Кузнецов, Дмитрий Игнатьевич

Дмитрий Игнатьевич Кузнецов
Дата рождения	8 февраля 1903(1903-02-08)
Место рождения	деревня Варнавино, Поречский уезд, Смоленская губерния
Дата смерти	28 июля 1941(1941-07-28) (38 лет)
Место смерти	Бельский район, Смоленская область
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пограничные войска, пехота
Годы службы	1925—1941
Звание
Сражения/войны	Гражданская война в России, Великая Отечественная война
Награды и премии

Дмитрий Игнатьевич Кузнецов (1903-1941) — майор Рабоче-крестьянской Красной Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1941).

Биография

Дмитрий Кузнецов родился 8 февраля 1903 года в деревне Варнавино (ныне — Демидовский район Смоленской области). После окончания сельской школы работал в уездном финотделе. Участвовал в боях Гражданской войны. В 1925 году Кузнецов был призван на службу в войска ОГПУ СССР. В 1929 году он окончил кавалерийское училище, в 1937 году — Военную академию имени Фрунзе. С 1937 года служил в пограничных войсках НКВД СССР. С июня 1941 года — на фронтах Великой Отечественной войны, будучи командиром 922-го стрелкового полка 250-й стрелковой дивизии 20-й армии Западного фронта.

В июле 1941 года во время Смоленского сражения Кузнецов участвовал в оборону дороги Духовщина-Белый. Противник предпринял ряд ожесточённых контратак, но все они были успешно отражены. Несмотря на полученное ранение, Кузнецов продолжал сражаться и в критический момент боя поднял свой полк в атаку. Противник был отброшен, но Кузнецов получил тяжёлое ранение, от которого скончался в госпитале 28 июля 1941 года. Похоронен в братской могиле в деревне Заболотье Бельского района (ныне — Тверской области).

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 августа 1941 года за «мужество и отвагу в боях с немецкими захватчиками» майор Дмитрий Кузнецов посмертно был удостоен высокого звания Героя Советского Союза. Также посмертно был награждён орденом Ленина.

В честь Кузнецова названа улица в Демидове.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Герои Отечества. — М., 2004.

Отрывок, характеризующий Кузнецов, Дмитрий Игнатьевич

Теперь должно было ехать, если не в отставку, то в отпуск. Почему надо было ехать, он не знал; но выспавшись после обеда, он велел оседлать серого Марса, давно не езженного и страшно злого жеребца, и вернувшись на взмыленном жеребце домой, объявил Лаврушке (лакей Денисова остался у Ростова) и пришедшим вечером товарищам, что подает в отпуск и едет домой. Как ни трудно и странно было ему думать, что он уедет и не узнает из штаба (что ему особенно интересно было), произведен ли он будет в ротмистры, или получит Анну за последние маневры; как ни странно было думать, что он так и уедет, не продав графу Голуховскому тройку саврасых, которых польский граф торговал у него, и которых Ростов на пари бил, что продаст за 2 тысячи, как ни непонятно казалось, что без него будет тот бал, который гусары должны были дать панне Пшаздецкой в пику уланам, дававшим бал своей панне Боржозовской, – он знал, что надо ехать из этого ясного, хорошего мира куда то туда, где всё было вздор и путаница.
Через неделю вышел отпуск. Гусары товарищи не только по полку, но и по бригаде, дали обед Ростову, стоивший с головы по 15 руб. подписки, – играли две музыки, пели два хора песенников; Ростов плясал трепака с майором Басовым; пьяные офицеры качали, обнимали и уронили Ростова; солдаты третьего эскадрона еще раз качали его, и кричали ура! Потом Ростова положили в сани и проводили до первой станции.
До половины дороги, как это всегда бывает, от Кременчуга до Киева, все мысли Ростова были еще назади – в эскадроне; но перевалившись за половину, он уже начал забывать тройку саврасых, своего вахмистра Дожойвейку, и беспокойно начал спрашивать себя о том, что и как он найдет в Отрадном. Чем ближе он подъезжал, тем сильнее, гораздо сильнее (как будто нравственное чувство было подчинено тому же закону скорости падения тел в квадратах расстояний), он думал о своем доме; на последней перед Отрадным станции, дал ямщику три рубля на водку, и как мальчик задыхаясь вбежал на крыльцо дома.
После восторгов встречи, и после того странного чувства неудовлетворения в сравнении с тем, чего ожидаешь – всё то же, к чему же я так торопился! – Николай стал вживаться в свой старый мир дома. Отец и мать были те же, они только немного постарели. Новое в них било какое то беспокойство и иногда несогласие, которого не бывало прежде и которое, как скоро узнал Николай, происходило от дурного положения дел. Соне был уже двадцатый год. Она уже остановилась хорошеть, ничего не обещала больше того, что в ней было; но и этого было достаточно. Она вся дышала счастьем и любовью с тех пор как приехал Николай, и верная, непоколебимая любовь этой девушки радостно действовала на него. Петя и Наташа больше всех удивили Николая. Петя был уже большой, тринадцатилетний, красивый, весело и умно шаловливый мальчик, у которого уже ломался голос. На Наташу Николай долго удивлялся, и смеялся, глядя на нее.