Культура Йемена

Культура Йемена, благодаря своему уникальному географическому положению и древней истории, очень своеобразна и отлична от культурных традиций и обычаев соседних стран.

Музыка

Музыка Йемена известна за пределами страны главным образом благодаря нескольким звездам, сыскавшим популярность в арабских странах, и йеменским евреям, ставшим популярными в Израиле в 20-м веке. Долгое время Йемен считался центром культуры арабского мира.

Национальный гимн Йемена «Единая республика» написан Абдуллой «аль-Фадхуль» Абдульвахаб Номаном.

Организация ЮНЕСКО назвала традиционную поэзию песен Сана в 2003 г. шедевром устного и нематериального культурного наследия.

Религия

В целом, религиозная сфера Йемена состоит из 2 главных исламских религиозных групп — суннитов и шиитов. 52 % мусульман Йемена сунниты, 46 % — шииты. Большая часть придерживается маликитского или ханбалийского мазхабов. Шииты в основном зейдиты. Примерно 2 % йеменцев — друзы.

Сунниты живут преимущественно на юге и юго-востоке страны. Зейдиты — на севере и северо-западе.

Менее 1 % йеменцев исповедуют другую (не исламскую) религию. В стране насчитывается около 3,000 христиан, 400 евреев и очень маленькое число последователей индуизма. Ни конституция страны, ни законы не защищают и не запрещают религиозный плюрализм.

Кухня

Кухня Йемена достаточно отличается от известной многим Восточной кухни. Кулинарные обычия и традиции могут сильно разниться от региона к региону внутри страны. Сильное влияние на них оказала культура Османской империи, господствовавшей на территории Йемена несколько веков назад.

Курятина и баранина в йемене более популярны, чем недешевая по местным меркам говядина. Рыбу тоже едят, особенно жители прибрежных территорий.

Сыр, масло и другие молочные продукты не характерны для йеменийского рациона. Однако пахтой жители балуют себя почти каждый день, особенно в деревнях, где её легко достать. Самые популярные липиды — растительное и топленое масла.

Несмотря на то, что кулинарные традиции разнятся в регионах страны, в Йемене есть основное национальное блюдо — Салта. Её основу составляет тушеное мясо, пажитник и специальный соус, состоящий из перца, помидора, чеснока и зелени. К салте подается рис, картофель, вареные яйца или овощи. Её едят с лепешками, одновременно используемыми в качестве столового прибора.

Шакшука — другое популярное блюдо в Йемене, особенно на севере. Шакшука готовится из яиц, мяса, помидоров, перца, лука и пряностей (карри, тмин, куркума, острый перец) и подается к столу с лепешками и белым хлебом. Другой вид Шакшуки делают из баранины, яиц, шпината, сельдерея, кориандра, цветной капусты, картофеля, зеленого гороха и специй.

Другие известные блюда: асид, фахса, манты, самак мофа, фатта, шафут, фатут.

Из напитков в Йемене популярны: молочный чай, чёрный чай, кофе, каркадин (настойка сухих цветов гибискуса) и наги аль-забиб (напиток из изюма). Соки манго и гуава также пользуются успехом, особенно летом.

Спорт

В Йемене популярен футбол. Сборная Йемена по футболу — член ФИФА. В стране много футбольных клубов.

Горный ландшафт Йемена позволяет развиваться таким видам спорта как скалолазание, пешеходный туризм, велосипедный спорт. Центром скалолазания и пешеходного туризма являются горы Сарават и Джабаль Эн-Наби-Шуайб.

Береговой рельеф также способствует развитию водных видов спорта, таких как серфинг, бодибординг, парусный спорт, плавание, пляжный футбол.

См. также

• История Йемена
• Административное деление Йемена
• География Йемена
• Вооружённые силы Йемена

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Культура Йемена

Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.


С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.
– Я хотела слушать у двери; но я знала, что ты скажешь мне.
Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…
– Ты любишь его?
– Да, – прошептала Наташа.
– О чем же ты плачешь? Я счастлива за тебя, – сказала княжна Марья, за эти слезы простив уже совершенно радость Наташи.
– Это будет не скоро, когда нибудь. Ты подумай, какое счастие, когда я буду его женой, а ты выйдешь за Nicolas.
– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.
Они помолчали.
– Только для чего же в Петербург! – вдруг сказала Наташа, и сама же поспешно ответила себе: – Нет, нет, это так надо… Да, Мари? Так надо…


Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.
Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…