Лебуин из Фризии

Лебуин (умер около 773 года, Девентер) — апостол фризов, покровитель Девентера. Дни памяти — 12 ноября , 29 ноября (16 ноября по юлианскому календарю).

Святой Лебуин (Lebuinus, Lebuin, Lebwin, Liafwin(e)) по прозвищу виноградный лист был родом из Англии. Он был монахом из монастыря Рипон святого Уилфрида, епископа Йоркского. Вслед за великими проповедниками, святыми Бонифатием, Виллибрордом и другими, после рукоположения святой Лебуин отправился в Германию в 754 году. Он прибыл в Утрехт, где был принят святым Григорием, епископом Утрехтским. Тот направил святого Лебуина в Оверэйсел, что на границе с Вестфалией, дав ему в товарищи Мархельма (en:Marchelm, Marcellinus), будущего святого, ученика святого Виллиброрда. Там, в Вильпе (Wilp, Voorst, Wilpa) была воздвигнута небольшая часовня на западном берегу Эйсселя (en:IJssel). Его молитвами многие обртились ко Христовой вере, в том числе - из дворян. Поэтому вскоре возникла необходимость строительства большого храма в Девентере, на восточном берегу реки.

Это вызвало недовольство среди язычников: собравшись, они сожгли храм и рассеяли христиан.

Святой Лебуин ходил к язычникам, собиравшимся в Маркло (Marklo) неподалёку от Везера на народное собрание (Allthing). Его выступление там в деталях описано в его Житии. Оно заслужило уважение вестфальских саксов, так что ему было позволено покинуть их собрание живым.

Святой Лебуин вернулся в Девентер, где восстановил церковь. Там он скончался и был в ней похоронен. Вскоре последовал набег саксов, которые вновь сожгли храм. Он был восстановлен святым Людгером.

Ссылки

• Hucbald (918-76), Vita s. Lebuini in Surius, Vitæ Sanctorum, VI, 277-86, also Patrologia Latina cxxxii, 877-94, and in abbreviated form in MGH Scriptores, II, 360-4 (tr. in Cressy, Church History of Brittany XXIV, vii)
• Radbod, Ecloga et Sermo (on Lebwin) in Surius, VI, 839
• Altfrid, Vita Liutgeri in MGH Scriptores, II, 360 sqq.
• Vita, ed A Hofmeister in MGH Scriptores, xxx (pt 2), 789-95 (tr. in C H Talbot, Anglo-Saxon Missionaries in Germany, 1954)
• Hesterman, F, Der hl. Lebuin (1935)
• Levison, W, England and the Continent in the 8th Century (1956), pp 108-10

Отрывок, характеризующий Лебуин из Фризии

Николай, которому хотелось по отличной дороге прокатить всех на своей тройке, предложил, взяв с собой из дворовых человек десять наряженных, ехать к дядюшке.
– Нет, ну что вы его, старика, расстроите! – сказала графиня, – да и негде повернуться у него. Уж ехать, так к Мелюковым.
Мелюкова была вдова с детьми разнообразного возраста, также с гувернантками и гувернерами, жившая в четырех верстах от Ростовых.
– Вот, ma chere, умно, – подхватил расшевелившийся старый граф. – Давай сейчас наряжусь и поеду с вами. Уж я Пашету расшевелю.
Но графиня не согласилась отпустить графа: у него все эти дни болела нога. Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m me Schoss) поедет, то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.
Наряд Сони был лучше всех. Ее усы и брови необыкновенно шли к ней. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. Какой то внутренний голос говорил ей, что нынче или никогда решится ее судьба, и она в своем мужском платье казалась совсем другим человеком. Луиза Ивановна согласилась, и через полчаса четыре тройки с колокольчиками и бубенчиками, визжа и свистя подрезами по морозному снегу, подъехали к крыльцу.
Наташа первая дала тон святочного веселья, и это веселье, отражаясь от одного к другому, всё более и более усиливалось и дошло до высшей степени в то время, когда все вышли на мороз, и переговариваясь, перекликаясь, смеясь и крича, расселись в сани.
Две тройки были разгонные, третья тройка старого графа с орловским рысаком в корню; четвертая собственная Николая с его низеньким, вороным, косматым коренником. Николай в своем старушечьем наряде, на который он надел гусарский, подпоясанный плащ, стоял в середине своих саней, подобрав вожжи.
Было так светло, что он видел отблескивающие на месячном свете бляхи и глаза лошадей, испуганно оглядывавшихся на седоков, шумевших под темным навесом подъезда.
В сани Николая сели Наташа, Соня, m me Schoss и две девушки. В сани старого графа сели Диммлер с женой и Петя; в остальные расселись наряженные дворовые.
– Пошел вперед, Захар! – крикнул Николай кучеру отца, чтобы иметь случай перегнать его на дороге.
Тройка старого графа, в которую сел Диммлер и другие ряженые, визжа полозьями, как будто примерзая к снегу, и побрякивая густым колокольцом, тронулась вперед. Пристяжные жались на оглобли и увязали, выворачивая как сахар крепкий и блестящий снег.