 чел./км² Часовой пояс UTC+2, летом UTC+3 Телефонный код +380 4346 Почтовый индекс 22203 Автомобильный код AB, КВ / 02 КОАТУУ 0523484002 Показать/скрыть карты

Круподеринцы (укр. Круподеринці) — село в Погребищенском районе Винницкой области Украины.

Код КОАТУУ — 0523484002. Население по переписи 2001 года составляет 433 человек. Почтовый индекс — 22203. Телефонный код — 4346. Занимает площадь 0,193 км².

Адрес местного совета

22260, Винницкая область, Погребищенский р-н, с. Павловка, ул. Первомайская, 22, тел. 2-86-46.

История

В 1835 году граф Ржевуский продал село врачу С. Я. Плятцеру. Тогда село насчитывало 60 дворов в которых проживало 676 жителей.

Считается, что в начале 1890-х годов поместье купил граф Николай Павлович Игнатьев, однако правнук Н. П. Игнатьева, Майкл, свидетельствует, что когда его прадед приехал в имение в начале 1879 года после отставки от дипломатической службы, там

…был лишь небольшой украинский дом, выбеленный известью, в три этажа, с тремя флигелями, построенный Николаем Игнатьевым ещё в шестидесятые годы<…> неподалёку от усадьбы стояла церковь, крошечная кирпичная копия Святой Софии… — Они строили Россию. Игнатьевы // Альманах «Другие берега». — 2008. — № 23. — С. 144-145. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0869-4354&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0869-4354].

Кроме того, ещё в письме к жене от 28 мая 1877 года, Н. П. Игнатьев писал:

Устраивай Круподерницы, чтобы сделать пребывание для всех приятным… — Хевролина В. М. [militera.lib.ru/db/ignatyev_np/01.html Н. П. Игнатьев и его «Походные письма 1877 года».]

В 1895 году по проекту А. Н. Померанцева, здесь была построена кирпичная церковь-усыпальница; в 1896 году — четырехэтажный мельница на реке Рось.

В церкви в 1908 году был похоронен Н. П. Игнатьев; в 1914 году — его дочь, Екатерина, погибшая в первую мировую войну, 17 ноября 1914 года; в 1917 году — его жена, Екатерина Леонидовна. В глубине церковного двора был возведён памятный крест на массивной каменной глыбе, по сторонам которой - четыре старинных корабельных якоря — памятник лейтенанту В. Игнатьеву и другим морякам, погибшим в Цусимском сражении, установленный матерью и вдовой лейтенанта к 10-летию битвы.

После октябрьской революции 1917 года Игнатьевы, в основном (кто смог), эмигрировали, а в имении разместилась коммуна; в 1920—1924 годах в имении находилась педагогическая школа; с 1928 года организован детский дом (до 1959 года). Бесценный архив Н. П. Игнатьева — несколько огромных кованых сундуков — по распоряжению председателя Совнаркома Украины, болгарина Христиана Раковского, чтившего память графа Игнатьева, в Круподеринцы приехала специальная комиссия, которая погрузила всё в вагон и отправила в Москву. В московском архиве сейчас хранится около семи тысяч страниц документов..

Ссылки

• [gska2.rada.gov.ua/pls/z7502/A005?rf7571=2800 Круподеринцы на сайте Верховной рады Украины]  (укр.)
• [www.krupoderynci.org.ua Неофициальный сайт села Круподеринцы]  (укр.)
• [www.oko.kiev.ua/Monument.jsp?monumentId=447 Усадебный дом графа Игнатьева] (укр.)
• [www.doroga.ua/poi/Vinnickaya/Krupoderincy/Cerkovj-mavzolej_Ignatjeva/2924 Церковь-мавзолей Игнатьева]

Отрывок, характеризующий Круподеринцы (Погребищенский район)

В вечер 26 го августа и Кутузов, и вся русская армия были уверены, что Бородинское сражение выиграно. Кутузов так и писал государю. Кутузов приказал готовиться на новый бой, чтобы добить неприятеля не потому, чтобы он хотел кого нибудь обманывать, но потому, что он знал, что враг побежден, так же как знал это каждый из участников сражения.
Но в тот же вечер и на другой день стали, одно за другим, приходить известия о потерях неслыханных, о потере половины армии, и новое сражение оказалось физически невозможным.
Нельзя было давать сражения, когда еще не собраны были сведения, не убраны раненые, не пополнены снаряды, не сочтены убитые, не назначены новые начальники на места убитых, не наелись и не выспались люди.
А вместе с тем сейчас же после сражения, на другое утро, французское войско (по той стремительной силе движения, увеличенного теперь как бы в обратном отношении квадратов расстояний) уже надвигалось само собой на русское войско. Кутузов хотел атаковать на другой день, и вся армия хотела этого. Но для того чтобы атаковать, недостаточно желания сделать это; нужно, чтоб была возможность это сделать, а возможности этой не было. Нельзя было не отступить на один переход, потом точно так же нельзя было не отступить на другой и на третий переход, и наконец 1 го сентября, – когда армия подошла к Москве, – несмотря на всю силу поднявшегося чувства в рядах войск, сила вещей требовала того, чтобы войска эти шли за Москву. И войска отступили ещо на один, на последний переход и отдали Москву неприятелю.
Для тех людей, которые привыкли думать, что планы войн и сражений составляются полководцами таким же образом, как каждый из нас, сидя в своем кабинете над картой, делает соображения о том, как и как бы он распорядился в таком то и таком то сражении, представляются вопросы, почему Кутузов при отступлении не поступил так то и так то, почему он не занял позиции прежде Филей, почему он не отступил сразу на Калужскую дорогу, оставил Москву, и т. д. Люди, привыкшие так думать, забывают или не знают тех неизбежных условий, в которых всегда происходит деятельность всякого главнокомандующего. Деятельность полководца не имеет ни малейшего подобия с тою деятельностью, которую мы воображаем себе, сидя свободно в кабинете, разбирая какую нибудь кампанию на карте с известным количеством войска, с той и с другой стороны, и в известной местности, и начиная наши соображения с какого нибудь известного момента. Главнокомандующий никогда не бывает в тех условиях начала какого нибудь события, в которых мы всегда рассматриваем событие. Главнокомандующий всегда находится в средине движущегося ряда событий, и так, что никогда, ни в какую минуту, он не бывает в состоянии обдумать все значение совершающегося события. Событие незаметно, мгновение за мгновением, вырезается в свое значение, и в каждый момент этого последовательного, непрерывного вырезывания события главнокомандующий находится в центре сложнейшей игры, интриг, забот, зависимости, власти, проектов, советов, угроз, обманов, находится постоянно в необходимости отвечать на бесчисленное количество предлагаемых ему, всегда противоречащих один другому, вопросов.
Нам пресерьезно говорят ученые военные, что Кутузов еще гораздо прежде Филей должен был двинуть войска на Калужскую дорогу, что даже кто то предлагал таковой проект. Но перед главнокомандующим, особенно в трудную минуту, бывает не один проект, а всегда десятки одновременно. И каждый из этих проектов, основанных на стратегии и тактике, противоречит один другому. Дело главнокомандующего, казалось бы, состоит только в том, чтобы выбрать один из этих проектов. Но и этого он не может сделать. События и время не ждут. Ему предлагают, положим, 28 го числа перейти на Калужскую дорогу, но в это время прискакивает адъютант от Милорадовича и спрашивает, завязывать ли сейчас дело с французами или отступить. Ему надо сейчас, сию минуту, отдать приказанье. А приказанье отступить сбивает нас с поворота на Калужскую дорогу. И вслед за адъютантом интендант спрашивает, куда везти провиант, а начальник госпиталей – куда везти раненых; а курьер из Петербурга привозит письмо государя, не допускающее возможности оставить Москву, а соперник главнокомандующего, тот, кто подкапывается под него (такие всегда есть, и не один, а несколько), предлагает новый проект, диаметрально противоположный плану выхода на Калужскую дорогу; а силы самого главнокомандующего требуют сна и подкрепления; а обойденный наградой почтенный генерал приходит жаловаться, а жители умоляют о защите; посланный офицер для осмотра местности приезжает и доносит совершенно противоположное тому, что говорил перед ним посланный офицер; а лазутчик, пленный и делавший рекогносцировку генерал – все описывают различно положение неприятельской армии. Люди, привыкшие не понимать или забывать эти необходимые условия деятельности всякого главнокомандующего, представляют нам, например, положение войск в Филях и при этом предполагают, что главнокомандующий мог 1 го сентября совершенно свободно разрешать вопрос об оставлении или защите Москвы, тогда как при положении русской армии в пяти верстах от Москвы вопроса этого не могло быть. Когда же решился этот вопрос? И под Дриссой, и под Смоленском, и ощутительнее всего 24 го под Шевардиным, и 26 го под Бородиным, и в каждый день, и час, и минуту отступления от Бородина до Филей.