Лебедев, Михаил Николаевич

Лебедев Михаил Николаевич
Лебедев Микӧл Микайлӧ
Псевдонимы:	Юсь, Абориген Вычегодский
Дата рождения:	12 октября 1877(1877-10-12)
Место рождения:	с. Межадор, Усть-Сысольский уезд, Вологодская губерния, Российская империя
Дата смерти:	5 марта 1951(1951-03-05) (73 года)
Место смерти:	с. Корткерос, Коми АССР, СССР
Род деятельности:	поэт, писатель, драматург, переводчик
Язык произведений:	коми
Награды:

Михаи́л Никола́евич Ле́бедев (коми Лебедев Микӧл Микайлӧ; 12 октября 1877 — 5 марта 1951) — коми писатель, поэт. Писал также под псевдонимами Юсь, Абориген Вычегодский.

Родился в с. Межадор Усть-Сысольского уезда Вологодской губернии, в семье волостного писаря. Учился в Усть-Сысольском уездном училище, работал помощником волостного писаря в с. Корткерос, в с. Покча. Большую часть своей жизни он прожил в с. Корткерос. Вступив на литературное поприще в конце XIX века, Лебедев М. Н. до Октябрьской революции создал несколько произведений. Это были повести «За богом молитва, за царем служба не пропадут» (1898), «Последние дни Перми Великой» (1907), «Таня Осинина» (1908-9), «Среди медведей» (1914) и «В волостном омуте» (1914), написанные на русском языке.

После установления советской власти работал секретарем корткеросского комитета бедноты и секретарем народного суда в с. Корткерос. В первые годы Советской власти Лебедев М. Н. выступал в печати как с прозаическими произведениями, так и с поэтическими. В конце 1920-х на материале легенд из прошлого коми народа он создал поэмы-сказки [foto11.com/komi/writer/lebedev_kort_aika.shtml «Корт-Айка»] («Железный свёкор», 1928), [foto11.com/komi/writer/lebedev_jag_mort.shtml «Ягморт»] (Лесной человек (леший), 1928), [foto11.com/komi/writer/lebedev_fairytales1.shtml «Юрка»] (1928), [foto11.com/komi/writer/lebedev_fairytales.shtml «Повтом зон»] (Бесстрашный парень, 1929) и др. В этих произведениях автор повествует о том, что у коми, как и у др.народов, ещё в древности были свои герои. Широко черпая материал и средства для своих произведений из жизни, фольклора и опыта др.литератур, Лебедев М. Н. создавал запоминающиеся стихи и поэмы.

При советской власти Лебедев М. Н. пытался идти в русле социалистического реализма и в частности написал несколько «опереток» в которых он показал людей, вышедших из народа. Его оперетки «Мича ныв» (Красивая девушка, 1919), «Тун» (Колдун, 1920), «Настук» (Настя, 1928) ставились на сцене. Так, в «оперетке» «Тун» (Колдун, 1920) юную пряху Сашук не соблазнили ни богатства купца, ни положение барыни, которое он обещал, сватаясь к ней. Попыткой изобразить черты новых реальных людей стала его оперетка «Настук» (Настя), в которой автор показал, как вчерашняя робкая батрачка нашла себе место в новой жизни. В 1930-е писатель обратился к теме борьбы за мир («Римской папа шуис тшапа» — Римский папа сказал хвастливо, 1933), а в военные годы он мобилизует свою поэзию на борьбу с фашизмом. Значительно [foto11.com/komi/writer/lebedev_fables.shtml басенное творчество писателя]. Много его оригинальных басен написано о труде колхозника, рабочего, служащего. В них он стремится похвалить труженика за хозяйственность, трудолюбие, сообразительность, честность, а, с другой стороны, заклеймить позором лодыря, прогульщика, тунеядца, бюрократа, пьяницу («Педьо да Родьо» — «Фёдор и Родион», «Колхозник Митропан», «Иван Иванович» и др.).

Многие произведения Лебедева М. Н. предназначались детскому читателю. Так, его сборник басен впервые отдельной книгой вышел в 1934 году и предназначался для детского чтения. С тех пор было издано несколько книг поэта для читателей всех возрастов. Это — «Стихъяс» (Стихи. Для детей старшего возраста, 1940), «Челядьлы стихъяс» (Стихи для детей, 1958), «Тулыс» (Весна. Стихи для детей школьного возраста, 1960), «Зарни чукор» (Клад золота. Стихи для детей младшего школьного возраста, 1974). В его переводах выходили произведения Пушкина А. С., Крылова И. А., Маяковского В. В., Маршака С. Я.

Лебедев М. Н. первым из коми двлалклписателей был отмечен правительственной наградой — орденом «Знак Почёта» (1939). От имени Правления Союза писателей СССР его приветствовал телеграммой Александр Фадеев. Умер в с. Корткерос Коми АССР.

Ссылки

• [publ.lib.ru/ARCHIVES/L/LEBEDEV_Mihail_Nikolaevich/_Lebedev_M.N..html Произведения на lib.ru]
• [foto11.com/komi/writer/lebedev.php Некоторые произведения на коми языке]

Отрывок, характеризующий Лебедев, Михаил Николаевич

– Ты вперед взял, – говорил раскрасневшийся Ильин.
– Да, всё вперед, и на лугу вперед, и тут, – отвечал Ростов, поглаживая рукой своего взмылившегося донца.
– А я на французской, ваше сиятельство, – сзади говорил Лаврушка, называя французской свою упряжную клячу, – перегнал бы, да только срамить не хотел.
Они шагом подъехали к амбару, у которого стояла большая толпа мужиков.
Некоторые мужики сняли шапки, некоторые, не снимая шапок, смотрели на подъехавших. Два старые длинные мужика, с сморщенными лицами и редкими бородами, вышли из кабака и с улыбками, качаясь и распевая какую то нескладную песню, подошли к офицерам.
– Молодцы! – сказал, смеясь, Ростов. – Что, сено есть?
– И одинакие какие… – сказал Ильин.
– Развесе…oo…ооо…лая бесе… бесе… – распевали мужики с счастливыми улыбками.
Один мужик вышел из толпы и подошел к Ростову.
– Вы из каких будете? – спросил он.
– Французы, – отвечал, смеючись, Ильин. – Вот и Наполеон сам, – сказал он, указывая на Лаврушку.
– Стало быть, русские будете? – переспросил мужик.
– А много вашей силы тут? – спросил другой небольшой мужик, подходя к ним.
– Много, много, – отвечал Ростов. – Да вы что ж собрались тут? – прибавил он. – Праздник, что ль?
– Старички собрались, по мирскому делу, – отвечал мужик, отходя от него.
В это время по дороге от барского дома показались две женщины и человек в белой шляпе, шедшие к офицерам.
– В розовом моя, чур не отбивать! – сказал Ильин, заметив решительно подвигавшуюся к нему Дуняшу.
– Наша будет! – подмигнув, сказал Ильину Лаврушка.
– Что, моя красавица, нужно? – сказал Ильин, улыбаясь.
– Княжна приказали узнать, какого вы полка и ваши фамилии?
– Это граф Ростов, эскадронный командир, а я ваш покорный слуга.
– Бе…се…е…ду…шка! – распевал пьяный мужик, счастливо улыбаясь и глядя на Ильина, разговаривающего с девушкой. Вслед за Дуняшей подошел к Ростову Алпатыч, еще издали сняв свою шляпу.
– Осмелюсь обеспокоить, ваше благородие, – сказал он с почтительностью, но с относительным пренебрежением к юности этого офицера и заложив руку за пазуху. – Моя госпожа, дочь скончавшегося сего пятнадцатого числа генерал аншефа князя Николая Андреевича Болконского, находясь в затруднении по случаю невежества этих лиц, – он указал на мужиков, – просит вас пожаловать… не угодно ли будет, – с грустной улыбкой сказал Алпатыч, – отъехать несколько, а то не так удобно при… – Алпатыч указал на двух мужиков, которые сзади так и носились около него, как слепни около лошади.
– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.