Кузнецов, Александр Александрович (Герой Советского Союза)

Александр Александрович Кузнецов
Место рождения	дер. Нокшино, Великоустюжский уезд, Вологодская губерния, Российская империя
Место смерти	у хутора Дубовой, Иловлинский район, Сталинградская область, РСФСР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1935—1942
Звание
Часть	119-й гвардейский стрелковый полк 40-й гвардейской стрелковой дивизии
Командовал	батальоном
Награды и премии
Александр Александрович Кузнецов на Викискладе

Алекса́ндр Алекса́ндрович Кузнецо́в (7 ноября 1915, дер. Нокшино, Вологодская губерния — 21 августа 1942, у хутора Дубовой, Сталинградская область) — капитан Рабоче-крестьянской Красной Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1942).

Биография

Александр Кузнецов родился 7 ноября 1915 года в деревне Нокшино (ныне — Великоустюгский район Вологодской области). После окончания девяти классов школы работал в колхозе. В 1935 году Кузнецов был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. В 1937 году он окончил Тбилисское пехотное училище. Участвовал в боях на озере Хасан. С августа 1942 года — на фронтах Великой Отечественной войны, командовал батальоном 119-го гвардейского стрелкового полка 40-й гвардейской стрелковой дивизии 1-й гвардейской армии Сталинградского фронта. Отличился во время Сталинградской битвы.

20 августа 1942 года батальон Кузнецова получил приказ захватить высоту 180,9 у хутора Дубовой в двух километрах западнее станицы Сиротинской. Ночью того же дня он успешно выполнил боевую задачу. Когда утром 21 августа немецкие войска предприняли контратаку шестнадцатью танками, бойцы батальона стойко держались, уничтожив несколько машин. За последующий день батальон отразил 17 немецких контратак, уничтожив 11 танков и около батальона вражеской пехоты. Во время очередной контратаки Кузнецов лично уничтожил 3 танка противника, но и сам получил смертельное ранение. Похоронен в братской могиле в станице Сиротинской.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 2 декабря 1942 года за «образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство» гвардии капитан Александр Кузнецов посмертно был удостоен высокого звания Героя Советского Союза. Также посмертно был награждён орденом Ленина. Навечно зачислен в списки личного состава воинской части. В честь Кузнецова названы школы в Великом Устюге и Волгограде, установлена плита на Мамаевом кургане в Волгограде.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Зайцев А. Д., Рощин И. И., Соловьёв В. Н. Зачислены навечно. — Кн. 1. — М.: Политиздат, 1990.
• Сталинградская битва. Хроника, факты, люди: 2 кн. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002.

Ссылки

1. [www.booksite.ru/war1941-1945/5_64.html Кузнецов Александр Александрович]. Сайт [www.booksite.ru/ "Вологодская областная библиотека им. И.В. Бабушкина"].

Отрывок, характеризующий Кузнецов, Александр Александрович (Герой Советского Союза)

Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
– Идите, княжна, идите, идите!
Княжна Марья пошла опять в сад и под горой у пруда, в том месте, где никто не мог видеть, села на траву. Она не знала, как долго она пробыла там. Чьи то бегущие женские шаги по дорожке заставили ее очнуться. Она поднялась и увидала, что Дуняша, ее горничная, очевидно, бежавшая за нею, вдруг, как бы испугавшись вида своей барышни, остановилась.
– Пожалуйте, княжна… князь… – сказала Дуняша сорвавшимся голосом.
– Сейчас, иду, иду, – поспешно заговорила княжна, не давая времени Дуняше договорить ей то, что она имела сказать, и, стараясь не видеть Дуняши, побежала к дому.
– Княжна, воля божья совершается, вы должны быть на все готовы, – сказал предводитель, встречая ее у входной двери.
– Оставьте меня. Это неправда! – злобно крикнула она на него. Доктор хотел остановить ее. Она оттолкнула его и подбежала к двери. «И к чему эти люди с испуганными лицами останавливают меня? Мне никого не нужно! И что они тут делают? – Она отворила дверь, и яркий дневной свет в этой прежде полутемной комнате ужаснул ее. В комнате были женщины и няня. Они все отстранились от кровати, давая ей дорогу. Он лежал все так же на кровати; но строгий вид его спокойного лица остановил княжну Марью на пороге комнаты.
«Нет, он не умер, это не может быть! – сказала себе княжна Марья, подошла к нему и, преодолевая ужас, охвативший ее, прижала к щеке его свои губы. Но она тотчас же отстранилась от него. Мгновенно вся сила нежности к нему, которую она чувствовала в себе, исчезла и заменилась чувством ужаса к тому, что было перед нею. «Нет, нет его больше! Его нет, а есть тут же, на том же месте, где был он, что то чуждое и враждебное, какая то страшная, ужасающая и отталкивающая тайна… – И, закрыв лицо руками, княжна Марья упала на руки доктора, поддержавшего ее.
В присутствии Тихона и доктора женщины обмыли то, что был он, повязали платком голову, чтобы не закостенел открытый рот, и связали другим платком расходившиеся ноги. Потом они одели в мундир с орденами и положили на стол маленькое ссохшееся тело. Бог знает, кто и когда позаботился об этом, но все сделалось как бы само собой. К ночи кругом гроба горели свечи, на гробу был покров, на полу был посыпан можжевельник, под мертвую ссохшуюся голову была положена печатная молитва, а в углу сидел дьячок, читая псалтырь.
Как лошади шарахаются, толпятся и фыркают над мертвой лошадью, так в гостиной вокруг гроба толпился народ чужой и свой – предводитель, и староста, и бабы, и все с остановившимися испуганными глазами, крестились и кланялись, и целовали холодную и закоченевшую руку старого князя.


Богучарово было всегда, до поселения в нем князя Андрея, заглазное именье, и мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских. Они отличались от них и говором, и одеждой, и нравами. Они назывались степными. Старый князь хвалил их за их сносливость в работе, когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы, но не любил их за их дикость.